Шумер – что это?
Историческая лингвистика – море материала, в котором может потонуть любой поиск. Если наука – драма идей, говорил я себе, то исследование надо подчинить законам драматургии – соблюдай единство времени, места и действия.
Иначе не выбраться! Пытался ограничить поле исследуемого тюркского слова известными ареалами его обитания – монгольские степи, Алтай, Средняя Азия, Поволжье, Закавказье, Крым, Анатолия... Но я уже укрепился в убеждении, что к орхонским текстам 8-го века древнетюркский подошёл с полным словарем, совершенной грамматикой: этого богатства за один-два века не сотворить. Язык не изменился в последующие века. Любой образованный тюрок поймет текст эпитафии великому кагану Куль-Тегину, начертанный на каменном обелиске в голой монгольской степи, неподалеку от реки Орхон. Просвещенный визирь Бильга-Тоньюкук («Знающий Тоньюкук») – автор рассказа о славных делах создателя тюркского Каганата в степях, которые позже станут монгольскими, написал в той эпитафии и о себе несколько слов:
726-й год.
И через 12 с половиной веков эти слова одного из многочисленных тюркских диалектов сохраняют лексическую, грамматическую и, сказал-бы, – политическую актуальность. Что изменилось? Архаично прозвучит для большинства тюрков «удумадым» – «я не спал». В современном турецком – «уiумадъм». Но значит ли это, что древнетюркское «д» развилось в турецкое «i»? Мы уже знаем, что последовательность иная была i/d. Турецкое уiумак – «спать» – древнее, чем древнетюркское удумак – спать? Значит киргизское уй – «корова» предшествовало древнетюркскому уд – «корова»?
Но киргизские нормы не отразились в письменности раннего средневековья. Как это посчастливилось наречию племени, выдвинувшего из своей среды кагана, чей диалект и стал литературным языком его империи.
Чтобы дойти до «д» иоте пришлось проделать великий путь, состоящий из нескольких этапов. Цепь развития узкого мягкого установима: i → 'i → gi → dži → dzi → d'i > d' → d(t).
Такое расстояние от турецкого уiъмадъм до орхонского «удъмадъм», от киргизского уй – «корова», aiaik – «нога», каiън – «жена» до древнетюркских уд, адак, кадън с теми же значениями.
Однако, практика свидетельствует, что устоявшиеся парные соответствия в языках позволяют непосредственно реагировать на йоту с любой привычной позиции, не вызывая всей цепи превращений. Казах, привыкший вместо йоты в начале слова произносить «ж», не будет самостоятельно проделывать весь путь i → gi → dzi → dz → z ... Он реагирует сразу традиционным соответствием. Это заметно на новых заимствованиях: «ящик» (iащик) → жащик, Япония (laponia) → Жапония. Так, вероятно, было и в древности. Буква D-j (др.тюрк.) подозрительно совпадает с этрусско-римской D-d. И если она участвовала в письменном слове, то одни читали – ud, другие – ui.
Нынешние алтайские тюрки поймут древнетюркские тексты лучше, чем анатолийцы или среднеазиаты. На Алтае продолжают называть корову – «уд», «ут». И «удъмадъм» – «я не спал».
В богатом материалами «Этимологическом словаре тюркских языков» Э. Севортяна (пока успел выйти, к сожалению, только один том, посвящённый словам, начинающимся с гласных) значений уд (ут, yi), собранных в сорока тюркских наречиях, несколько больше. Автор словаря располагает их в таком порядке: 1) бык, 2) корова, 3) созвездие Тельца. В Древнетюркском словаре (ДТС) приводятся примеры из текстов: adagy ud adagy deg – «его ноги подобны ногам коровы». На современном киргизском эта фраза звучала бы – aiagy ui aiagy dai. Как в пратюркском?
Если за прошедшие тринадцать бурных веков тюркские языки не изменились, что могло им помешать оставаться такими же ещё тринадцать столетий до Орхона, и ещё, и ещё по тринадцати счастливых и несчастливых веков? Очевидно, что на создание такой сверхпрочной грамматически-лексической системы, какой предстает язык текстов Орхона, потребовалось не одно тысячелетие. Где он рождался и мужал? В каких краях земли? В Монголии тюрки – не автохтоны. Археологи это уже знают. Откуда пришли в Монголию? С Алтая? На Алтайских берегах Енисея – множество памятников, буквы которых схожи с орхонскими. Некоторые формой архаичней. Но и Алтай не прародина.
..Сегодня до южных провинций Ирака, где на берегах Тигра и Ефрата творились цивилизации Шумера, Вавилона, Ассирии – не так много часов лета. На лошадях и верблюдах было, наверное, дольше.
«Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннар равнину и поселились там» (I кн.Моисея, 11, 2). Исследователи Библии полагают, что древние евреи так называли страну великой цивилизации. В аккадских источниках – Субар, в поздневавилонском – Шубер, Шумер.
Вот как пишет популяризатор археологии Э. Церен об Уруке – главном городе Шумера: «Урук был городом, где свершилось самое значительное событие в истории человеческой культуры. На земле Урука впервые обозначился порог, через который шагнул человек из тьмы веков дописьменного периода в историческую жизнь, уже озаренную светом письменности. С появлением первого пиктографического письма на Востоке началась эпоха, отраженная в поддающихся прочтению документах, то есть, по представлениям цивилизованного мира, первая историческая эпоха. Все, что было до этого времени и, следовательно, не нашло никакого отражения в письменности – это ещё не история, а предистория, анонимная и безграмотная. Поэтому история, в сущности, начинается в четвёртом слое раскопок Урука. Именно там лежали самые древние документы из найденных до сего времени в Азии»2. Четвёртый слой Урука, где нашли древнейшие глиняные таблицы датируется IV тысячелетием до н.э.
Шумеров сгоряча посчитали и самым древним на земле народом. Путеводители по Ираку точно указывают место, где поселились Адам и Ева после изгнания из рая. От них, дескать, и произошли шумеры, а следом и остальные народы отпочковались.
В наши дни данные археологии и антропологии позволяют прийти к осторожному заключению, что первое население Двуречья не произошло на месте, а появилось там, прийдя откуда-то с Севера. Кто-то говорит об Иранском Нагорье, кто-то настаивает на Кавказе. По черепам из погребений определили, что шумеры не были однорасовым этносом: брахицефалы («круглоголовые») и долихоцефалы («длиноголовые»).
Лингвисты, справедливо убежденные, что язык такой великой цивилизации не мог исчезнуть бесследно, продолжают искать его отражения в нынешних наречиях Евразии. По-моему, общая ошибка – ищут генетически родственные шумерскому. Но родство может быть и культурное, когда генетически неродственные этносы, длительно взаимодействуя, взаимообогащали свои словари названиями общих предметов, символов общих культов – терминами всех категорий словаря.
Шумер за тысячелетия бурного существования распространил свою письменность по всем культурам Передней и Малой Азии. А ведь знаки-иероглифы переходили с названиями, которые являлись словами-понятиями.
Активная международная торговля способствовала диффузии простых числительных и названий товарных предметов. И этот путь шумерским словам не был заказан. Да и сам словарь шумерский должен был пополняться в процессах исторического взаимодействия.
Археология исчерпала свои возможности. Теперь прояснить историю древнейшей письменной цивилизации может только этимология. С кем шумеры были в долговременных контактах и какими были уровни этих встреч, расскажет слово. Заявить сейчас, что на шумерскую культуру могли оказывать влияния какие-то из поныне живущих так же опасно, как утверждать, например, что латиняне заимствовали германские числительные, а славяне переняли у тюрков термины письма и земледелия.
Но если шумерский язык был не богоданный, а сотворенный человеками, то он, как все живое, знал периоды младенчества, роста и возмужания. А значит нуждался в опыте более взрослых культур, какие несомненно на его пути встречались. Может быть и письменность шумерами была завоевана, отнята у покоренных племен и присвоена.
Даже такие мысли приходят по ходу работы над шумерскими материалами.
Разве не так поступили древние семиты, ворвавшись в Двуречье? Они накатывали из раскаленных пустынь Южно-Аравийского полуострова, начиная с середины III тысячелетия до н.э. и постепенно вытеснили многоязыкие народы Мессопотамии. «Этнические чистки» происходили не разом как в наш динамичный век. Процесс ассимиляции и выдавливания бывших хозяев земель мог протекать веками. Политически доминировавший этнос в этих условиях усваивает важнейшие элементы субстратных культур, что было бы невероятно при одномоментном захвате и истреблении.
Древние семиты, каковых мы чтим под именем аккадцы (по названию города Аккад – будущий Вавилон) переняли позднюю шумерскую письменность (клинопись). Создали глиняные словари, в которых поясняли шумерские иероглифы и слова. Благодаря этим силлабариям мы узнали о народе Шумер и его языке, который использовался в древневавилонском государстве как латынь в средневековой Европе. Шумерские и древнесемитские слова в языках индоевропейских, угро-финнских, тюркских и даже в ханьском (китайском) яснее археологических данных рассказывают о том, что Древняя Передняя Азия была некогда местом обитания и этих этносов, разошедшихся по миру в результате аппасионарного взрыва южноаравийских племен.
II
В 1976 году писательские дела привели меня в Ирак. После конференции выбрался из Багдада на раскопки Вавилона. В начале века европейские археологи обратили внимание на холм вблизи арабской деревушки Бабили. Первый случай, когда лингвистика помогла археологам определить место поиска. Чтобы получить средства на раскопки кургана, необходимо было доказать спонсорам, что «Бабили» – это арабское произношение имени великого города-государства. Согласно библейскому сказанию, люди начали строить вавилонский столп в те времена, когда на земле ещё существовал один язык. И воздвигали его так долго, что общечеловеческий язык раздробился на множество наречий, а строительство башни утратило свой изначальный смысл. И, чтобы остановить бессмысленное столпотворение, Яхве смешал языки потомков Ноя: «Смешаем там языки их, так чтобы один не понимал другого» (Книга Бытия, гл. II, стр.7).
Народная этимология проявляла себя в создании сюжетов библейских сказаний. Авторы библейской повести не знали древнесемитского, на котором Bab-ilu означало «врата божьи». В древнееврейском же это имя ассоциировалось со словом, означающим «смешение». И как считает Зенон Касидовский («Библейские сказания», М., 1966, стр.36): «В результате звукового сходства обоих слов, Вавилон легко мог стать символом языкового хаоса в мире, тем более, что был многоязычным городом».
Если бы славянские жрецы толковали название города Вавилона («Babilon»), уверен, что в легенде возник бы сюжет, связанный с Бабьим Лоном. Линию развития этнической истории удобно представлять неуклонно поднимающейся от какой-то исходной точки в доистории. Во многих случаях она выполаживается, превращается в горизонталь. Ведь дошли до нас племена с первобытно-общинным строем. Но, по-видимому, реалистичней другая геометрия – Кардиограмма. Чередование периодов взлетов и деградаций культур. Этносы, ныне пребывающие в состоянии анабиоза, некогда могли быть участниками и вершителями великих цивилизаций. Пройдя по асфальтированным мостовым столицы Древней Передней Азии, дойти до северных болот или увязнуть в трясине степей. А можно было, и не сходя с места, ухнуть вниз от дворцов Вавилона до саманных хижин Бабили.
В багдадском музее я вчитывался в страницы «глиняных книг». Особенно интересовали таблицы с текстом шумеро-аккадского (вавилонского) словаря, благодаря которым и удалось ассирологам узнать о неведомом до 19 века народе – шумерах, царивших на этих землях до прихода древних семитов – предков вавилонян, финикийцев, евреев, арамеев, арабов. Первые из них переняли шумерскую слоговую клинопись и пояснили в словарях-силлабариях названия и значения некоторых образных знаков, иероглифов, которыми шумеры пользовались прежде, чем перейти на слоговую клинопись. 
В самых нижних культурных слоях Вавилона (IV тыс. до н.э.) найдены глиняные таблицы с рисунками, которые я считал доиероглифами. Вот они самые древние изображения юрты. Чем отличается от нынешних тюркских или монгольских походных жилищ? Сохранялись предметы и явления, значит, должны были и названия их проходить с ними сквозь пласты времен. Дом, корову, быка – не отменили, не растеряли на путях своих. И бога не утратили.
... «Шумер – не ме?» с шумерского языка эта фраза переводится: «Шумер – что это?». Мы вправе считать словосочетание «ne me?» самым древним фразеологизмом из звучащих ныне в языках Земли. Это постоянное сочетание слышится в сегодняшних тюркских языках: nä mä? – что это? (узб.), nе men? – что это? (туркм.), nе mеnе? – что это? (каз.). Шесть тысячелетий задают люди этот вопрос. Ответ на него – nama, name – «история» (иран.).
... Столь высокая сохранность грамматически связанных слов (это, по существу, – предложение) делает перспективной возможность сопоставления и отдельных тюркских лексем с шумерскими. Может случайно совпасть вопросительная частица nе – «что»? (шум. и тюрк.). Значительно сокращается вероятность случайности, если одинаково звучит и значит другая часть постоянного сочетания. Ме – «это». А если к тому же совпадает и второе значение этого слова!.. Ме – «я» (шум.), men, män, ben – «я» (тюрк.).
Это уже похоже на системное сходство. Тем более, что и второе лицо един.числа выражается похоже: ze – ты (шум.), sen, sän – ты (тюрк.). Отличается только плюс-минус носовой согласный. Но допустим, он появился в тюркских позже, для закрытия слога. Тогда местоимения мн.числа meze – мы («я + ты»), zeze – вы («ты + ты») шумерские тоже согласуются с тюркскими biz – мы (
beze?), siz – вы seze?).
Значит, тюрки складывали свои местоимения ещё без носовых? В таком случае и другие слова сопоставимы. Например, u – десять (шум.), un (on) – десять (тюрк.). Цепочка продлевается: ušu – 30 (шум.), üšun (üčon) – 30 (тюрк.). При eš – 3 (шум.), üš (üc) – 3 (тюрк.)...
1 Шумерский город Урук древние греки почему-то называли – Орхон.
2 Э. Церен «Библейские холмы», М., «Наука», 1966 г., стр.155.
