Такова XXII-я династия восточных эллино-сирийско-египетских царей с точки зрения бубастийской школы и по ее терминологии. Посмотрим теперь и на другие династии с точки зрения их школ. Отмечу прежде всего большую путаницу в композиции этих династий у разных авторов, наглядно показывающую, что, выбившись из своего заколдованного круга семи царей, они не знали, как перейти от них к реальной истории Египта, начавшейся лишь со времени Диоклетиана, или в крайнем случае с Аврелиана.
Так, все эти династии Бругш в приложении к своей книге сводит к пяти человекам (табл. LXXXIV), из которых первым двум дает ровно по 33 ⅓ года царствования, как и всем своим 96-ти прежним египетским царям начиная от Менеса, и не замечая, что, если каждый из них в среднем царствовал 33 ⅓ года, то первенец каждого должен был рождаться в среднем на 33 ⅓ году его жизни, что довольно поздновато даже и для нашего времени, а не только до начала христианской эры, когда язычники женились, как только достигали половой зрелости, т. е. уже на 16—18 году, особенно в южных странах.
|
|||||||||||||||||||||||||||||
Уже одно то обстоятельство, что династии эти так малы, показывает, что прежняя Лепсиусова и Бругшева сказка о египетском белом бычке у нас теперь оборвалась окончательно и египетские цари начинают набираться, как попало. Исследователю тут остается, поэтому, большой простор для их отожествления с теми или другими властелинами Египта в Средние века, и этот простор является большим неудобством, так как задача получает в каждой династии по нескольку решений, ни одному из которых нельзя дать предпочтения.
Вот, например, XXIII псевдо-династия.
По Бругшевой общей генеалогии, данной в Приложении к: его книге, здесь — один Ус-Аркон (Ус-Архонт), а по его же частной генеалогической таблице (перенесенной мною здесь на общую сопоставительную табл. LXXXI на стр. 1135) тут были:
Петубаст, Текелот, Ус-Аркон, Псамус, Ус-Аркон, Шашанк, Горен-Изе. Каковы их характеристики?
По Манефонской царственной книге, тут были только три царя:
Петубастэс, царствовавший 40 лет, а в иероглифах по Бругшу он называется Сехер-аб-Рэ Петсибаст.
Саргон (Осорхон или Ус-Аркон), царствовавший 9 лет; в иероглифах он называется А-Хепер-Рэ Сотеп-ен-Амон Миамун Усаркон.
Псамус, царствовавший 10 лет и называемый в иероглифах Ус-эр-Ра Сотеп-ен-Пта Псимут.
О последнем из этих трех царей говорится и в ассирийской клинописи: о победах Асур-ах-Иддина (Сарданапала), называющего себя царем Египта и Куша и рассказывающего о своих победах над царем Техарку (Тиргаком). Она была найдена в устье реки близ Бейпута.1 В ней Псимут называется Испимату, сар (царь) города Таини. На основании того, что Тиргак упоминается в Библии, как современник царя Езекии,2 которого мы считаем тожественным с византийским императором Анастасием (491—578), пришлось бы и Исамуса отнести к тому же времени, тем более, что о нем же говорится и в пророчестве Исаия (37, 9).
1 Oppert: Mémoires, p. 39.
2 Marietta: Apergude l'histoire d'Egypte, p. 178—179.
Точно также и Саргон.
Как современник библейского Осии, он относится ко времени падения Западной Римской империи (475 год). Значит, вся эта династия должна быть отнесена ко времени от Феодосия II (408—450) до Анастасия (491—518) в Византии. Посмотрим и далее.
В ней греческие авторы, ссылающиеся на мифического жреца Манефо,3 обозначают только буйного Боххо-Риса, т. е. царя Боххо премудрого, жившего будто бы в Сайде и заживо сожженного взявшим его в плен эфиопским царем Сабаконом. Мариетт2 прочел это имя в виде Уах-Кары Бок-ен-Рэ-Нева на саркофаге Аписа, умершего на 6~м году его власти и положенного в той же палате Серапеума, в которой лежал и Апис, умерший на 37 году царя Шашаика IV. Этот же Бок-ен-Рэ-Нев является, повидимому, и в вышеприведенном ассирийском списке, где даны имена египетских вассалов Букур-Ниниип, Ассур-ах-Иддона (Есархадона, он-же Сарданапал).4 Там он называется Букур-Ниниип, сар (царь) страны Пахнути (паганатов?). Все это показывает лишь то, что время его действительно относится. уже к агарянскому периоду Египта.
3 Manetho, изд. Unger'а, р. 246. Бругш, стр. 716 ориг. и стр. 676 и 677.
4 Ассур-бани-Хабал — Сарданапал.
Она называется эфиопскою, т.е. абиссинскою, и к ней причисляются в Манефонском списке только:
| Шабак (Сабакон, т. е. Кот) . . . . . . . . . . . . . . . . . | 12 | лет |
| Шабатак (Себихос, т. е. сын Кота) . . . . . . . . . . | 12 | » |
| Тахарака (Таракос) или Нофер-Тум-Хура . . | 26 | » |
А египтологи пополнили эту группу еще двумя царями: Пианхи (т. е. Живущий) и Миамун-Мут, так что ее можно изобразить в таком виде:
Шабак; Шабатак (Пианхи), (Миамун-Мут), Тахарака.
А их последователи прибавили к ним еще немного, и вышло в окончательном виде так:
Пианхи, Миамун-Нут и Кашда, Шабак и Пнанхи, Шабаток, Аа-Мес Синит, Псамметик II, принцесса Тасет-ен-Изе.
Но это те же самые византийско-египетские цари, только с верхне-египетскими прозвищами, так как окончание имен на «к» есть и теперь принадлежность диалектов верховьев Нила и Нубии.
Шабак значит — кот, и имя это то же самое, как и еврейское шаб (кот). Однако в еврейской Библии (2 Царей, 17, 4) стоит здесь Суа, как приведено и в латинской Вульгате, а по русски он назван Сигор (4 Ц. 17, 4) и все отнесено ко времени Ахаза (Зенона 474 — 491 гг.), т. е. с нашей точки зрения к падению Западной империи.
На основании одного того, что все эти Шабаки, Шабатаки и Тахараки — прозвища верхне-египетские, Бругш, а за ним и последующие египтологи, поспешно заключили, что был период, когда Египтом правили цари негритянского происхождения
Эфиопы, видом черные |
И как углие глаза... |
Но это опять крайняя наивность с точки зрения культуры и экономики верхних и нижних областей долины Нила. Ведь если Иисус по английски называется Джи́зёс, то, прочитав его жизнеописание по английски, не делаем же мы вывода, что ранее «русского Иисуса» был еще какой то «Джи́зёс английского происхождения», проповедовавший в Палестине то же самое. Так и здесь. Все это — разноязычные прозвища тех же самых византийско-египетских властелинов кануна и начала Средних веков, и, как дополнение к таблице LXXXI (на стр. 1134), гадательно, мы можем отожествлять их, как дано на таблице LXXXV.
| Египетские прозвища | Библейские прозвища | Византийские прозвища |
| Псевдо-23 династия: | ||
|
Ус-Аркон |
Амасия-Озия |
Феодосии II (408—450) 41 г. |
| Псевдо-24 династия: | ||
|
Боххорис-Бокен-Рэ-Нев |
Озия-Амасия |
Маркиан (450—457) 7 л. |
| Псевдо-25 династия: | ||
|
Шабак...........15 л. |
Иотам 16 г. |
Лев I (457—474) 17 л. |
|
Шабатак.......15 » |
Ахаз 16 л. |
Зенон (474—491) 17 л. |
|
Тахарака......27 » |
Езекия 29 л. |
Анастасий (491—518) 27 л. |
| (Пианхи) (Миамун-Нут) | (Скачек к Христу?) | (Скачек к Христу?) |
О Шабаке и Шабатаке мы имеем в иероглифических надписях только упоминание. Не лучше обстоит дело с Пианхи и с Миамуном-Мутом.
Относительно первого из них был уже давно найден у горы Баркала гранитный монолит, весь исписанный иероглифами в воспоминание о завоевании всего Египта этим Пианхи (имя которого значит «Живущий»). Вот это место:
«В год 21-й, в месяц Тот, во время царствования царя верхнего и нижнего царства Великого Бессмертного (Миамуна Пианхи), — да живет он вечно! — издал его царское величество такой приказ:
«Да знают, что я сделал более, чем все мои предшественники. Я царь, часть божества, я живое подобие Тума. При выходе из чрева матери я был избран во властители, перед которым страшатся великие, зная, кто я такой».
«Мать его ясно чувствовала еще во чреве, что он предназначен ко власти, он — божественный благодетель, друг богов, сын бога-царя (Рэ), который сделал его своими собственными руками, — Великий Бессмертный Миамун Пи-анхи.
«Пришли доложить царю: господин запада, Тафнахт, великий князь в Святом граде, овладел всею страною запада от заозерной земли до города, стоящего на разделяющей границе. Он едет вверх по реке со множеством воинов. Жители обеих частей царства собраны при нем, князья и владетели городов лежат, как собаки, у его ног. Не заперты для него крепости округов южной земли. Города Митум, Пи-Сехем-Хепер-Рэ, Пимаи, Текенаш и все города запада открыли ему ворота из страха перед ним. Он едет на округа восточной страны, и они сдают ему города. Он приготовляется осадить Гераклеополис Великий и оцепил его, как кольцом. Тот, который хочет выйти из него, не может выйти, и кто хочет войти, не может войти, из-за непрерывающейся битвы... Всех князей, которые признают его власть, он оставляет сидеть в своем округе и в городах. И они подчиняются ему, как лицу высшему по своему мудрому разумению. Сердце его радостно.
«И господа, и князья, и военачальники, каждый по своему положению, посылали его величеству Великому Бессмертному беспрерывно послания такого содержания, говоря:
— «Разве ты нем, что не хочешь ничего звать о земле юга и об округах средней страны? Тафнахт берет ее себе и не находит никого, кто бы ему оказал сопротивление. Нимрод. князь Ха-Уера, разрушил укрепление Нофрус и уничтожил свой город собственной рукою из страха, чтобы он его не отнял, чтобы не запер его по примеру других городов. Теперь он отправился, чтобы быть у его ног, и отказался от милости твоего величества. Он с ним соединился воедино. Властелин Оксиринхитского округа дал ему дары по желанию его сердца, всяких вещей, которые нашлись у него».
«И послал его величество послание князьям и военачальникам, которые поставлены были над его землею: начальнику Пи-уа-Рома и начальнику Ламис-кени и ко всем начальникам его величества, которые поставлены были над его землею, дабы они поспешили окружить (город Гермополис), поймать его жителей, его скот и его корабли на реке, не позволять никакому земледельцу выходить на поле и пахарю пахать, запереть то, что находится в Гермополисе, и сражаться против него непрестанно. И послал его величество свое воинство, строго-строго наказав им:
«Смотрите, не проводите ночь в удовольствиях игры. Будьте готовы к битве, стоя перед лицом врагов, и держите оружие наготове даже вдали. Если кто-нибудь из тех князей привел для своего прикрытия бойцов из Мармарики или бойцов надежных, то будьте готовы к бою против них. Так говорил древний герой: нет пользы созывать войско и многочисленные колесницы с лучшими конями из стойла, но надо, идя в битву, сознавать, что божественный Амон (бог отец) нас посылает. Когда вы предстанете в Фивах перед храмом Апе, войдите в воду, очиститесь в реке, разденьтесь при главном канале, опустите тетивы на луке, отложите в сторону оружие перед царем богов, как перед всемогущим. Не будет никакой крепости у человека, который пренебрежет им. Он делает слабого сильным, и если неприятелей много, то они повернут спину перед незначительным отрядом и один может бороться с тысячью. Окропитесь водою его священных алтарей, повергнитесь перед ним на лицо свое и говорите ему так: Даруй нам путь битвы нашей в тени твоей могущественной руки! Поколения, которые идут за тебя, оттеснят неприятеля и нанесут ему много поражений.
«Они бросились на свои животы перед его величеством, говоря:
— «Разве не твое имя, делает руку нашу сильною? Разве не твоя мудрость дает крепость твоему воинству? Хлеб твой в нашем теле, и мед твой всюду утоляет нашу жажду. Не твоя ли твердость дает вам силу и мужество при мысли о тебе? Ничтожно то воинство, которого начальник малодушен, но кто тебе подобен? Ты царь, руки которого устраивают победу, ты мастер в работе битвы».
«Они пошли вниз по реке, достигли города Фив и исполнили все, что его величество приказывал им. Они нашли там множество кораблей, которые ехали вверх с воинами, корабельщиками и начальниками из лучших воинов нижней страны, вооруженных всеми доспехами для битвы против войной его величества, и нанесли им великое поражение.
«Никто не знает числа павших. Те, которые остались в живых, бежали в нижнюю страну, ибо их поражение было ужаснее, чем когда-либо. Послали гонца, чтобы доложить его величеству Великому Бессмертному (Миамуну-Пианхи), жизнь дающему, об этом великой поражении. Но рассвирепел его величество против них, как пантера, и сказал: «Итак, мои воины оставили в живых часть войск нижней страны и допустили, чтобы от них убежал, кто хотел, чтобы сообщить своему царю, как их извлечь из беды! Клянусь любовью бога Рэ, и да благословит меня бог Амон, а отправлюсь сам вниз по реке!»
«Тогда сражались (его воины) против города Ха-Бенну, открыли его, и войско его величества вступило в него. Они послали известие его величеству. Но сердце его не было примирено и этим.
«В месяце Тоте, в 9-й день после того, как его величество высадился в Фивах, праздновал он праздник Амона в фивском месяце Паофи. После того его величество, плывя вниз по реке, отправился к городу Гермополису Великому. Вышел он из корабельной комнаты, приказал запрячь коней и вошел на колесницу, запряженную парой лошадей, имена которых были: «Страх его величества настигает азиатов» и «Все сердца его боятся». Его величество отправился вперед, бросился на ненавистников его воинства, как пантера, полный гнева против них, и говоря:
— «Разве они не тут стоят?! Сражайтесь! Не замедляйте мое дело! Пришло время, чтобы, наконец, раз навсегда внушить земле нижней страны уважение ко мне!».
Страшное поражение было им нанесено врагам его, ужасен был удар, который он нанес им.
«Поставлен был для него шатер на юго-запад от Великого Гермополиса. Запертым оставался город все это время. Накидан был (земляной) вал, чтобы замкнуть стену крепости. Когда деревянная постройка против стены достигла достаточной высоты, вбежали в нее стрельцы из лука, метательные машины бросали внутрь камни, чтобы непрерывно убивать там людей. Три дня это продолжалось. И сделались бывшие в Гермополисе вонючими и была у них нужда в благоуханном воздухе.
«Сдался Гермополис, начал молить царя нижнего Царства. Послы вышли из города и приступили к нему со всякими вещами, хорошими на вид: с золотом, драгоценными камнями, одеждами из хлопчатой бумаги. Его величество возложил на себя венец со змеями, чтобы внушить к себе уважение. Но прошло много дней, прежде чем послы были допущены умолять его уреус. Тогда позволили выйти (из города) царице, жене Нимрода, дочери одного царя — Нес-Тент-Нес, — чтобы умолять цариц его величества и царских наложниц, и царских дочерей и сестер. Она бросилась на свой живот в доме женщин перед царицами, говоря:
«Помогите мне царицы, царские дочери и царские сестры! Настройте милостиво Гора, владыку дворца! Высока его особа, велик его триумф. Да уляжется гнев его перед моими молениями, иначе он пойдет убить царя, моего супруга, но тот, ведь, уже сделался ничтожным».
«И бросился сам царь Нимрод на свой живот перед его величеством, говоря:
— «Ты — Гор, владыка дворца. Разве ты не хочешь позволить, чтобы я был один из слуг царя и платил бы дань из моих произведений в казнохранилище? Я буду тебе давать более, чем другие».
«Он поднес серебро, золото, голубые в синие камни, железо и многие драгоценности. И наполнилось казнохранилище этими подарками. Он правой рукой вел коня. Музыкальный систрум, был в его левой руке, и звенящие части его были из золота и голубых каменьев.
«И вышел царь из своего дворца и отправился в храм Тута, господина города Ах. Он заколол быков, тельцов и птиц отцу своему Туту, господину города Ах, и божествам Аха в его храме. И народ гермополитанского округа играл песню, и все пели:
«Прекрасен Гор, пребывающий в своем городе, сын солнца, Бессмертный, ты делаешь нам празднества, ставши господином и охранителем Гермополитанского округа».
«Царь отправился в дом царя Нимрода, посетил все палаты царя, и казнохранилище его, и амбары для запасов. Он был доволен. Пришли к нему жены и дочери царя и славили его величество, по женскому обычаю, но не бросил его величество свой взор на них. А когда пошел в лошадиную конюшню и на конский завод, где питались жеребята, там приметил он, что их заставляют голодать. Он сказал царю:
«Клянусь, как истинно то, что любит меня солнечный бог Рэ, младший, как истине то, что я дышу в жизни, так отвратительнее всего для моего сердца заставлять голодать лошадей. Отвратительнее это, чем все другие проступки, которые ты сделал. Этим ты открыл мне наготу своего сердца и дал доказательство твоих привычек. Разве ты забыл, что тень бога покоится на мне? Доказательство этого не замедлит появиться с моей стороны ему. И он приказал отдать его собственность своему казнохранилищу, а его хлебный магазин присоединить к имуществу бога Амона в Апи».
Затем после длинного и монотонного описания разных взятых городов рассказ оканчивается так:
«Когда ранним утром светла сделалась земля, пришли два царя южной земли и два царя северной земли со своими царско-змейными диадемами, чтобы молиться перед особою его величества. С ними были также цари верхнего Египта и цари нижнего Египта, которые пришли узреть милости его величества. Ноги их дрожали, как ноги женщин. Не вошли они в дом царя, потому что были нечисты и притом ели рыбу, а это гнусно перед царем-царей (вероятно, потому что изображение рыбы во все средние века было символом Христа). Но царь Нимрод вошел в дом царя, потому что был чист и не ел рыб. А те стояли там каждый на ногах своих, при входе в царский дом.
«И были нагружены корабли серебром, золотом, медью, тканями и всеми хорошими вещами нижнего Египта, и всеми произведениями Финикии, и всеми деревами Святой земли. Когда поехал его величество вверх по реке, сердце его было радостно. По берегам со всех сторон раздавалась музыка. Жители запада и востока взяли в руки ручные литавры, чтобы ударять в них при приближении его величества. При звуках музыки они пели:
«О царь-победитель! Бессмертный! О царь-победитель!
Ты пришел и поразил нижний Египет. Ты из мужчин сделал женщин. Да радуется сердце матери, которая родила такого сына, потому что тот, который зачал тебя, пребывает в долине мертвых. Да живет она, корова, родившая быка! Ты будешь жить в позднейшие времена. Победа твоя долговечна, о царь и друг Фив!»
С кем отожествить этого вечно-живущего завоевателя Египта? Конечно, тут не история, а первичная поэма. Из чьей же она жизни? Ведь древние писатели не изображали, как наши современные, заведомо фиктивных личностей. Не из жизни ли Юлия Цезаря, но писанная много столетий позднее с переменой времени и места? Или из жизни византийского императора Анаставия, имя которого значит: Воскресший? Тогда получится сопоставление, близкое к данному на табл. LXXXV (стр. 1153). Во всяком случае это уже средневековое произведение.
В конце этого периода «иностранных властелинов в Египте» укрепляется в нем новая религия, и священники культа Амона бегут на юг в Эфиопию и основывают там новое царство Куш с главным городом Напата (город Святой Горы). Однако все относящиеся к данному времени надписи злостно испорчены кем-то: из рамок, где стояли собственные имена, они все выскоблены. С течением времени приверженцы культа Амона (амониты), которых мы должны теперь отожествить о арианами, евангельскими фарисеями, стали вновь наседать на Средний Египет. Скоро Паторис, т. е. «Фиваида» с его главным городом Ни-а, или Ну-а, напоминающем Ниную (Ниневию Библии), снова подпал под их влияние.
Интересно одно изображение, разделяющееся здесь на две картины: направо царь Миамун-Нут, преемник вышеописанного царя Пианхи, относимого к псевдо-XXXV (эфиопской) династии, поклоняется Амону-Рэ. К имени царя прибавлен картуш, содержащий царские титулы, и в этом картуше Миамун-Нут назван Би-ка-рэ. Сзади его представлены «сестры и супруги царя и царицы Кеми».5
5 Бругш, стр. 708 немец, ориг.
На картине с левой стороны тот-же царь Миамун-Нут подает грудное украшение на цепочке «Амону Священной Горы», изображенному, отметим, с головою Овна. Его сопровождает: «сестра царя, царица Та-хон-та» (т. е. Нубии), в которой мы имеем, перед собственными глазами, один из примеров высокого общественного положения, которое занимали женщины двора. Сестра царя, как мы видим, пользовалась титулом «царица Нубии», а другая сестра, бывшая и женою царя Миамуна-Нута, титуловалась «царицею Египта». Надпись начинается почетными наименованиями самого льстивого характера, в которых ярко выступают напыщенные обороты современной восточной речи.
Вот она:
«В тот день, и который царь явился на свет, стал он богом для людей. Он — властелин обоих рогов, князь всех живущих, великий царь, который вступил во владение всею землею. Он обладает победоносной рукой в день битвы, пронзающим взором в день сражения, он поражатель и господин силы, как бог Марс (Монту); он обладатель высшей крепости как рассвирепевший лев, он мудр как бог Хинсера (Тут), он прекрасен, когда едет по реке, преследуя и достигая свою цель, везя с собою то, чего он достиг. Он принял во владение эту землю без боя, никто не мог оказать ему сопротивление».
«В год 1-й, который был и годом его венчания на царство, видел Его Величество ночью сон. Две змеи были подле него: одна с правой, другая с левой стороны. Когда его величество проснулся, он их не нашел. И сказал он снотолкователям:
— «Зачем приключилось со мной все это?
«Они растолковали ему:
— «Теперь ты обладаешь землей Верхнего царства, но ты возьмешь и землю Нижнего царства. Двойной венец украсит твою главу. Это значит, что тебе отдана вся земля и в длину и в ширину, и Амон, — нет бога, кроме него! — будет с тобою».6
Обратили ли вы внимание на выражение «нет бога, кроме Амона»? Ведь это уже единобожие не только в христианском, но и в иконоборческом смысле.
А далее в той же надписи приводится и другая речь Миамун-Нута, уже совсем в библейском духе:
«Мой властелин, — сказал царь. — великий бог Амон у Святой Горы. Он милостив к тому, который чтит его имя, он бережет любящего его, дает силу тому, который творит его волю и не преступает его повелений. Тот, кто действует по заповедям его, не споткнется, ибо он ведет и направляет его. Это он глаголет мне ночью о том, что я увижу днем».7
Вот как оканчивается, под иностранным владычеством, так называемое «Ново-Архейское Царство Египта» у египтологов XIX века! Мы видим, что по уровню своей культуры оно очень похоже на состояние Египта перед халифатом и при нем.
Предполагаемого преемника Шабатака Сутена Тахараку считают тожественным с Тиргаком Библии,8 который выходит таким образом современником Езекии — Анастасия (491—518) и притом царствовавшим, как и последний, 27 лет (если допустим, что его считают воцарившимся в —693 г. и умершим в 666). А в Библии о нем говорится лишь то, что он вышел сразиться с ассирийским царем вместе с Езекией-Анастасием.
Полное имя его в иероглифах Нофер-Тум-Ху-Рэ Тахарака, и многие надписи в «Ни» упоминают о посещении им этой области и называют его господином Кеми (Египта), господином Красной Земли и Кепкена.9
О войнах его против сирийцев говорят и гвоздеобразные надписи, впервые разобранные Оппертом,10 где он называется Таркуу:
«Таркуу, царь Египта и Куша — говорит Ассурбан-Хабале, т. е. в переводе Боченок, сын Скрижали,11 — презирал богов. Он. полагал свою силу в захвате владений Муцура, а повеления великого бога Асура, моего господа, презирал. Он надеялся на собственную свою силу и не соблюдал договоры, заключенные моим отцом, зачавшим меня. Из Куша он пришел и вошел в Мемпи (Мемфис), и взял этот город в собственность себе. Против мужей Ассура, которые были слугами в Египте и которых Ассар-хаддон, мой отец, зачавший меня, поставил над царством в той земле, он приказал своему войску идти с убийством, темницей и грабежом. От таких злодейств было сдвинуто мое сердце, в пришла в раздражение моя печень. Тяжело перенес я это и отдал приказание моему главноуправляющему и сатрапам, вместе с людьми, находящимися под их рукою, выступить в поход со значительным гарнизоном. Призвав себе на помощь бога Асура, бога Сина (бога-Месяца), и других великих богов, моих господ, пустил я свои боевые силы в нападение. В жарком бою обратили они их в бегство. На них напал страх и ужас, и он (Туркуа) обратился вспять. Из Мемфиса, города его царства, места его веры, бежал он на кораблях, чтобы спасти свою душу. Он оставил в добычу свой шатер, убежал один, прибыл в Ни и дал приказание своим мужам, чтобы шли, сколько их там было, на корабль».12
6 Бругш, стр. 709 ориг.
7 Бругш, стр. 713 ориг.
8 תרהקה (ТРЕКЕ) в последней книге Царей, 99 и Исайя, 37,9.
9 Бругш, стр. 716 ориг.
10 Oppert: Memoires sur les rapports de l'Egypte et de l'Assirie. 1869.
11 Бругш, стр. 717 ориг., прим. 2-е.
12 Бругш, стр. 718 ориг.
А потом в другом отрывке:
«Я взял снова во владение Муцур и Куш, которые покорил мой отец, зачавший меня, — я усилил гарнизоны более чем в прежние дни и обнес лагери рвами. Я возвратился благополучно назад в Ниневию с богатой добычей и великими сокровищами. После того согрешили против меня цари, которых я подчинил себе, и преступили заповеди великих богов. Они отпали от меня, и сердце их ожесточилось в непотребстве. Они замыслили коварство восстания, говоря:
«Таркуу не отступился от своих видов на Египет. Его боятся, и потому вы все заботьтесь о собственной своей безопасности».
«Они отправили посланных к Таркуу, сыну Куша, говоря:
«Да будет мир в нашем союзе, и да будем мы друг к другу благосклонны! Никогда в союзе нашем не произойдет отпадения в другую сторону, о господин!».
«Опору моего господства, все ассирийское войско, они хотели привлечь в свой союз, подготовляя то, чего жаждало их мщение.
«Но судии мои получили сведение об их желании. Они перехватили их гонцов и их письма и узнали их измену. Они схватили и связали их по рукам и по ногам железными обручами и железными цепями, И свершился над ними приговор Ассура, царя богов, за то, что они согрешили против их повелений. На своих телах испытали они то, что моя воля могла сделать над ними. Город Мемпи, город Саи, город Биндиди, город Ца-ну (т. е. Мемфис), Саис, Мендес, Танис, и все другие города, сколько они их к себе ни привлекли, больших и малых я подчинил себе силою оружия.13
13 Бругш, стр. 723 ориг.
Таков был поход на Египет, приписываемый Ассархаддону, отожествляемому здесь с «Боченком, сыном Скрижали» (Ассур-бани-Хабалом), от имени которого написан рассказ.
Так кончается XXV псевдо-эфиопская династия. Мне кажется, что этого Тахараку (табл. LXXXVI), нельзя отожествлять с Тиргаком Библии, который пишется по-библейски ТРЕКЕ (תרהקה).