§ 3. Династическая история Древнего Египта

 

 

Первая династия

См. [6], стр. 785—787.

По Манефону вначале Египтом правили боги, дети бога Пта. Имя этого бога, говорит Морозов, «очевидно это то же самое слово, как и греческое патэр, и латинское патер и означает оно на всех трех языках одно и то же — отец» ([6], стр. 785).

Потомки Бога-Отца Пта в магическом числе 7 составляют I Мемфисскую династию:

1) Бог-Отец Пта; ему соответствует Солнце.

2) Бог Ра (или Рэ), сын Пта; ему соответствует Марс.

3) Бог Шу, сын Ра; ему соответствует Юпитер.

4) Бог Себ, сын Шу; ему соответствует Сатурн.

5) Бог Озирис, сын Себа; ему соответствует Луна.

6) Бог Сет, первый сын Озириса; ему соответствует Меркурий.

7) Бог Гор, второй сын Озириса; ему соответствует Венера.

Среди всех этих богов особо выделяется бог зла Сет, убивший своего отца Озириса.

 

Вторая династия

См. [6], стр. 788—790.

Вторая, т. н. I Фивская, династия Египта также состоит из богов:

1) Бог Амон-Ра.

2) Бог Монт, первый сын Амона.

3) Бог Шу, второй сын Амона.

4) Бог Себ, сын Шу.

5) Бог Озирис, сын Себа.

6) Бог Гор, сын Озириса.

Бога Амон-Ра не нужно путать с богом Ра предыдущего списка. Это просто другое имя солнечного Бога-Отца. Мы видим, что эта вторая «династия» является почти точным слепком с первой. Единственное, стоющее быть отмеченным, отличие состоит в том, что в ней выпущен бог зла Сет, из-за чего нарушилось магическое число 7.

«Здесь мы видим ясно и способ составления длинных древних генеалогий: те же самые (реальные или воображаемые) независимые друг от друга личности признаются детьми друг друга и из них составляется династия, а затем эта же самая династия посредством легких вариаций имен и порядка, прикладывается к самой себе и выходит нечто вроде периодической системы элементов» ([6], стр. 789—790).

 

Третья и четвертая династии

См. [6], стр. 790—791 и [12], стр. 176.

Царями третьей династии по Манефону были божественные быки (Сераписы), преемники бога Гора. Информация о них очень скудна; на плохо сохранившемся начале Туринского папируса можно разобрать лишь только два имени: Аписа, священного быка в Мемфисе, и Мневиса, священного быка в Гелиополисе.

Еще меньше сведений сохранилось о составлявших четвертую династию царях-тенях, т. е. о правивших в долине Нила душах умерших людей.

Как и следует ожидать, все эти четыре династии (как мы увидим, ничем не хуже нескольких следующих) современными учеными не признаются. Они согласны лишь в том, что до первой человеческой династии (а по счету Манефона — пятой) в Египте какие-то цари были (Бикерман сообщает даже два имени: Скорпион и Нармер).

 

 

Псевдопервая (пятая) династия

См. [6], стр. 791—799 и [12], стр. 176.

Эта династия называется также I Тинитской династией. Имя первого царя мы выше уже поставили в соответствие с именем первого человека Адама (ДМ). Интересно, что имена остальных царей этой династии резко варьируются от списка к списку. См. табл. 1, на которой указана также соответствующая (см. § 1) «династия» ветхозаветных патриархов. (Аналогичные таблицы Морозов приводит и по следующим династиям; мы их будем опускать).

Обращает на себя внимание стремление авторов подогнать династию под магическое число 7. Как ни странно, это же сделали и современные ученые. (Обратим внимание, кстати, какие имена они дают царям этой династии. Поистине, «Наука, ты всемогуща!»).

Морозов полагает, что в основу этой (и следующих) династий положена первичная апокалиптическая схема «семи земных царей», искаженная до неузнаваемости.

Он замечает, что имя второго царя Тоты (ТТ) очень похоже на имя Давида (ДД), который по династическим отождествлениям падает на конец III века — начало IV века. С другой стороны, этому царю соответствует в Библии патриарх Енос, при котором, якобы, началось поклонение богу-Громовержцу (ИЕУЕ), что также дает то же время.

Он далее замечает, что по Библии патриарха Еноха «вдруг не стало», потому что бог взял его (см. Быт. V, 24), а на соответствующем месте в Абидосском списке, вместо имени, изображен человек с посохом, как вечный путник.

 

Абидос­ская табли­ца	Сак­карская таблица	Турин­ский папи­рус	Зона­рас	Афри­кан	Евсе­вий	Эпато­сфен	Патри­архи по Луке	Совре­менные ученые (Бикер­ман)
Мена	—	Мена	Менес	Менес	Менес	Менес	Адам	Аха
Тота	—	—	Ато­тис	Ато­тис	Ато­тис	Ато­тис I	Сиф	Джер
Атоть	—	Атоти	Кен­кенес	Кен­кенес	Кен­кенес	Атотим II	Енос	Уаджи
Ата	—	Ато­тис	Уене­фес I и II	Уэне­фес	Вене­фес	—	Каи­нан	—
Хеспы	—	Уса­файс	Уса­фай	Уса­фай­дос	Уса­файс	—	Мале­леил	Ден
Мир­бип	Мир­бип	Мие­бис	Меби­дос	Мие­бис	Ние­байс	—	Иаред	Аджиб
(Чело­век с посо­хом)	—	—	Семем­псес	Семем­псес	Мемфсес	Диабиес	Енох	Семер­хет
Кебх	Кебху	Кебху	Бене­хес	Бьене­хес	Вибе­тис	Пемфос	Мафу­сип	Каа

 

Табл. 1

 

Псевдовторая династия

См. [6], стр. 796—804 и [12], стр. 176.

С этой (II Тинитской) династией дело у египтологов обстоит значительно хуже, чем с первой. Они не могут даже последовательно перечислить ее царей. У Эратосфена эта династия вообще отсутствует, а остальные источники безнадежно противоречат друг другу.

Морозов пытается отождествить этих царей с теми же римскими императорами от Диоклетиана до Аркадия, но за недостатком информации его сопоставления выглядят не очень убедительно (он сам их характеризует как «гадательные»). Тем не менее, подводя итоги, он пишет:

«Итак, первые две «династии», якобы человеческих (а вернее — человекоподобных) египетских царей, начиная с Мены, никогда не существовали самостоятельно, а списаны с властелинов латино-эллинно-сирийско-египетской тетрархии кануна Средних Веков. Эти властелины действительно были египетскими теократическими царями, но признавались за своих также и латинами, и греками, и сирийцами, а жили они обычно не в Мемфисе или Фивах (которые к тому же до сих пор не найдены, несмотря на все розыски), а в стратегическом центре своей империи — Царьграде, на берегу Босфора, и только в походах, да на богомолье ходили в долину Нила, где стояли главные их храмы» ([6], стр. 803—804).

 

Псевдотретья династия

См. [6], стр. 804—810 и [12], стр. 176.

«Посмотрим, не окажется ли то же и в «третьей династии», которую мы также не должны рассматривать как следовавшую за первыми. Ведь родословная Рамессу Великого на Абидосской таблице есть не хронологический конспект древней истории, а конгломерат первичных отрывочных исторических сведений, расположенных в один ряд древним компилятором также наивно, как ребенок стал бы комбинировать свои игрушки, с уверенностью, что делает что-то серьезное» ([6], стр. 804).

Морозов, чтобы выйти из замкнутого круга «Римской империи», пытается сопоставить третью египетскую династию с библейскими «адумскими царями», царствовавшими, якобы, до Саула и Давида, а также с римскими императорами III века, правившими после Гелиогабала и до Аврелиана. Однако у него ничего не получается, и он пишет: «... убедившись, что нам нет цели делать согласования египетских иероглифических династий с более ранними библейскими и греческими списками, я снова буду искать в них аналогий с теми же преемниками Аврелиана» и затем заявляет, что «в родословной Великого Рамессу набирается 77 поколений из последовательного присоединения друг к другу нескольких разноязычных списков семи преемников Аврелиана и Диоклетиана в конце III и в первой половине IV века» ([6], стр. 805), возможно, добавим, объединенных тем или иным способом в «блоки», чтобы достичь магического числа семь (ср. в гл. 8, § 4, обсуждение Римской Империи I).

Переходя после этих общих замечаний к исследованию третьей династии (называемой также II Мемфисской), Морозов пишет: «В этой «третьей династии», к нашим основным первоисточникам снова присоединяется Эратосфен, в котором мы видим харак­теристическую особенность вполне соответствующую нашему выводу о периодичности всех династий.

У него первые три царя Абидосского списка—Мена, Тота и Аготъ под теми же самыми именами — начинают первый период... второй период целиком отсутствует... и третий... является продолжением первого. С нашей точки зрения этому и удивляться нечего: ведь здесь то же самое как понедельник, вторник и среда одной недели периодически налегают на те же дни предшествовавшей недели. Но тут мы видим и нечто много более странное. В третьей династии цари Абидосского списка идут в обратном порядке, чем в Саккарском списке... И такое же явление мы увидим и еще раз в одиннадцатой и двенадцатой династиях.

Каким образом могла произойти такая путаница и притом не в отдельных случайных местах, а во взятых целиком «династиях»? Конечно, лишь в том случае, если все они первоначально представляли не реальную длинную последовательность египетских царей, а случайные списки их разноязычных прозвищ, искусственно сложенных друг с другом, как одинаковые доски в ступеньках крыльца. Тогда только и будет все понятно. Ведь предков одного и того же человека можно считать и от какого-нибудь родоначальника вплоть до данного лица, как сделал, например, евангелист Матфей, а можно считать и обратно, переходя от вашего отца к деду, прадеду, прапрадеду и т. д., как сделал евангелист Лука...

Оба эти случая мы и видим при сравнении отдельных «династий» Абидосской таблицы с такими же в Саккарской.

Такие же случаи могут быть и у других генеалогистов, а потому мы не должны удивляться, если в отдельных псевдодинастиях полная аналогичность с общей схемой получится лишь при счете их царей в обратном порядке» ([6], стр. 806—807).

Любопытно, что современные ученые вообще отказываются от перечисления царей третьей династии, указывая лишь первого — Джосера, и последнего, Ху (см. [12], стр. 176).

Непосредственно по поводу сравнения царей третьей династии с римскими императорами и их другими аналогами. Морозов делает лишь несколько замечаний, подчеркивая, что, как и в предыдущих ди­настиях «не все вариации имен... представляют лишь разные прозвища той же личности. То тут, то там появляется и ее хронологический изотоп, т. е. замена соправителем или знаменитым современником, затмившим своего властелина. Кроме того, значительные искажения тех же самых прозвищ даже у одноязычных друг с другом греческих авторов, а также произвольные приписки и вставки, настолько нарушили первичную схему «семи апокалипстических царей», что требовать точного параллелизма тут невозможно» ([6], стр. 808—809).

Из его конкретных замечаний внимания заслуживает, пожалуй, только одно, относящееся к № 16 Абидосской таблицы. Под этим номером числится царь с удиви­тельным именем Цесар-Шах, явным соединением латинских «цезарь» с восточным «шах». По словам греческих авторов, он был знаменитым врачом и ученым, изобретшим иероглифы и научившим людей обтесывать камни, а по династическим параллелизмам он налегает на Василия Великого, также знаменитого врача и ученого.

Морозов обращает также внимание на тот факт, что от этой династии (как и от двух предыдущих) никаких гробниц не сохранилось.

 

Псевдочетвертая династия

См. [6],стр. 812—813.

Это — династия «строителей пирамид», о которой мы говорили выше в § 2. Она называется также III Мемфисской.

Подчеркнем, что у египтологов нет практически никакой собст­венной информации о царях этой династии, не восходящей к греческим апокрифам (типа Геродота).

У Зонараса и Евсевия эта династия отсутствует (не потому ли, что «Евсевий» знал, кто лежит под великими пирамидами?), а у Эратосфена царь Микерин, владелец третьей великой пирамиды, который в § 2 был сопоставлен с Христом, называется Биу-Рес, что, по-видимому, является испорченным «Пиус-рекс» — «Владыка Святой». За ним следует царь «Ра—Иосис Архикратор (Всесильный)», или по Африкану «Рат' Ойсес»... Читатель может сам решить, в какой мере напоминают ему эти имена титулатуру Иисуса.

 

Псевдопятая династия

См. [6], стр. 849—854.

Морозов пишет, что эта династия (I Элефантинская) «во многом напоминает 3 группу... но выраженную подробнее с введением некоторых недолго царствовавших царей. Подобно тому как те же самые боги-планеты, которые входили в первую божескую династию, повторились с незначительными вариациями в именах и порядке, во второй «божеской династии» (см. выше. — Авт.), так и здесь, те же самые египетско-ромейские цари III века нашей эры (по-видимому, здесь описка: надо «IV века». — Авт.), которых мы видели уже отразившимися в 3-й и 4-й династиях, воспроизводятся снова...

Эта династия отличается тем, будто ее «святейшествам» построены, говорят, меньшие пирамиды... Понятно, что они не могли бы считаться мифическими, если б сохра­нились их гробницы.

Однако при моей попытке хоть на этот раз выйти из заколдованного круга семи «римских» царей IV века, опять ничего, соответственно, не вышло, так как большинства малых пирамид (о которых сообщают «источники». — Авт.) не оказалось в природе, и потому мне снова пришлось возвратиться в IV век»... ([6], стр. 849).

Морозов цитирует Бругша, который, перечислив названия семи малых пирамид, отмечает, что две из них исчезли без всяких следов (это пирамиды-то!), а название третьей обнаружено на одном камне близ Саккара, но самой пирамиды нет. Четвертая пирамида отождествляется с безымянной тридцатиметровой пирамидой около Абусира на том основании, что рядом с ней обнаружен камень, на котором красной краской (!) написано имя ее владельца. Пятая пирамида отождествлена точно тем же способом: и около нее валялся камень с удостоверяющей надписью. Самое же замечательное состоит в том, что эти камни, на которых водяная краска чудесно не стерлась и не смылась разливами Нила, в настоящее время исчезли без следа. Морозов так это комментирует:

«Да! Очевидно последние годы отличались страшно разруши­тельными свойствами. В несколько недель они уничтожили то, что до них оставалось неповрежденным целыми десятками веков, как бы специально для того, чтобы какой-либо искатель мог их прочесть... А после этого надписи такие, конечно, стали уже не нужны: они сослужили свое дело и могли спокойно погрузиться в область нирваны» ([6], стр. 851).

Далее Морозов сообщает, что «Из «малопирамидцев» или скорее «безпирамидцев» Шепсескаф (первый царь V династии; Бикерман считает его последним царем предыдущей IV династии; см. [12], стр. 176. — Авт.)... очень напоминает по Бругшу библейского Иосифа.

«Пата Шепсес (патер Шепсес), — говорит он, — был, как биб­лейский Иосиф, при своем предшественнике начальником всех запасных продовольственных магазинов и рудниковых работ, первосвященником бога-Отца (Паты) в храмовом городе Мемфисе и был преемником Менка-Рэ».

По нашим сопоставлениям, он соответствует апостолу Иоанну, списанному с Иоанна Златоуста» ([6], стр. 851).

Завершая общую характеристику пятой династии Морозов пишет: «Интересно, что весь этот период вставлен уже после Эратосфена. У него цари малых пирамид отсутствуют целиком (так же как и у Занараса. — Авт.), и следующая — шестая — династия считается продолжением предшествовавшей четвертой. А у Евсевия отсутствуют и она и обе предшествующие династии: он дает и в следующей — шестой — династии только двух царей, считая их за продолжение второй династии. Уже одно это обнаруживает нам весь механизм создания бесконечно-длинной династической истории Египта из вариаций под разными именами тех же самых семи апокалипстических ромейских царей лишь с редкими заменами их местными соправителя­ми и затмевавшими их деятелями, как хронологическими изотопами, что нарушает внешнюю стройность периодической системы» ([6], стр. 852).

 

Псевдошестая династия

См. [6], стр. 854—865.

«Эту псевдодинастию, или лучше сказать, шестой период царей-теократов в периодической системе египетских властелинов, я считаю особенно замечательной» ([6], стр. 854).

Эта династия (IV Мемфисская) оканчивается царицей Нитокрис, что по Морозову значит «Нить Совершенства». Замечательно, что на этой царице заканчиваются списки Африкана, Евсевия и Эратосфена, так что в отличие, скажем, от Абидосской таблицы, эти списки представляют собой родословие не Рамессу, а Нитокрис!

«Правда, продолжатель Эратосфена прибавляет, что после Нитокрис была еще седьмая династия, продолжавшаяся 75 дней, потом восьмая — 100 лет, потом девятая — 100 лет, из которой он приводит только Октавиана (okhtovis), затем десятая, затем одиннадцатая, из которой он приводит лишь «Амене-Меса», но это явно лишь для того, чтобы довести итог до 2300 лет, от своего первого царя Менеса-Адама до смерти Моисея, по библейской хронологии, считающей, что Адам был сотворен богом за 3760 лет до начала нашей эры и за 2300 лет до смерти Моисея. (Таким образом, получается, что «продолжатель Эратосфена» еще осознавал, что Мена — это Адам! — Авт.).

Под то же число лет подводит свой список и Африкан, ссылаясь на того же египетского первосвященника Манефо, который будто бы все это вычислил. Но вычислял, конечно, не мифический Манефо, а сам автор, или скорее авторы, так как, очевидно, тут работала целая компания, довольно тесно, хотя и не вполне связанная друг с другом, и с еврейскими средневековыми каббалистами в Александрии или в Каире. Отдельные упражнения этой компании мы находим и в Евангелиях Луки и Матфея, и в родословии Магомета, и в библейских книгах, и в двух иероглифических надписях в Саккаре и Абидосе.

А процесс творчества здесь ясен. Это нацепление в один непре­рывный ряд разноязычных и разноименных сказаний о первых семи ромейских царях-теократах.

Хотя в Евангелиях и сказано, что Христос был сыном Иосифа и внуком Иакова, но отожествить их с Иосифом Прекрасным Библии и с Иаковым Богоборцем значило бы сократить и еврейскую, и египетскую историю тысячи на полторы лет.

А где же в таком случае уместить царство израильское и царство иудейское! Ничего не оставалось делать, как, отложив до более далекого конца прекрасную царицу «Нить Совершенства», прибавить к только что перечисленным вариантам еще несколько таких же, иногда даже поставленных задом наперед, как мы уже видели при сравнении Абидосского и Саккарского вариантов третьей династии (и увидим еще там же в двух вариантах одиннадцатой и двенадцатой династий).

Такова реальная причина всех последующих вставок и их транс­формаций в периодах. В Абидосской таблице «Нить Совершенства» переставлена со своего прежнего 40-го номера на № 76, под именем Рэ-Маот М. (т.е. царица правды Мария)... А получившийся промежуток после № 40 заполнен 36 новыми ее родоначальниками» ([6], стр. 857— 858).

Добавим еще, что в Абидосской таблице под освободившимся № 40 находится царь с замечательным именем «Рэ-Нутер К.», означающем «Царь-Бог-Кесарь», причем, как это принято для титулов у классиков, титул «Кесарь» означен лишь начальной буквой.

По совокупности обстоятельств представляется бесспорным, что царица Нитокрис является одним из первых вариантов образа девы Марии. Только тогда становится понятным, почему родословия Африкана, Евсевия и Эратосфена кончаются на ней.

«Соответственно многообразным вариациям Христа, появились и разнообразные вариации его матери. И вот «Нить Совершенства» стала ассимилироваться то с небесной Девой Зодиакального пояса, то с Клеопатрой, то с другими легендари­зирован­ными женщинами, может быть даже и с Мессалиной» ([6], стр. 864).

Имена фараонов VI династии упоминаются в целом ряде иероглифических надписей, из которых явствует, что, например, техника судостроения стояла в то время уже на достаточно высоком Уровне. Автор одной из этих надписей утверждает, что он служил при трех первых фараонах этой династии. Морозов полагает, что «отождествление этих царей с соправителями Диоклетиана навязывается само собой» ([6], стр. 862).

С VI династией связан и Дендерский храм, датировку которого мы подробно разобрали в гл. 5, § 2. Именно в этом храме находится озадачивающая всех египтологов надпись о том, что Пепи, один из теократов VI династии, делал пристройки к этому дворцу, воз­двигнутому будто бы еще царем Хуфу из IV династии. В гл. 5, § 2 мы видели, что никакого рационального объяснения этой надписи наука египтология предложить не может. С морозовской же точки зрения, как всегда, никакой проблемы нет: храм был построен в IV веке и реконструирован в VI веке уже при Юстиниане.

В заключение стоит заметить, что хотя и утверждается, что цари VI династии строили себе пирамиды, но ни одна из этих пирамид не обнаружена.

 

От псевдоседьмой до псевдоодиннадцатой династии

См. [6], стр. 870—873 и [12], стр. 177.

Об этих династиях молчат почти все наши первоисточники. Их полный список имеется только в Абидосской таблице (и в параллельной к ней генеалогии Христа из Евангелия от Луки). Показательно, что в отношении династий VII—X, Бикерман сообщает только три (!) имени.

Морозов делает отсюда вывод, что «... эти династии уже очень поздняя вставка, показывающая, что Абидосская стенная живопись много позднее Саккарской, а также и сохраненной Эратосфеном родословной девы Марии — «Нити Совершенства». Она принадлежит уже ко времени появления Евангелий Луки и Матвея, которые и заимствовали из нее свои родословия Христа» ([6], стр. 870).

Любопытно, что Мариетт, один из основателей египтологии в XIX веке, пишет по поводу XI династии: «Кажется, будто Египет снова начинает тот младенческий период искусств, который он уже проходил во время первых трех династий... Даже имя пирамиды, которую выстроил предпоследний царь этой династии... напоминает имя пирамиды..., выстроенной Хуфу» (см. [6], стр. 870).

Морозов полагает, что только VII—VIII династии по-прежнему пов­торяют императоров IV века, а в остальных династиях мы впервые выходим из их заколдованного круга. Он предположительно отож­дествляет IX династию с византийскими императорами от Феодосия II до Анастасия (и тут и там по четыре императора), а X династию с византийскими императорами от Юстивиана до Гераклия. Что же касается XI династии, то Морозов относит к ней только двух царей, которые он считает не отражениями реальных личностей, а чистыми символами. Интересно, что хотя Бикерман насчитывает в этой династии шесть царей, но они разбиты у него на две тройки одноименных царей (так что различных имен у Бикермана тоже два).

Могил фараонов VIII—XI династий археологами не обнаружено.

 

Псевдодвенадцатая династия

См. [6], стр. 873—885 и [12], стр. 177.

Считается, что при этой династии (I Тинитской) Египет вновь объединился под властью мощных царей, первым из которых был Аменемхет I, хотя «... обстоятельства появления этой выдающейся династии нам неизвестны, равно как и причины конца ее предшественницы» ([32], т. 1, стр. 216). Всего в этой династии было четыре Аменемхета и три Сенусерта (так что магическое число семь по-прежнему соблюдается). Кончается династия царицей Нефрусебек. Все эти имена взяты из иероглифических надписей и Туринского папируса (с условным, напомним, чтением; например, вместо «Сенусерт» можно читать «Усур-Тасен»). Похожи наименования этих фараонов и у греческих авторов (Аменемес и Сезострис), но Абидосская и Саккарская таблицы дают совсем другие имена. При этом в Саккарской таблице те же самые имена идут в обратном порядке.

По параллелизму между Абидосской таблицей и Евангелием от Луки (см. § 1) XII династия налегает на Иуду Маккавея и его потомков. Однако библейская книга Маккавеев дает для них совсем другой (третий) порядок. Как пишет Морозов «... путаница от этих новых сопоставлений только увеличивается. Каждый автор перечисляет по-своему» и добавляет:

«Но все же и здесь мы вертимся в том же самом заколдованном круге и получаем как-будто лишь новый, хотя и сильно спутанный период той же самой периодической системы мессианского родословия» ([6], стр. 877).

От ХII династии осталось довольно много иероглифических текстов. Обсуждая их, Морозов отмечает их почти полную идентичность с текстами, приписываемыми IV династии (и даже по «короткой» хронологии отстоящими почти на тысячу лет). Нет существенных отличий и от текстов, приписываемых XVIII династии (т. е. якобы на полтысячи лет более поздних). В одной из надписей царя XVIII династии Тутмеса III сообщается о его распоряжении впервые построить храм в память его предка Усур-Тасена, «которому до тех пор, (как видно) никто не догадался построить храм. Конечно, можно сказать: лучше поздно, чем никогда!... но это только в шутку, а в действи­тельности всегда бывает так, что если кому-нибудь не построили храмов в первую же тысячу лет после его смерти, то не построят и во вторую тысячу» ([6], стр. 885).

Морозов, цитируя иероглифические надписи по книге Бругша «История Египта», обращает внимание, что в них пишется, например, «Тутмес III», «Усур—Тасен III» и т. д. Он спрашивает: «Неужели и тогда, как и теперь, одноименных императоров уже обозначали нумерами? Невозможность проверить по подлинникам заставляет меня думать, что такой серьезный ученый как Бругш не стал бы вписывать отсебятину в исторические документы. Иначе было бы только новое доказательство легкомыслия основателей современной египтологии...» ([6], стр. 883).

 

Псевдотринадцатая династия

См. [6], стр. 886—893,[12], стр. 177 и [52], т. 1, стр. 254—255.

Эта (II Фиванская) династия (как и четыре следующих) в Абидосском списке отсутствует, хотя по Синкеллосу она находилась у власти 455 лет (а все «пропущенные» династии почти полторы тысячи (!) лет). У Бикермана для всех этих династий приведено только несколько разрозненных имен (и отпущено на них 200 лет). Напротив, Туринский папирус насчитывает по Бругшу 87 царей только в XIII династии, а Манефон говорит (не перечисляя имен) о 361 (!) царе. На этом основании египтологи XIX века считали, что все известные родословия являются лишь краткими извлечениями из какого-то великого и полного списка, до нас не дошедшего. В XX веке маятник качнулся в другую сторону и данным Туринского папируса современные египтологи явно не доверяют, хотя, как показывает сравнение списка Бругша со списком Бикермана, отдельные имена они из этого папируса заимствуют.

Морозов пишет, что «... мы можем догадаться, что приводимые в Туринском папирусе цари не что иное, как новые варианты того же самого музыкального лейтмотива во славу семи римско-византийских императоров, как и все предшествовавшие, но, к сожалению, мы не имеем о них никаких сведений, кроме имен» ([6], стр. 887) и потому подкрепить эту догадку, кроме общих соображений и аналогий, нечем. Морозов полагает, что Туринский список имеет общее происхождение с бесконечными списками имен, заполняющими первые восемь глав библейской книги Паралипоменон, и что поэтому для его разъяснения (от которого, как явствует из Бикермана, современные египтологи отказываются) надо прежде всего разъяснить династические списки Паралипоменона.

Он обращает также внимание на так называемый «Карнакский список», приписываемый времени Тутмеса III. Начало этого списка повторяет Туринский папирус в сокращенном виде. «При общей тенденции к удлинению египетской истории Бругш, конечно, считает Карнакский список за сокращение Туринского папируса. А с нашей точки зрения Карнакский список есть первичный, и в Туринском папирусе, вероятно, к нему прибавлены, если все это не отсебятина, еще и их наместники и соправители в различных частях государства. Оттого и список вышел непомерно длинным, а все эти вставки настолько же фантастичны, как их основа...» ([6], стр. 892).

Любопытно, что несмотря на почти полное отсутствие информации египтологи уверенно восстанавливают (!) события той далекой эпохи. Они опираются (см., напр.,[110], стр. 245—251) на ряд иероглифических текстов, которые по своему содержанию, духу и общему настроению неотличимы от книг библейских пророков (папирус «жреца Онху», лейденский папирус № 344 и папирус 1116-В эрмитажного собрания, содержащий пророчества некоего НофферреXII). Эти тексты пророчествуют о голоде, гибели людей и разрушении государства. Поскольку по данным Туринского папируса «... Цари сменялись с калейдоскопической быстротой: в течение первых 20—25 лет правления ХШ династии на престоле Египта сменилось 11—12 царей» ([110], стр. 245), это послужило В. В. Струве достаточным основанием, чтобы с уверенностью развить обширную и подробную концепцию о «социальной смуте, охватившей Египет» и закончившейся победоносным (!) восстанием рабов.

Тут четко прослеживается работа механизма домысливания и видно как выдвинутые одним автором предположения у следующих авторов превращаются в уверенность.

Дальнейшим развитием этой концепции явилось представление о воинственном семитическом племени гиксосов, которые, прослышав о смутах в Египте, «поняли, что наступил удобный момент для осуществления своей давнишней мечты овладеть долиной Нила» ([128], стр. 251). Они вторглись в Египет и подчинили его своей власти якобы в 1710 г. до н. э. Это было концом тринадцатой династии и началом четырнадцатой.

 

От псевдочетырнадцатой до псевдосемнадцатой династии

См. [6], стр. 894—904 и [128], стр. 252—255.

Описание перипетий гиксосского нашествия и правления в учебниках истории поражает обилием общих фраз и скудностью реальной информации. Оказывается, что это неслучайно, так как от этого периода сохранились лишь краткие замечания в трудах позднейших писателей и несколько папирусных фрагментов явно легендарного характера.

Морозов думает, что под гиксосами в этих фрагментах имеются в виду арабы, завоевавшие Египет в VIII в. н. э. Однако он полагает, что в четырнадцатой династии мы лишь частично вырываемся из закол­дованного круга семи римских царей. Дело в том, что XIV династия считается династией гиксосов лишь на том единственном основании, что согласно греческим авторам ее представители были цари-пастухи, то есть, рационализируют современные историки, вожди народа-завоевателя, который, следовательно (!), был народом пастушеским (каковым они и считают гиксосов). По мнению Морозова, это отождествление противоречит лингвистическим фактам, поскольку слово «гиксос» может пониматься только как «скотовод», но никак не «пастух».

Конечно, цари и царицы, которые в то же время являются пастухами и пастушками, возможны только в сказках. Понимая это, средневековый апокрифист, скрывшийся под именем Иосифа Флавия, предвосхищая современных историков, писал, что «по утверждению одних рукописей это были кочующие арабы, а по утверждениям других—взятые в плен (!?) пастухи».

Вторая альтернатива по своей наивности в комментариях не нуждается, а что касается первой, то Морозов полагает, что она еще более невероятна чем первая. Он, как общее положение, выдвигает соображение, что по самим условиям своей жизни пастушеская страна не может иметь ни сильной центральной власти, ни правильно организованной достаточно большой армии, и потому может организовывать лишь кратковременные набеги на соседние, более культурные страны, но никак не может осуществить длительное завоевание и господство.

Морозов считает, что «цари-пастухи» — это духовные «пастыри душ», так сказать первичные митрополиты, и что в их образе снова нашли отражение теократические правители Средиземно­морской империи.

«С этой точки зрения становятся понятными многие до тех пор неясные выражения наших первоисточников. Так, например, у Евсевия, и в греческом и в армянском тексте, говорится: «17-я династия царей-пастырей были финикийские братья властелины иностранные»... ([6], стр. 895).

Конкретные сопоставления Морозова известным из греческих авторов фараонам XIV династии государственных и церковных деятелей IV века весьма гадательны, и мы их обсуждать не будем.

Морозов также высказывает мысль, что наименование священнослужителей «пастырями душ» явилось плодом поздней этимологизации. Первоначально они назывались просто «пастырями», потому что пасли священных быков египетского пантеона. Он пишет, что распространенное имя египетских царей Аменофис может быть переведено как «Воспитатель Аписа-быка», т. е. попросту как «пастух».

В отношении династической истории рассматриваемого периода обращает на себя внимание также невероятная путаница в сообщениях «первоисточников». Так, например, династия XIV Флавия является династией XV у Африкана и династией XVII у Синкеллоса и Евсевия. Как правило, это является показателем составленности информации из различных источников. Поэтому можно думать, что эти «первоисточники» объединили в своих рассказах обрывки информации о «пастырях» IV века и об арабских завоевателях VII века. Скажем, Синкеллос прямо называет XII и XVI династии «арабскими», а Флавий упорно именует новых царей «арабами» (сообщая о них фантастические подробности: например, он утверждает, что гарнизон укрепленного города Авариса состоял из 240 тысяч (!) тяжело­вооруженных солдат).

Любопытно, что несмотря на расхождения, все греческие авторы называют первым арабским царем Египта некоего Салатиса (он же Салитес и Сайтес), имя которого удивительно напоминает имя знаменитого арабского военачальника XII века Саладина (Салах -ад-дина). Не означает ли это, что они отразили в своем повествовании и события XII века?

На одном из иероглифических памятников эпохи гиксосов указан 400 г. неизвестной эры. По эре Диоклетиана это дает 684 г., когда арабы уже владели Египтом, а по эре Хиджры — 1022 г.

 

Псевдовосемнадцатая династия

См. [5], стр. 907—956,[12], стр. 177 и[128], стр. 256—284.

Считается, что в XVIII династии Египет достиг высшего расцвета и могущества. Первым царем этой династии был якобы Яхмес I (он же Амасис и Аамес). Как сообщает Морозов, его имя означает «Рожденный Луной». Он был могущественным правителем, объединившим страну, поднявшим экономику и ведшим большое строительство. Его преемник Аменхотеп I много воевал и часто отсутствовал в столице. Известно, что, в частности, он вел длительную войну на севере с людьми со светлой кожей.

Активную военную политику вел и следующий царь, Тутмес I. Иероглифические панегирики с упоением перечисляют сколько он уничтожил врагов, завоевал стран, захватил рабов.

Тутмесу наследовала царица Хатшепсут (она же Хашоп), формально соправительница Тутмеса II и III. Она известна тем, что снарядила морскую экспедицию для путешествия в неизвестную страну Пунт. Отчет об этой экспедиции обнаружен на стене храма в Дейр-эль-Бахри.

Время Хатшепсут характеризуется пышным расцветом египетского искусства. «Постройки, относимые египтологами к царствованию Хашоп, принадлежат к лучшим произведениям специальной египетской условной манеры искусства, которую мы считаем типичной для той страны и в отношении каменной работы, и в отношении формы и общего плана построек, и в отношении богатых, расписанных красками украшений. «Это был, по-видимому, тот момент, когда египетская художественная условность, достигнув своей высоты, должна была смениться новой более близкой к природе живописью или погибнуть, не оставив потомства. Но даже в своем разрушении груды египетских развалин производят сильное впечатление», — говорит Бругш» ([6], стр. 917).

Хатшепсут сменил Тутмес III, называемый иногда Великим. «Ко времени Тутмеса III Великого относится огромное количество каменных памятников. История этого времени представляет нам Миц-Рим средоточием тогдашнего культурного мира

... Тутмес III предпринимает борьбу с сильнейшими царствами своего времени и доходит победоносно до крайних границ известной тогда земли...

Более тринадцати походов совершил Тутмес III против чужеземных народов в течение двадцати лет, причем, по хвастливым словам авторов, брался приступом город за городом, реки переходились с боем одна за другой и целые страны оставлялись позади при утомительно долгих путях под чужим небом и среди враждебного населения» ([6], стр. 921).

Преемниками Тутмеса III были Аменхотеп II, Тутмес IV и Аменхотеп III. «... в годы правления Аменхотепа III (1455—1424 гг. до н. э.), правнука Тутмеса III, Египет достиг такого могущества, какого не имел ни до, ни после этого. Никто не решался противостоять сильнейшему из владык... Окруженный роскошью Аменхотеп III почти сорокалетнее свое царствование провел, наслаждаясь миром и покоем — благо воевать уже не было нужды» ([118], стр. 9—10).

В египетской истории особую известность получил сын Аменхотепа Ш Аменхотеп IV и его жена Нефертити. Аменхотеп IV был религиозным реформатором, запретившим культ бога Амона и введший культ единого бога Атона. Он сменил свое имя на Эхнатон и заложил новую столицу около теперешней деревушки Тель-Амарни. Образ этого фараона привлек внимание многих советских ученых и в последнее время вышло довольно много посвященных ему публикаций. Однако все они занимаются всего лишь новыми, зачастую очень остроумными, интерпретациями и истолкованиями старых, давно известных, фактов.

Культ прежних богов был восстановлен сыном Эхнатона Тутанхамоном. Это его гробница была открыта в 1923 г. Картером. Найденные в ней сокровища демонстрировались в Москве.

Тутанхамон умер молодым и власть перешла к Эйе, советнику и долголетнему сподвижнику Эхнатона. «После Эйе престол занял Хоремхеб. Этому талантливому полководцу, энергичному ад­министратору и, очевидно, умному интригану удалось еще при Эйе частично восстановить влияние Египта в азиатских владениях... Его царствованием начинается новый период в истории Египта — правление XIX династии, при которой великая цивилизация, достигнув вершины своего развития, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее клонилась к упадку» ([118], стр. 18).

Таким образом, в трудах историков вырисовывается связная история этого периода Египта с многочисленными подробностями и деталями. При чтении этих трудов невольно создается впечатление, что эта история документально обоснована также хорошо, как, скажем, история Франции XVIII века. Это впечатление не разрушается даже тогда, когда мы читаем, что «... Знания наши об этом времени смутны, неполны, а порой противоречивы» ([118], стр. 9), поскольку такого рода заявления делаются мимоходом и по существу без всякого влияния на вполне уверенный в остальном стиль изложения. Требуются оп­ределенные усилия, чтобы освободиться от этого гипнотического влияния. Для этого нужно вернуться к первоисточникам, на которых основываются историки.

Первые недоумения возникают, когда мы знакомимся с пер­воисточниками династической истории. В Саккарском списке вся династия XVIII кем-то выломана, Абидосский список дает имена, не имеющее ничего общего с именами Яхмес, Тутмес, Аменхотеп и т. д., а информация греческих авторов как раз в отношении восемнадцатой династии на редкость путана и противоречива. Абидосский список от Аменхотепа IV непосредственно переходит к «Женщине с зеркалом» (Нефертити?) и к Рамзесу, тогда как греки вставляют между Амен­хотепом IV и Рамзесом еще шесть (!) царей, которые к тому же не имеют ничего общего с фараонами (Тутанхамоном, Эйе и Хоремхебом), поме­щаемыми между Аменхотепом и Рамзесом современными учеными.

Таким образом, по существу единственный источник информации египтологов — это иероглифические надписи, в основном пане­гирического содержания. Они делятся на две большие группы: надгробные и сооруженные в память каких-либо выдающихся событий (побед). Резкой грани между ними нет, и все они переполнены фантастическими подробностями. См. примеры в [6], стр. 922—925 (надпись Тутмеса в Карнакском храме) и стр. 928—929 (эпитафия его военачальника Аменемхива, найденная Эберсом). Очень правдоподо­бно, что даже надписи, которые считаются сделанными, скажем, Тутмесом III, были на самом деле высечены наследниками в его память и восхваление (наподобие Вандомской колонны в Париже, поставлен­ной в честь Наполеона во время Второй империи). Тот факт, что они написаны от первого лица ничего не означает: надгробные надписи также часто обращаются к читателю от имени покойника. (Заметим, кстати, что именно из-за этого египтологи полагают, что «... В древнем Египте существовал обычай, что человек с момента своей самостоя­тельной жизни начинал заботиться о своей гробнице, которая впо­следствии примет его тело» ([128], стр. 188) и, в частности, описывал на ее стенах свою жизнь. Слабость этой аргументации в комментариях не нуждается.)

Из этих надписей можно узнать немало подробностей ежедневной, придворной и военной жизни, но получить какую-нибудь точную информацию, скажем, о маршрутах завоевательных походов затруднительно. Более того, описания походов, например, Тутмеса III таковы, что их только с большой натяжкой можно локализовать в соседних с Египтом странах. Слишком много городов брались приступом, слишком много форсировалось рек и слишком много стран проходили войска. Создается впечатление, что либо это все фантазии, либо в этих надписях описаны походы, охватывающие все Средиземноморье (включая Испанию и Галлию).

В 1875 г. на одном из пилонов Карнакского храма был обнаружен список 115 (!) городов, якобы захваченных Тутмесом во время одного из его походов. С традиционной точки зрения невозможно объяснить, почему почти все имена этих городов фигурируют в Библии (в основном в книге Иисуса Навина, также напомним, посвященной завоеваниям).

Расшифровка надписей и интерпретация живописных изображений часто вообще очень трудна и неоднозначна. Например, на настенных изображениях XVIII династии имеется довольно много изображений светлокожих блондинов, которых нелегко отождествить с каким-нибудь близким Египту народом.

Интерпретации некоторых изображений явно ложны, хотя на их базе и были сделаны далеко идущие выводы. Например, условные и весьма стилизованные изображения двуколесных боевых повозок принимаются историками без каких-либо сомнений, и они пишут о колесничных войсках, «которые в ту эпоху решали главным образом исход битвы» и якобы «представляли собой страшное оружие» (см. [128], стр. 281), тогда как совершенно ясно (см. эпилог к первому тому), что двуколесные повозки в силу своей неустойчивости никак не могут быть использованы на поле боя и годны только для ристалищ на ровном, специально подготовленном треке.

Совсем интересно получается с упомянутым выше храмом в Дейр-эль-Бахри, в котором обнаружены панели с отчетом о морской экспедиции в страну Пунт. На основании этих записей храм отнесен за полторы тысячи лет до начала нашей эры но, как пишет Морозов, «в задней стене этого же храма вместо ожидаемых здесь гробниц дома Аамеса, оказались мумии греческих времен, относимые даже и ортодоксальными египтологами «не ранее конца Птоломеев».

— Как же они сюда попали?

— Положены потом! — отвечают нам историки XIX века.

— Но какие же цари не постыдились бы положить своих родителей, в бозе почивших «любезных», в чужие помещения (добавим, за тысячу лет превратившиеся в развалины. — Авт.)?

Ответа на этот естественный вопрос мы не имеем.

А с нашей точки зрения дело обстоит очень просто.

Разве не покрывают и теперь наши живописцы стены храмов или общественных зданий фресками с историческими сюжетами? Так почему бы не заключить, что и иллюстрированный рассказ о путешествии в страну Пунт, такая же повесть, составленная позднее от имени одного из будто бы действовавших в нем лиц?

Ведь даже и «рассказы камней» необходимо читать не с мла­денческим доверием, а с критической оценкой содержащегося в них сюжета» ([6], стр. 919—920).

Морозов полагает, что в XVIII династии «периодическая система византийско-египетских царей IV века нашей эры возобновляется снова» ([6], стр. 907). При этом Аамесу соответствует Диоклетиан (также объединивший страну и упорядочивший экономику); Аменхоте­пу I соответствует Хлор (воевавший на Севере с людьми светлой кожи); Тутмесу I соответствует, по-видимому, Лициний; в образе Хатшепсут отражена, надо думать, Елена — мать Константина; Тутмесу III Великому отвечает Константин, а Аменхотепу II, по-видимому, Констанций. Конечно, все эти отождествления в высшей степени гадательны и имеют лишь сугубо предварительный характер. Как пишет Морозов: «Я сам, конечно, сознаю, что во многих случаях, когда имеются (в Римской империи. — Авт.) два или три соправителя в одно и то же время, у меня может произойти такое же недоразумение, как первоначально вышло с периодической системой химических элементов по отношению к изотопам... Так, видя среди египетских царей кого-нибудь, попадающего по своему положению в семичленном ряду на время перед Никейским собором (325 г.), не знаешь, к кому его приравнять: к Константину или к его соправителю Лицинию?» ([6], стр. 974).

В отношении Тутмеса IV Морозов обращает внимание на замеча­тельную надпись, выбитую на плите, найденной между лап Сфинкса. В ней рассказывается, что еще будучи наследником престола Тутмес IV заночевал около Сфинкса и увидел сон, в котором бог приказывал ему откопать Сфинкса и восстановить его почитание. Придя к власти, Тутмес первым делом поспешил исполнить повеление бога. В дальнейшем мы не раз будем иметь примеры подобного «восстановления» прежнего почитания или обычая. Каждый раз это на самом деле будет создание нового почитания или обычая, замаскированное как «восстановление» для придания ему авторитетности старины. Поэтому и в отношении Тутмеса IV следует считать, что он явился создателем, если не культа Сфинкса, то, во всяком случае, его колоссальной статуи.

Как «восстановитель» прежнего культа Тутмес IV явно параллелен Юлиану, но, конечно, здесь его образ значительно снижен. Вместе с тем нельзя не отметить, что сон Тутмеса является довольно точной перифразой знаменитого сна Иакова Богоборца из 28 главы книги Бытия. Выше же в своем месте мы Иакову поставили в соответствие Клавдия Птоломея, другое отражение Юлиана. Так замыкается круг.

 

Юлиан — Тутмес — Иаков — Птолемей — Юлиан,

 

приводящий Тутмеса также в связь с Иисусом Христом.

Однако прямые ассоциации с Иисусом возникают только в связи со следующим фараоном Аменхотепом III. На стене Луксорского храма в Египте изображено как бог Гор возвещает царице рождение сына Аменхотепа (в параллели с благовествованием Гавриила деве Марии). На другой картине рядом Святой дух ее мистически оплодотворяет, а на третьей картине уже показано само рождение чудесного ребенка и всеобщее ему поклонение.

Непосредственно же образ Иисуса, как религиозного реформатора, отразился в Эхнатоне—Аменхотепе IV. Замечательно, что имеются (см. [6], стр. 939—940) иерогли­фические тексты прямо утверждающие, что Эхнатон был строителем пирамиды Хеопса! Историкам приходится домысливать, что это была лишь одноименная (?!) пирамида, которая была дочиста (!!) разобрана одним из преемников Эхнатона.

Сохранившиеся в настенных иероглифических надписях вос­хваления богу Атону (ТН) и по слогу, и по языку, и по идеологии неотличимы от ветхозаветных псалмов богу Адонаи (ДН).

Кому соответствует Тутанхамон (кстати, единственный фараон, чья гробница дошла до нас в полной сохранности) судить трудно, потому что «гробница Тутанхамона почти ничем не обогатила наши скудные сведения о политической истории того времени. В ней не обнаружено ни исторических текстов, ни даже папирусов религиозного содержания. То, что удалось установить... касается только частностей» ([118], стр. 18). Не является ли Тутанхамон Грацианом? (Этой гипотезы Морозов не высказывает).

Надписи, восхваляющие Хоремхеба, рисуют его выдающимся ученым, знатоком астрономии и философии. «Он был еще на руках, питаясь молоком, когда перед ним преклонялись до земли старые и молодые... Он восхитил сердце царя, который был очарован его качествами и радовался тому, что избрал его... И был он единственным благодетелем, как никто и никто другой. Он радовался одной правде, носимой им в сердце...» (см. [6], стр. 949).

Морозов полагает, что «... все это очень похоже на новый миф о том же самом Евангельском Христе, перенесенном в долину Нила...» ([6], стр. 952).

 

Обсуждение

Мы видим, что несмотря на колоссальное число памятников иероглифической письменности, предметов искусства и архитектурных сооружений, наши реальные знания об истории Египта «смутны, неполны и противоречивы». Именно этой неопределенностью и объясняется, почему Морозову удалось дать, хотя в подробностях и гадательную, но в целом достаточно убедительную и последовательную, новую интерпретацию этой истории как средневекового мифа, повто­ряющего раз за разом одних и тех же византийско-римских императоров.

Разумеется, эта интерпретация независимой доказательной силы не имеет. То же самое отсутствие реальной информации не позволяет применить для ее обоснования, скажем, математико-статистические соображения. Она лишь показывает, что установленные с надежностью, которую может обеспечить астрономия и математическая статистика, результаты первых двух томов не опровергаются, как это и должно быть, материальными памятниками египетской культуры.

Тем не менее, выше были приведены и аргументы в пользу новой теории (например, перечисление в некоторых источниках царей III династии в обратном порядке, или иероглифическое сообщение о постройке Эхнатоном пирамиды Хеопса). Несмотря на всю отрывочность этих аргументов, их достаточно для непредубежденного читателя, чтобы склонить чашу весов в пользу теории Морозова. Но, конечно, основным аргументом служит согласие с установленными в первых двух томах фактами.

Впрочем, в поддержку теории Морозова можно привести дополнительные, даже математико-статистические, аргументы.

Как мы уже говорили, информация греческих авторов о восемнадцатой династии наредкость противоречива. В качестве примера на рис. 2 изображены (заимствованные из [6], стр. 965) династические графики этой династии по Евсевию и Синкеллосу (с сохранением имен, которые эти авторы дают египетским царям). Почти все данные расходятся, но общая качественная картина, тем не менее, сохранена. Если бы заранее не было известно, что это графики одной и той же династии, то можно было бы спорить достаточна ли такая маловыраженная симметрия для отождествления этих графиков. Впрочем, даже качественного сходства достаточно, чтобы хотя бы обосновать необходимость более детальных исследований.

 

 

«Но если это так, то насколько же более заслуживает внимания наша следующая диаграмма (см. рис. З. — Авт.), где я сделал аналогичное сопоставление той же самой египетской династии Амосиса с династией эллино-египетских царей со времени Диоклетиана? С первого же взгляда вы здесь видите не одно общее сходство конфигурации обеих линий, а действительно зеркальное отражение почти каждой выдающейся детали. Случайность такого сходства совершенно исключается теорией вероятностей...» ([6], стр. 966).

 

 

Заметим, что последние шесть правителей в левой части рис. 3 — это упомянутые выше шесть дополнительных царей греческих авторов между Эхнатоном и Рамзесом. Мы видим теперь, откуда эти цари списаны.

Евсевий и Синкеллос сообщают, что XVIII династия находилась у власти 347—348 лет. Но ровно столько лет прошло с 284 г., где года Установления власти Диоклетиана, до 532 г., — года завоевания Египта арабами.

— Что же, и это совпадение случайно? — спрашивает Морозов.

Определенная периодичность египетской истории признается и традицией. Так, вся эта история делится на три периода: Древнее, Среднее и Новое царства, после каждого из которых государство распадается и история начинается вновь. Эти царства отделены друг от друга длительными промежутками, о которых историки ничего практически не знают. При этом, если распадение Среднего царства они приписывают социальным потрясениям и вторжению гиксосов, то о причинах гибели Древнего царства у них есть только гипотезы и общие соображения.

Здесь мы наблюдаем те же разрывы исторического процесса, что и между «Римскими Империями». Никакого разумного объяснения этим разрывам в рамках традиционных представлений предложить, по-видимому, невозможно.

Интересно, что египтологи (особенно ранние, не успевшие еще сгладить выпирающие неровности и замазать зияющие швы) замечали периодичность и на уровне династий.

Так, Бругш говорит:

«Как шестой царский дом заканчивается царицею Нит-Акер или Нитокрис, и как царица Ноферу-Рэ была последнею представительницей семнадцатого дома, так и принцесса Себек-Нофру-Рэ была последней отраслью двенадцатой царственной фамилии».

А я прибавлю к этому, что и Клеопатра была последней представительницей дома Птолемеев, в библейской истории мы знаем царицу Эталию (или Гофолию), закончившую предшествовавший период богославных царей, а в Евангелии мы читаем об Иродиаде, закончившей дохристианское царство.

Понятно, что Бругш, как усердный собиратель материалов, не обладавший обобщающими способностями, не делает никаких выводов из своих собственных сопоставлений, но математически образованный человек не может здесь не видеть отчетливых указаний на какую-то систему династий с периодическими повторениями» ([6], стр. 982—983).

Кроме Бругша на периодичность египетских династий обращал внимание и Мариетт (см. выше), но тоже без каких-либо выводов.

Совсем другое подтверждение теории Морозова можно видеть в том, что так же, как и от римских императоров, от фараонов всех рассмотренных выше династий, кроме великих пирамид IV династии и гадательных малых пирамид V династии, не осталось никаких гробниц, за исключением гробницы Тутанхамона (т. е. фараона не фигурирующего ни в греческих списках, ни в иероглифических таблицах). В частности, для царей XVIII династии ни для одного из Аменхотепов не найдено гроба; нет гроба даже для самого знаменитого из них — Эхнатона.

В 1907 г. состоятельный американец Дэвис раскопал в Долине царей загадочный гроб с мумией, который приписывали и матери Эхнатона, Ти, и самому Эхнатону, и брату Тутанхамона, Сменхкара. Проблеме атрибуции этого гроба посвящена даже специальная книга (см. [119]), но вопрос остается открытым. Почти наверняка в нем похоронен не Эхнатон, а, быть может, Сменхкара тоже не упоминаемый в «первоисточниках» (см. подробности в[119]).

Нет гробницы и ни для одного из Тутмесов, хотя от Тутмеса III осталось много надписей, а от Тутмеса I даже специально посвященный ему храм (см. [6], стр. 990). У последнего фараона XVIII династии Хоремхеба (отсутствующего в Абидосской таблице, но имеющегося под именем Аменофиса у греков) есть храм, «но гроб в нем пуст и очевидно имеет лишь символическое значение, как пустые гробы Христа, обязательные в каждом христианском храме» ([6], стр. 989).

С точки зрения Морозова отсутствие гробниц объясняется очевидным образом. Впрочем, он замечает, что, если его отождествления и привели бы к тому, что одно и то же лицо приобрело несколько гробниц (и даже мумий), то это бы еще ничего не означало. «Ведь существовало же вплоть до последнего времени в различных местах несколько голов Иоанна—Крестителя, так почему бы не быть и нескольким мумиям его крестника?» ([6],стр. 939).

Любопытно, что и сами археологи находят по нескольку гробов (мумий?) одного и того же (по их мнению) фараона (см., например, [118], стр. 40).

 

Псевдодевятнадцатая династия

См. [6], стр. 1039—1104.

Эта династия особо замечательна тем, что ее главным представителем является Рамзес, фараон, на котором заканчивается Абидосская (так же, как и Саккарская) таблица, и который, тем самым, оказывается (см. § 1) полным династическим аналогом Христа. Интересно, что и без этой аналогии он является самым знаменитым фараоном Египта, «память о котором пережила века» ([118], стр. 38).

Его имя Рэ-Мессу (греческое Рамзес) может быть переведено как «Царь-Мессия», что тоже сопоставляет его с Христом. Египтологи насчитывают в XIX династии двух Рэ-Мессу, Рамзеса I и Рамзеса II. Не совсем понятно, к которому из них относится Абидосская таблица. Рамзес I сидел на престоле очень мало (год с небольшим) и его не знают ни Евсевий, ни Синкеллос (но «знает» Флавий). Напротив, Рамзес II царствовал исключительно долго ( ~68 лет!) и заслужил прозвище «Великого». Если это Христос, то не является ли Рамзес I Иоанном Крестителем? Но не исключено, что «истинным» Христом был Рамзес I, а на Рамзеса II была перенесена его посмертная слава (и заодно дадено необыкновенное долгожительство).

Отцом Рамзеса II считается Сети I, «основатель величия XIX династии» ([118], стр. 58). По-видимому, это Константин I.

После Рэ-Мессу II традиция говорит еще о четырех — пяти царях XIX династии. Морозов не находит им аналогов среди светских властителей и гадательно сопоставляет их с главнейшими учениками Христа — Андреем, Петром и т. д.

Замечательно, что в отличие от предыдущих династий обнаружены мумии практически всех царей XIX и следующей династий. В частности, мумия Рэ-Мессу II была найдена еще в 1881 году и ныне хранится в Каирском музее. Морозов приводит рисунок ее головы и добавляет:

«Он мало похож на тот образ Христа, который теперь рисуют на иконах, и верующие, пожалуй, испугаются его, но все же только он один и может быть признан действительным портретом, так как в тождестве Рэ-Мессы II с Иисусом Навиным (т. е. Пророком) библейского «Пятикнижия», с пророком Илией библейской книги «Цари», с великим царем (Василием Великим) «Святцев» и с Иисусом Христом «Евангелий» невозможно сомневаться после всего сказанного мною в шести книгах этого исследования, несмотря на разницу его характеристик в перечисленных мною первоисточниках. Ведь все они не реальные биографии, а волшебные сказки из жизни замечательного по своему времени человека, истинный облик которого давно затерялся в глубине веков и каждый автор рисовал его по своему вкусу.

... Не похож Евангельский Христос на этого иероглифического Царя — Мессию, но каждое поколение творило его по своему вкусу» ([5],стр. 1105—1104).

От Рэ-Мессу осталось колоссальное число памятников культуры и письменности. Едва ли все они на самом деле принадлежат его времени (не исключено, что только малая часть), а не созданы значительно позднее в его честь и память. Поэтому не нужно думать, что вырисовывающийся из них его образ имеет большие основания на реальность, чем, скажем, образ Евангельского Христа. Само количество их еще ни о чем не говорит: просто ответвление христианской религии, почитавшее своего основателя в царском образе Рэ-Мессу, пользовалось для своих документов более устойчивым к влиянию времени материалом, чем другие не столь предусмотрительные секты.

Тем не менее, не вызывает сомнения, что определенная часть иероглифических документов, относится к некоему реальному правителю, достаточно долго осуществлявшему власть, и который, по-видимому, воспринимался своими подданными как живое воплощение Иисуса Христа и как таковой отождествлялся с ним.

Морозов десятками страниц цитирует иероглифические документы Рэ-Мессу, особо отмечая (довольно многочисленные!) черты его сходства с Иисусом и нигде не находя каких-либо опровержений своей точки зрения. Эти черты сходства всем египтологам прекрасно известны (и потому мы на них останавливаться не будем), но они объяс­няют их и «общебожеским» характером как образа Иисуса, так и образа Рамзеса (по разъяснениям египтологов, каждый египетский фараон, подобно римским императорам, был в глазах его подданных богом).

 

Псевдодвадцатая династия

См. [6], стр. 1104—1128.

По мнению Морозова, в этой династии мы, наконец-то, решительно и определенно порываем с «периодической системой» и вырываемся из «заколдованного круга семи царей».

У египтологов цари этой династии называются Рамессидами, поскольку все они носят одно и то же имя Рэ-Мессу (от Рэ-Мессу III до Рэ-Мессу XIII). Более того, опираясь на дурно прочитанные и еще хуже истолкованные иероглифические документы, Бругш, например, полагает, что все (?!) эти Рэ-Мессу были сыновьями первого из них Рэ-Мессу III. Морозов подробно разбирает это мнение, детально выясняя его смехотворность. Мы не будем повторять его аргументации, поскольку современные египтологи с Бругшем также, по-видимому, не согласны.

Для царей этой династии имя Рэ-Мессу было, надо думать, тронным, официальным именем, подчеркивающим сакральный характер их власти. Не исключено, что они и в самом деле считались «мессиями», или, по крайней мере, живыми, земными воплощениями «Небесного Мессии». Во всяком случае, представление о мессии (по—арабски, махди) удержалось в арабском мире до наших времен: например, еще в конце XIX века руководитель и организатор борьбы народа Судана с английскими колонизаторами называл себя Махди.

Интересно, что согласно Бругшу деяния Рэ-Мессу III сильно напоминают Рэ-Мессу II. Морозов особо обращает внимание на многочисленные надписи, в которых Рэ-Мессу III описывает как он успешно отразил нашествие северных варваров. Это является одним из главнейших аргументов в его отождествлении Рэ-Мессу III с Феодосием Великим, первым якобы правоверно христианским правителем Средиземноморской империи, также отражавшим нашествие варваров.

Морозов полагает, что последующие Рэ-Мессу вплоть до Рэ-Мессу XIII представляют собой византийских императоров от Аркадия до Гераклия, при котором Египет попал под власть арабов, и правление христианских царей-мессий в нем кончилось.

Современные египтологи признают только девять Рамессидов до Рамзеса XI, на котором они оканчивают XX династию. Интересно, что в египтологической литературе известны еще дополнительные Рэ-Мессу вплоть до Рэ-Мессу ХIХ, но что делать с ними ученые попросту не знают. Во всяком случае, властью они не обладали и даже жили, по-видимому, не в Египте: Морозов называет их «царями-изгнанниками» и полагает (см. [6], стр. 1131—1132), что они списаны с последующих византийских императоров, которые населением Египта только и признавались законными теокритическими властителями. (Подобно тому как в начале XVIII века шотландские хайлендеры считали своим законным королем живущего в Париже Якова Стюарта.) При этом отождествлении Рэ-Мессу XIX падает на Феодосия III (716—717), которым кончается династия Гераклия и которому наследовал Лев Исавр, начавший иконоборческое движение. Конечно, египтяне, весь культ которых покоился на скульптурных изображениях, не могли признать Исавра правоверным религиозным руководителем и считать его царем-мессией (хотя бы и номинальным).

Тот факт, что при сопоставлении Рамессидов с Ираклидами первые кончаются как раз тогда, когда появляются императоры — иконоборцы, мы считаем решающим аргументом в пользу правильности этого сопоставления.

 

От псевдодвадцать первой до двадцать пятой династии

См. [6], стр. 1131—1162 и [32], т. 2, стр. 20—25,40-44.

Об этих династиях историкам известно очень мало. Снова Египет распадается на номы и сказка про белого бычка возобновляется опять. Это уже известные нам разрывы исторической ткани, имеющие целью связать воедино два разных рассказа.

Как и раньше в аналогичных «переходных мостиках», динас­тическая информация невероятно спутана и противоречива. Однако теперь возникает нечто новое. По каким-то соображениям апокрифисты не стали выдумывать новых имен, а предпочли в XXI, XXII и XXIII династиях повторить одни и те же имена с незначительными вариа­циями. Более того, первые две династии также разбиваются на повторяющиеся блоки, идентичные с XXIII династией. Вот, например, как выглядит XXII династия у Бикермана:

Династия XXII

1) Шешонк I,	4) Шешонк II,	7) Шешонк III,	9) Шешонк V,
2) Осаркон I,	5) Осаркон II,	8) Пами,	10) Осаркон IV.
3) Такелот I,	6) Такелот II,

Шешонк IV и Осоркон III по Бикерману отсутствующие в этом списке относятся к следующей (!) династии. Следует иметь в виду, что этот список представляет собой плод длительной деятельности поколений историков по осмыслению и согласованию (на основании тех или иных догадок) противоречивой информации первоисточников (в которых, кстати, никакой нумерации царей, естественно, нет). Тем не менее, трехкратная периодичность здесь выражена вполне явно.

Аналогичная периодичность (как «внутренняя», так и «внешняя») имеет место и в династиях XXI и XXIII (см. [6], стр. 1134—1135). «Все это, как волчьи уши из-под овечьих шкур, показывает беспристрастному исследователю, хоть немного знакомому с теорией вероятностей, что тут — никак не последовательные династии, а лишь попытки сделать их из того же самого материала, со введением нескольких посторонних лиц...» ([6], стр. 1153). Даже египтологи не смогли это проглотить и потому сейчас они просто отказываются от перечисления царей XXI и ХХШ династий, продолжая свято верить в XXII династию (см. [12], стр. 177—178).

Египтологи не могут даже прийти к соглашению о числе царей, скажем, в династии XXIII. Рекордсменом здесь является Бругш, отводящий на всю династию XXIII одного Осоркона (он же Саргон и Ус-Аркан), на всю династию XXIV одного Бокхориса (он же Бокенранф) и на всю династию XXII (царями которой были якобы эфиопы) двух соправителей (Шабака и Шабатака) и одного самостоятельного царя Тахарака. Современные египтологи сумели добавить к последней династии еще двух царей, сделав ее, таким образом, по количеству царей вполне приемлемой, хотя, например, Тураев (см. [32], т. 2, стр. 40—42) считает этих царей всего лишь местными владетелями.

К династии XXIV удалось добавить только отца Бокхариса, Тефнахта, а о династии XXIII современные египтологи, как уже говорилось, отказываются сказать что-либо определенное (склоняясь, по-видимому, к мнению Манефона, давшему этой династии трех царей).

«Уже одно то обстоятельство, что династии эти так малы, показывает, что прежняя Лепсиусова и Бругшева сказка о египетском белом бычке у нас теперь оборвалась окончательно и египетские цари начинают набираться как попало» ([6], стр. 1150).

 

Псевдодвадцать шестая династия

См. [6], стр. 1152—1173.

«Энергичные владетели Саиса... в лице Псаметиха I начали XXVI династию и открыли новый период истории Египта, называемый в науке временем реставрации или египетского возрождения, периодом последнего, предсмертного блеска» ([32], т. 2, стр. 97).

Таким образом, мы снова в четвертый раз попадаем в вершину синусоиды повторяющейся египетской истории. Но на сей раз информации у историков мало: основным источником является Геродот (см. [44], стр. 495) и отдельные иероглифические надписи. Любопытно, что, судя по этим надписям, египтяне как бы забыли всю свою историю и снова обратились к временам IV династии: «... вместо Рамзеса идеалом является Хеопс и его время усердно справляется культ древних царей, ремонтируются (?!) — Авт.) их пирамиды и уцелевшие от их эпохи здания (а не строятся ли эти здания заново? — Авт.)... надписи этого времени, даже у частных лиц, с первого взгляда можно принять за произведения Древнего царства» ([32], т. 2, стр. 102). «Если мы теперь обратимся к поздним временам египетской истории, то, к удивлению своему, заметим, что саитская культура в точности воспроизводит культуру эпохи пирамид. Тексты, употреблявшиеся почти 3000 лет назад, снова входят в употребление. Снова могилы украшаются на старинный образец» ([85], т. 1, стр. 107).

В династии XXVI, по мнению историков, особо выделяются два царя: основатель династии Псамметих I и «последний из крупных царей Египта и вместе с тем одна из самых интересных личностей египетской истории — царь Амасис II» ([128], стр. 408).

Морозов сравнивает династию XXVI с византийскими им­ператорами от Юстиниана до Константина II:

 

№ п/п	Саисские фараоны			Византийские императоры
1.	Псамметих I,	54 г.	(664—610)	Юстин I и Юстиниан,	47 л.	(518—565)
2.	Нехо,	15 л.	(610—595)	Юстин II,	13 л.	(566—578)
3.	Псамметих II,	6 л.	(595—589)	Тиверий II,	4 г.	(578—582)
4.	Априй,	19 л.	(589—570)	Маврикий,	20 л.	(582—902)
5.	Амасис,	44 г.	(570—525)	Фока, Гераклий,	39 л.	(602—641)
6.	Псамметих III,	1 г.	(526—525)	Константин II,	1 г.	(641—642)

 

 Время правления фараонов указано по Бикерману (см. [12], стр. 178).

Гераклий пришел из Африки, неподчинившейся Фоке; поэтому годы его правления объединены с годами Фоки.

 

 

Ввиду отсутствия фактической информации произвести параллельное сравнение событий обоих династических потоков не представляется возможным. Можно только отметить, что крупным деятелям слева (Псамметиху I и Амасису) соответствуют крупные деятели справа (Юстиниан и Гераклий). Любопытно также, что согласно Геродоту Амасис был подобно Фоке «низкого рода» и пришел к власти в результате гражданской войны (см. [128], стр. 408).

Сравнение длительностей правлений (см. рис. 4) говорит само за себя.

Итак, мы видим, что и династия XXVI списана, как и следовало ожидать, с византийских императоров.

 

От псевдодвадцать седьмой до псевдотридцать первой династии

Саисская династия прекратила свое существование под ударами персов, подобно тому как власть Византии в Египте была уничтожена арабами. В следующую XXVII династию историки объединяют персидских царей (Ахеменидов), властвовавших над Египтом.

Как прекратилось в Египте господство персов, истории неизвестно (см. [32], т. 2, стр. 154). Кроме догадок ничего неизвестно и о сменившем персов царе Амиртее, из которого Манефон делает XXVIII (или Вторую Саисскую) династию с 6 годами царствования. От первого царя следующей XXIX династии, Неферита I, осталось две стелы, сфинкс с надписью, в которой упоминается Мемфис, и рельефы в Фивах. Кроме того, найдена погребальная статуэтка царя. Это дает право Тураеву с удовлетворением заключить, что «перед нами уже настоящий фараон, владеющий и Мемфисом и Фивами, производящий постройки в их храмах, ведущий международную политику, наконец, царствовавший до конца жизни» ([32], т. 2, стр. 155).

Мы видим, на основе каких крох фактического материала, историкам приходится делать далеко идущие выводы. Самое же печальное, когда вывод сделан и несколько раз воспроизведен авторами монографий и учебников, уже никто не задается вопросом о его происхождении.

О XXIX династии больше ничего по существу неизвестно. Следующая XXX династия удивляет «староегипетскими» именами ее царей. Тураев пишет, что эти цари вели «постоянные трудные и сложные войны» и потому (? — Авт.) они «приняли в свою титулатуру имена, сближающие их с Сесострисами, Рамсесами и другими славными фараонами славной древности» ([32], т. 2, стр. 156). Когда Тураев начинает приводить примеры, выясняется, что это «сближение» состоит попросту в том, что два из многочисленных имен Нектанеба I те же, что у Аменхотена III и Рамзеса II, а тронное имя Нектанеба II «тождественно с таковым же именем Сенусерта I» ([32], т. 2, стр. 156). Приходится удивляться искусству египтологов, умеющих отличать надпись, скажем, Нектанеба II от надписи Сенусерта I.

Сведений о деятельности царей XXX династии Тураев приводит довольно много, правда, сообщая при этом, что «наш главный, если не единственный, источник — Диодор путает имена фараонов (интересно, как это было выяснено? — Авт.) и не дает нам возможности выяснить, что случилось при Акорисе, что при Нектанебе» ([32], т. 2, стр. 156). Он особо отмечает, что фараоны этой эпохи «были религиозны. Они считали своей обязанностью... заботиться о храмах. Следы этих забот до такой степени многочисленны, что вызывает удивление и кажутся невероятными, при мысли о кратковременных царствованиях и постоянных войнах. От Фил до Гесема и Навкратися рассеяны воздвигнутые в это время храмы, наосы, статуи, обелиски, изваяния львов и т. п. И все это... поражает изяществом, законченностью, тщательностью отделки» ([32], т. 2, стр. 169).

Морозов сравнивает все три последние династии с арабскими

 

Египетские фараоны		Арабские халифы
Династия XXVIII		Первые халифы
Амитрей, 5 лет, (404-399)		Абу-бекр, 2года, (632-634)
Династия XXIX
Неферит, 1,6 лет, (399-393)		Омар, всего 10 лет, (634-644)
		в Египте 3 года, (641-644)
Псаммут, 1 год, 393		Пропуск
Ахорис, 12 лет, (393-381)		Осман, 12 лет, (644-656)
Неферит II, 1 год, (381-380)		Али, 4 года, (656-660)
Династия XXX		Омайады
Нектанеб I, 17 лет, (380-363)		Муавия I, 20 лет, (660-680)
Тахос, 3 года, (363-360)		Йазид I, 3 года, (680-683)
Нектанеб II, 17 лет, (360-343)		Муавия II, 1 год, (683-684)

Время правления фараонов указано по Брикерману ([12], стр. 178)

Рис. 5

 

Сходство выражено настолько резко (??? - VVU), что нет сомнения в том, что под псевдонимом династий XXVIII—XXX скрыты арабские властители Египта. К слову сказать, один из пунктов, удивляющих Тураева (см. [32], т. 2, стр. 155), состоит в том, что Диодор (напомним, «главный, если не единственный, источник») говорит «о царе арабов и египтян!»

Против этого вывода можно возразить, что, скажем, Муавия никак не может быть осуществля­вшим широкую религиозно-строительную программу Нектанебом, поскольку ислам запрещает изображения живых существ (это запрещение восходит к библейскому «не сотвори себе кумира»). Позже в главе 15, специально посвященной исламу и арабам, мы покажем, что это возражение серьезной силы не имеет.

После династии XXX Египет на короткое время вновь завоевывают персы. Это правление известно как XXXI династия; но, например, Бикерман ее просто опускает. Нам тоже нет смысла рассматривать ее отдельно от истории Персии.

 

Династия Птолемеев

«Списки всезнающего египетского жреца Манефо... заканчиваются 31 династией «египетских» царей, и после них историки уже самовольно, без жрецов, начинают царство Александра Македонского и его преемников — Птолемеев» ([6], стр. 1190).

Все представители этой династии имели одно и то же имя Птолемей (означающее «состязавшийся с богом», т. е. «Богоборец»; см. [6], стр. 1191) и отличались друг от друга номерами (от I до XII или XVI) и прозвищами: Спаситель (Сотер), Братолюб (Филадельф), Благодетель (Эвергет), Отцелюб (Филопатр), Выявитель (Эпифан) и т. д.

История Птолемеев довольно резко делится на два периода.

Первые Птолемеи были умными, энергичными правителями, создавшими процвета­ющее государство. Хотя они были греками и проводниками греческой культуры, но египтяне признавали их богами и для «первых Птолемеев египетские жрецы составили тронные имена по образцу бывших в употреблении при Рамсесе II и его преемниках... изображения (первых Птолемеев. — Авт.)... в виде фараонов встречаются на стенах храмов и на стелах в огромном количестве... В тексте, найденном в Пифоне, повествуется, после утверждения о божественном происхождении Филадельфа и длинных славословий в честь его, что в 5-й год своего царствования он отправился в Пифон, где в то время закончился постройкой храм Атума, заботился о его Украшении, посетил затем находившийся вблизи другой храм Атума, сделал в него богатые пожертвования. Потом он отправился в «Персию» (?! — Авт.)... Затем говорится, что царь поклонился со своей женой трем священным быкам, и приводится длинный список царских пожертвований храмам. Если бы не греческие имена, да не поздняя орфография, мы бы могли принять этот текст за произведение Тутмоса или Рамзеса...» ([32],т. 2, стр. 212—215).

На рис. 6 приведено сравнение пяти первых Птолемеев (и Александра Македонского) с шестью первыми «римскими» императорами. Хотя число точек сравнения мало для надежных статистических выводов, но в свете всего сказанного ранее, едва ли можно сомневаться в том, что и эта династия списана все с того же источника. К тому же и в событийной истории обоих династических потоков обнаруживаются многократные совпадения и аналогии. Например, нам говорят, что первый Птолемей Сотер (Богоборец Спаситель) в первые годы имел соправителей Александра II (сына Александра Македонского) и Филиппа Аридея, которых он, в конце концов, убил. В римской же истории убийства эти приписываются уже Константину, а сыну Александра соответствует тут Максимин (т. е. сын Великого), а Аридею Галерий. При Сотере так же, как при Юлии Цезаре и Диоклетиане, возвышается Александрия и в ней «сосредотачивается ученость всего мира». Третий Птолемей Эвергет (Богоборец Благодетель) ведет, подобно его аналогу Констанцию II, упорные войны на Востоке (с «персами») и т. д. и т. п.

Любопытно также, что Диоклетиан правил с 284 г. по 305 г., а его аналог Птолемей I с ‑305 г. по ‑284 г. Те же года, но только плюсы переменены на минусы!

Тот факт, что Александр Македонский налегает на рис. 6 на Хлора, не означает, конечно, что он целиком списан с Хлора. Очень сложная и многосоставная легенда об Александре просто заимствовала у Хлора ряд деталей (в том числе и длительность правления).

 

 

Нам говорят, что Богоборцы—Птолемеи возобновляли древние храмы, удерживая на них древние надписи, как действовали после них и римляне. «Все это утверждается, конечно, в объяснение того, каким образом стены храмов, на которых есть мелкие иерогли­фические указания на построение их при Птолемеях, все исписаны не их собственными приклю­чениями, а восхваляют главным образом царей чуждых им династий «за 5000 лет до них». Но такое объяснение может удовлетворить лишь по-детски наивного человека. Все, что мы знаем из всемирной истории о действиях слуг земных царей (потому что они, а не сами цари, разрисовывали стены), стоит с таким предположением в полном противоречии. Слуги всегда льстили живым царям, от которых сыпались им милость и награды, а не давно умерших, за исключением тех, которых они считали на небе в свите бога-отца и его сына и потому способными не менее живого царя оказать им заступ­ничество за грехи.

Объяснение здесь может быть только одно: не слуги «Состязавшихся с богом» возобновляли с величайшей точностью хвалебные надписи древним царям, позабыв о своих собственных царях..., а было нечто совершенно другое...» ([6], стр. 1199—1200).

Нет сомнения, что рисовальщики надписей подразумевали в них своих царей, Птолемеев, и сами Птолемеи это хорошо понимали. Таким образом, эти надписи дают документальное доказательство тождества Птолемеев с якобы более древними египетскими Царями.

Как и следовало ожидать, после первых Птолемеев в Египте наступает пора заката, о которой историки имеют весьма смутные и сбивчивые сведения. Найдены даже документы, утверждающие, что в это время власть в Египте перешла в руки другой (!) «туземной» (?!) династии (см. [32], т. 2, стр. 216). Пытаясь дать рациональное объяснение, историки изобретают концепцию восстаний, будто бы потрясавших в это время державу Птолемеев. Здесь мы в пятый раз сталкиваемся все с тем же разрывом между двумя апокрифическими периодами, возникающими из-за трудности их состыковки.

Нам говорят, что уже при Птолемее VI (или VII) Филоматоре (Любящем мать) в Египте появляются римляне, влияние которых быстро растет. Следующие Птолемеи должны уже добиваться признания Рима. Их династическая история весьма сложна и путана.

Они то соправительствуют друг с другом, то уходят в изгнание, то возвращаются, то вновь изгоняются или убиваются. Один из Птолемеев женится сразу на двух Клеопатрах, одной матери, другой дочери и т. д. и т. п. Кончается все это драматической историей Клеопатры, после которой римляне осуществляют уже прямое правление Египтом. Победа над Клеопатрой (и ее любовником Антонием) завершила борьбу Октавиана за установление Римской империи.

Эта состыкованность последних Птолемеев с историей Рима заставляет думать, что в их истории действительно отражено время, предшествующее созданию Римской империи, но, конечно, не фантастической Империи II, а более реальной Империи III. Таким образом, мы впервые получаем реальные шансы проникнуть вглубь за пределы «заколдованного» IV века.

Однако соответствующий пересмотр всего обширнейшего археологического и нарративного материала выходит за пределы наших возможностей.

В заключение стоит отметить, что при сдвиге всей династии Птолемеев на 350 лет вперед, индуцированным отождествлением Империи II с Империей III, Птолемей III придется как раз на время Птолемея—астронома. В этом совпадении следует видеть корректи­рующую руку одного из ранних апокрифистов, когда хронологии Империй II и III еще путались, а в легенде о Птолемее—астрономе существовало представление о его царском происхождении (устойчивая средневековая традиция, сохранившаяся и в первые века книгопечатания, постоянно изображает Птолемея—астронома с царским венком на голове). Кто же дал кому имя, астроном царю, или царь астроному, пока можно только гадать.

 

Заключение

Произведенный обзор династической истории Египта не оставляет сомнений в общей правильности схемы Морозова, хотя детали его отождествлений (из которых мы привели только часть) бесспорно нуждаются в довольно серьезных корректировках. Но, конечно, прежде чем ее окончательно принять, необходимо обсудить, как эта схема сочетается с известными фактами о культуре и религии Египта (что мы пока почти полностью оставляли в стороне), а кроме того, ответить на главный вопрос: на основе каких предпосылок создалась «периодическая система египетской истории»?

Общая причина ее создания в целом ясна: необходимость удлинить историю, чтобы найти место для размещения на оси времени библейских государств (иудейского и израильского царств). Однако для создания много­суставчатой истории Египта нужно было иметь ее компоненты: представление о династиях и списки их правителей. Требуется объяснить, откуда они взялись. Точно также объяснения требует возникновение архео­логических памятников Египта со всеми их особенностями, в частности, нужно объяснить, почему иерогли­фические надписи содержат информацию, в основном, согласующуюся с представлением о династиях.

Наконец, следует обсудить и вопрос об объективных, например, астрономических, способах абсолютной датировки египетских событий. Всем этим мы займемся в следующих параграфах.

 

---