Н.А.Морозов / «Христос». 7 книга. / ЧАСТЬ III / Отдел II

ГЛАВА IV
КАМЕНЬ-ЗНАМЕНИЕ (ПО-ГРЕЧЕСКИ—АПОСТОЛ ПЕТР)

Я не могу не указать здесь читателю еще раз и на чрезвычайное несоответствие наших современных исторических сказаний об апостоле Симоне-Петре с той огромною ролью, которую он сыграл в истории западной христианской церкви. В деле пышного развития Римского понтификата в Западной Европе его престиж был никак не меньше, чем престиж Иоанна Богослова (или Златоуста) в деле развития Византийского патриархата. Это должен бы быть замечательный организатор.

Но даже и простым организатором нельзя сделаться в царстве мысли и убеждений, не будучи в то же время и серьезным ученым-теоретиком. Это совсем не то, что быть организатором в политической области, где действуют массы, а для вождя, кроме сильной воли, часто нужны только верные войска. В области идей надо быть прежде всего человеком, обладающим оригинальной мыслью и выдающимся литературным талантом.

Но что же из всего этого мы видим у Петра? Если верить дошедшим до нас сведениям, то ровно ничего. Ничтожность силы его воли характеризуется в евангелиях легендой о его троекратном отречении от Иисуса, «прежде чем трижды пропел петух». А то, что при аресте Христа он будто отсек ухо первосвященническому слуге и потом убежал вместе со всеми другими, доказывает лишь то, что он дорожил своею жизнью. Не всякий, кто защищался оружием от нападения, и, отрубив противнику ухо, убежал, сделался потом основателем церкви или ученый реформатором. Из «Деяний Апостолов» мы догадываемся, что Петр был по своей профессии астрономом. Там образно рассказывается, что когда он однажды созерцал небо вечером, к нему трижды спустилась «небесная скатерть» (т. е. карта неба) со всеми ее астрологическими зверями, и голос с неба приказал ему съесть их, подобно тому, как приказано было и Иоанну в Апокалипсисе съесть целый зодиакальный круг под эмблемой свитка папируса.

¹ Мой вольный перевод рассказа из «Деяний Апостолов», X, 15.

Кроме того, — по словам евангелия, — он был «ловец рыб» и притом «сетью», а я уже указывал, что это — аллегория, основанная на том, что астрономы средних веков именно и ловили созвездие Рыб в сеть небесных параллелей и меридианов, потому что в Рыбах, с начала нашей эры, находилась точка весеннего равноденствия, а определить ее положение и попятное движение было чрезвычайно важно для установления точной длины климатического земного года. Это, конечно, не значит, чтобы Симон-Петр, если когда-нибудь существовал подобный человек, никогда не развлекался и реальным рыболовством в реках или озерах около своего города... но мы можем быть уверены, что если он и рыбачил иногда, то не для продажи на рынке, а для себя, как делают по временам и до сих пор на каникулах многие ученые, вообще мало склонные к охоте на птиц или диких зверей, или к попойкам и карточной игре.

Его имя Симон-Петр чисто греческое и в переводе значит «Камень-Знамение», а прибавка: сын Ионы (т. е. сын грека-ионийца), как будто, приводит его в какую-то связь с Грецией. Его старший брат, — по словам евангелий, — носил имя: Андрей, т. е. тоже был греком, так как это прозвище чисто греческое и значит Мужественный. Это, — говорят нам, — был первый последователь евангельского Христа и он же, по словам евангелиста Иоанна, привел к нему и Камень-Знамение, как своего младшего брата, а Христос, едва взглянув на него, тотчас же сказал:

— «Ты — Знамение, родом из Ионии и будешь называться Камнем».

Само собой понятно, что это говорил не основатель христианской церкви в IV веке нашей эры, а сам евангелист, так как первоначальные евангелия возникли только в средние века, и, подобно всем библейским книгам, не раз пополнялись и заново редактировались отдельными авторами-теологами и целыми соборами, вплоть до напечатания. Фактично здесь только то, что оба слова имени апостола Симона-Петра — чисто греческие, так как его еврейское имя ШМЕУН² само заимствовано с греческого языка и лишь случайно созвучно с еврейским словом ШМЕ, т. е. слух. Слово же «сын Ионийца» и по-гречески, и по-еврейски, и по-арабски постоянно обозначало только происхождение человека.³ Сын Ионин значило — и сын Голубя, и уроженец Голубиной, страны — Ионии. Но это происхождение из Греции еще не давало Камню-Знамению, если он был только человек, права стать величайшей клерикальной знаменитостью католицизма. Ведь, греков было множество.

² שמעון (ШМЕУН) неправильно производится от שּמע (ШМЕ) — слух. Это — испорченное греческое имя.

³ Сын ύιός (ийос) по-гречески, — то же, что Бен или Вен (בן) по-еврейски, а в применении к именам — то же, что van — по-голландски и фон — по-немецки.

Как выдающийся оратор он нам тоже не известен, В «Деяниях Апостолов» мы находим лишь совершенно ничтожные и притом явно апокрифированные образчики его красноречия, вроде его речи к апостолам, после исчезновения Иисуса:

— «Мужи братья! Надлежало исполниться тому, что предрекло Святое Вдохновение устами Давида о Богославце (Иуде), вожде тех, которые схватили нашего Спасителя. Он (т. е. богославец-предатель) был причислен к нам, и ему выпал жребий служить, как мы, но он купил землю несправедливой платой, и когда узнал, расселся его живот и выпали его внутренности, и это сделалось известным всем жителям Иерусалима, так что та земля на их наречии (т. е. Петр сам не считал себя евреем) названа Акелдама, т. е. земля крови.⁴ В книге же Псалмов написано: да будет двор его пуст и не будет в нем жильца (LXVIII, 26), а его достоинство пусть примет другой (CVIII, 8). Поэтому надо, чтобы один из находившихся с нами во время пребывания с нами Иисуса от крещения Иоаннова и до вознесения на небо, был свидетелем его воскресения» («Деяния» 1, 19).

«И выпал жребий Матвею (евангелисту) и он сопричислен к одиннадцати апостолам» (взамен предателя Иуды).

Такова была единственная и не очень-то красноречивая речь апостола Петра. Но и ее составил автор Апостольских Деяний, очевидно совершенно не знавший по-еврейски, потому что неверно перевел единственное употребленное им тут еврейское слово АКЛ-ДМ, что значит не земля крови, а еда крови.

⁴ אכל דם (АКЛ-ДМ) — не земля крови, а еда крови, по-гречески написано Άκεδα̃μά. А земля крови — ארצ דם (АРЦ-ДМ).

Такая речь едва ли дает Камню-Знамению право на верховный понтификат Римско-католической церкви. А, ведь, она единственная, яко бы, «сохранившаяся до сих пор»; следовательно, остальные его речи были еще хуже.

Также незначителен «апостол Петр» и в литературе: ему приписываются во всю его долгую жизнь только два коротеньких письма, так что приходится удивляться, как он не забыл даже и писать при такой малой практике. А между тем оба письма характеризуются витиеватым слогом, что может быть объяснено при таких обстоятельствах только их апокрифичностью.⁵ Вот эти замечательные произведения.

⁵ Не доверяя преданию о «70 переводчиках» и об Иерониме IV века, я но могу принять на веру и то, что послания Петра были написаны на греческом, а не на латинском языке.

«Возлюбите, братья, как новорожденные младенцы, чистое словесное молоко, — гласит первое из приписанных ему коротеньких письмец к единоверцам, — чтобы выроста и спастись вам от него (т. е. от словесного молока). Вы вкусили, что добр ваш властелин. Приступал к нему, живому камню, отвергнутому людьми, но избранному богом, и сами вы устройте из себя духовный дом, святое священство, как живые камни (по-гречески — «Петры», злоупотребляет он своим собственным именем), чтобы приносить через Иисуса Христа духовные жертвы, благоприятные богу» (II,1—5). «Будьте покорны всякому человеческому начальству, ради нашего Властелина, Кайзеру (Καῖσαρ) ли, как верховной власти, или правителям, посылаемым им для наказания преступников и поощрения делающим добро...» «Слуги! Повинуйтесь со страхом своим господам не только добрым и кротким, но и жестоким»... «Ибо что за похвала, когда вас бьют за худое, но если вы терпите побои за хорошее, то это угодно богу, потому что и Христос пострадал за нас, не сделав никакого греха...» «Будучи злословим, он не злословил, страдал не угрожая, но предавал это праведному Судии » (II,13—25)... «Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы и те из них, которые не покоряются писанию, были спасены и без него праведным житьем своих жен» (III, 1)... «И вы, мужья, благоразумно обращаетесь со своими женами, как с немощнейшими сосудами, дабы не было вам препятствия в молитвах» (III, 7). «Также и младшие повинуйтесь пастухам своим. Облекитесь все смиренномудрием, потому что бог гордым противится и дает благодать смиренным. Смиритесь же под крепкую руку, божью руку. Да вознесет он вас в свое .время...» (V, 5). «Возлюбленные мои! Не чуждайтесь огненного искушения, посылаемого для вашего испытания, как приключения, странного для вас (!), но радуйтесь, так как вы участвуете в христовых страданиях и потому восторжествуете и в проявлении его славы» (IV, 12—13)... «Приветствует вас также и моя избранная в Вавилоне (!!), и сын мой Марк. Приветствуйте друг друга поцелуем любви. Мир вам всем в Иисусе Христе! Да будет так!»

Вот, все существенное в Первом письме Симона-Петра, написанном, конечно, не с берегов Евфрата, где он никогда не был, а из Рима, а потому и слово Вавилон, где он взял себе жену, надо понимать в этом смысле, причем и здесь обнаруживается, что апостол Петр был женат и имел сына. Церковный историк Евсевий Памфил утверждает даже, что детей у него было несколько. «Климент, — говорит он,⁶—исчисляет апостолов, живших в брачном состоянии: Петр и Филипп рождали детей. Филипп выдал замуж дочерей. Сам Павел не усомнился в одном своем послании приветствовать свою жену». А то, как сильна была любовь апостолов к своим женам, Евсевий прекрасно показывает в следующих за этим строках:

«Когда Петр увидел, — говорит он, — что его жену ведут на смерть, он весьма обрадован был этим ее приглашением возвратиться домой (т. е. телом в землю, а душой на небо). Назвав ее по имени, он тоном сильного убеждения и увещания воскликнул к ней:

— «Жена! Помни Господа!

«Таков, — оканчивает автор, — был брак святых мужей. Вот в чем состояла тогда совершенная привязанность взаимно-любимых!»

⁶ Сочинения Евсевия Памфила, переведенные с греческого при СПБ духовной академии. СПБ. 1858 г. кн. III, гл., XXX, стр. 149.

Само собой понятно, что все это только смешно, а не исторично.

Особенно же невероятным представляется нам то, что, будто бы, римский император мог приказать казнить этого любящего семьянина за такую проповедь покорности царям и за такие верноподданнические убеждения, которые я только что привел из его послания.

Ведь, мы же знаем из всей новой и средневековой истории, что именно эти письма, приписываемые апостолу Петру, и делали христианскую церковь вернейшей опорой деспотизма, и что за проповеди на эти самые тексты церковнослужители вознаграждались орденами и всякими чинами и почестями, а не распинались своими властелинами на крестах вверх ногами я не сжигались на кострах. Вот почему и обращение автора к его «возлюбленным единомышленникам», чтобы они не чуждались «огненного испытания, как приключения странного для них», является здесь само очень странным, особенно если принять во внимание, что древне-римские властелины охотно поклонялись всем богам и поэтому были очень веротерпимы.

Сопоставляя эти строки с местом о скопцах в евангелии Матвея, где автор говорит от имени самого Иисуса, что «могущий вместить (скопчество) да вместит», и с историческими фактами одиночных и коллективных самосожжений «во славу Христа», поощрявшихся древним духовенством различных сект, а также и с инквизицией, испытывавшей огнем подозреваемых в личном знакомстве с чертями, начинаешь даже думать, не об этих ли «странных приключениях» говорит автор посланий от имени апостола Петра ?. Невольно кажется, что это — все очень позднее сочинительство.

Таким же произведением очень позднего времени представляется и второе (последнее!) письмецо «апостола Петра», завершающее все его литературное творчество.

«Будут лжеучители, — пишет он, — которые введут пагубные ереси»... «и из любостяжания будут уловлять вас льстивыми словами. Но суд им давно готов, потому что бог не пощадил даже своих согрешивших ангелов, а связал их узами адского мрака и передал их на сохранение для наказания в день суда. Не пощадил он и первого мира, когда навел потоп на нечестивых, но сохранил от него семейство Ноя в числе восьми душ. Истребив Содомские и Гоморрские города и превратив их в пепел, он показал пример будущим нечестивцам, но избавил праведного Лота, утомленного неистово развратными людьми. Знает наш Властелин, как спасать благочестивых от искушения и как «охранить ко дню суда, для наказания, всех нечестивых, а более всего тех, которые идут по пути скверных плотских пожеланий, презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших, тогда как даже и ангелы не осуждают их перед Властелином» (II, 1-11).

«Это уже второе послание пишу я к вам, возлюбленные, — говорит автор далее, показывая этим самым, что он редко грешил писательством, так как иначе не считал бы своих писем. — Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, говорящие: «где его (Христа) обещанное пришествие? С тех пор как стали умирать отцы наши, все остается так же, как от сотворения мира». Они не знают, что в начале, по слову бога, земля и небо были составлены из воды, а потому и погибли посредством воды при потопе. А нынешние небеса и земля, созданные тоже словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых людей» (III, 1—7). «Ожидая этого, возлюбленные, считайте своим спасением долготерпение нашего властелина, как и возлюбленный наш брат Павел, по данной ему премудрости, говорит об этом во всех своих письмах, в которых есть, однако, нечто неудобовразумительное, что невежды и нетвердые извращают, как и другие писания, к собственной своей погибели. Поэтому, возлюбленные, будьте предупрежденными об этом, чтобы и вам не увлечься заблуждением беззаконников» (III, 14—17).

Вот, и вся литература апостола «Петра», как нам передала ее традиция, и я снова вас спрошу:

— За что же было сажать его в тюрьму римским императорам, за что его казнить? Ведь, это нелепо даже и подумать! Если верить, что все это писал он, то перед нами вырисовывается в лице первенствующего из апостолов совершенно ничтожная личность. Вначале он трижды отрекается от своего учителя, а затем пишет в своей жизни, понатужившись, только два письмеца, гласящие больше всего о подчинении царям и поставленным царями властям, «которых не осуждают даже и ангелы». Как могла такая личность сделаться камнем, на котором; построилось мировое значение Римской церкви, начиная с 382 года нашей эры? Ведь, именно в этом году, как говорит нам историческая традиция, римские епископы получили звание pontifici maximi (величайшие первосвященники), через 14 лет после вычисленного нами времени столбования «Великого Царя» 21 марта 368 года. А, ведь, (даже и по евангельскому сообщению Камень-Знамение (Симон-Петр) должен был проповедывать в Риме. Таким образом, и дошедшая до нас традиция, что он был учредителем римского понтификата, хорошо подтверждает нашу точку зрения, относящую первых христианских «апостолов» к концу IV века.

В согласии с этим находится и рассказ Церковной Истории «Сократа Схоластика» о гностике Петре (т. е. ученом «Камне»), посаженном в темницу незадолго до того времени византийским императором Валентом за приверженность к Иисусу и бежавшем из темницы в Рим, где его и принял тамошний священник Дамасий. Но и этот Камень-Гностик, в тожестве которого с личностью Камня-Знамения трудно сомневаться, после наших вычислений, относящих столбование «Иисуса» к 368 году, тоже не является в рассказе Сократа Схоластика настолько значительной личностью, чтобы сыграть мировую роль.

Все это заставляет меня думать, что действительная личность основателя Римского понтификата заслонилась каким-то позднейшим Камнем-Знамением из голубиной страны, т. е. говоря прямо: чрезвычайно эффектным метеоритным падением, остатки которого и сделались новым местом пилигримства, взамен успокоившегося Везувия.

С этой точки зрения Римский Понтификат был установлен не «Петром», а его старшим братом, попавшим в евангелие под именем «Мужественного» (Андрея, по-гречески), и этот мужественный скорее всего был Арием, имя которого значит по-еврейски Лев, а также Божий Свет, по-еврейски АУР-ИЕ (אור־יה), откуда и созвездие Орион (Арианин). Он же по нашим сопоставлениям отожествляется и с библейским Ароном.

При новой фазе развития христианской теологии, когда арианство было объявлено ересью, пришлось, понятно, искать для основателя римского понтификата новое лицо, и его услужливо предложила метеоритная катастрофа в виде упавшего с неба чудесного камня, которому в храме Камня-Посланника, действительно, и поклонялись в средние века, а потом римские папы убрали камень из храма. С этой точки зрения все ясно: апостол Симон-Петр (т. е. Камень-Знамение) был не человек, а действительный камень. Упав прямо с неба с грохотом и светом, он мог быть основой римского понтификата даже и без тех двух писем о повиновении властям, которые впоследствии были составлены от его имени.

Так действительный учредитель римского епископата Арий, был отброшен на задний план метеоритной катастрофой и заменился «Посланником-Камнем».

* * *

У меня нет места излагать здесь биографию всех 864 мужских и 226 женских святых, перечисляемых обыкновенно в православных календарях. Дни смерти их так равномерно распределены по всем 365 дням года (причем не обижен даже и 366 прибавочный, високосный день), что искусственность их расположения по всем сезонам сама бросается в глаза.

Курьезное происхождение некоторых из этих святых объясняется простым переселением из цирка в церковь многих классических богов и полубогов. Для них составлялись при этом коротенькие наивные биографии, в которых среди шаблонной канвы первобытного сочинительства проскальзывают то тут, то там остатки породивших их классических мифов. Это и показано достаточно у Мальвера. Чисто астральное происхождение многих других «святых» выяснено и у меня в разных томах «Христа». А в других случаях я старался дать метод расшифровки клерикальных христианских сказаний и посредством обнаружения смысла собственных имен действующих в них лиц. Оставляемые (может быть, не без умысла) историками древности, и в частности теологами, без перевода, эти непривычно и непонятно звучащие имена придают вид сухой историчности первобытным фантазиям, а объясненные по своему смыслу они сразу обращают все повествование в наивную сказку. А как элементарна была старинная фантазия, я покажу сейчас.

назад начало вперёд