Рис. 114.
«Княгини моего народа были белее снега» (Плач Иеремии). Гибель Помпеи.
С картины XIX века.
Слово Иерусалим по-библейски значит: «Здесь увижу примирение»,1) и уже одно его такое значение достаточно показывает, что он—имя нарицательное. Это—город, где богоборцы надеются найти примирение с кем-то преследующим их. По созвучию с греческим Ίερός-Σαλή̃μ такое имя импрессионно звучит как город святого примирения с разгневанным за что-то богом Громовержцем и потрясателем земли, и в таком смысле оно не раз упоминается в христианских религиозных сказаниях и гимнах.
«Я увидел новое небо и новую землю,— говорит автор Апокалипсиса.—потому что прежние миновали, и моря уже нет. Я увидел святой город Новый Иерусалим, спускающийся с неба на землю от бога, как невеста украшенная для своего жениха» (21.1—2).
Значит имя Иерусалим мы должны здесь понимать как нарицательное в том же роде, как понимаем стольный город в русских летописях. Этим последним именем мог обозначаться поочереди и Киев, и Москва, и старый Петербург. Точно так же, и Город святого примирения был город кочевой, переносимый с одного пункта земной поверхности на другой, если в первом или в последнем он оказался не оправдывающим своего имени и соответствующих ему ожиданий—примирения с богом. Этого мы никогда не должны упускать из виду, читая библейские книги.
В предыдущем изложении мы пришли уже к выводу, что первый библейский «Город святого примирения» (Иерос-Салим) был «трубный» по-латыни и «прецессионный» или «триумфальный» по-гречески—город Помпея2) и потому интересно узнать, не сохранилось ли в библейских книгах и других указаний, могущих привести нас к тому же заключению помимо предыдущего наведения.
1) ירו־שלם (ИРУ-ШЛМ)—Увижу мир, но на греко-еврейском языке жителей востока можно произнести и Иерос-Садим, т. е. святое примирение.
2) Πο̃μπεία (Помпейа)—по-гречески значит: процессия, триумфальное шествие, а по-латыни pompa (помпа) значит: труба, пышность.
Действительно, такие намеки многочисленны, если мы будем считать все «сбывшиеся библейские пророчества» за то, что они на самом деле и есть: за описания в пророческой форме того. что на самом деле уже совершилось.
Возьмем прежде всего места в евангелиях.
Вот у Матвея в 24 главе:
«Спасатель шел от иерусалимского храма, и ученики стали показывать ему городские здания.
—«Видите вы все это?—ответил он им.—Скажу вам правду: не останется здесь камня на камне, все будет разрушено (24.2)... Сначала вы услышите о войнах, но не ужасайтесь: это еще не конец. Потом будут голод, мор и землетрясения. начнутся болезни, и вы будете ненавистны всем народам из-за меня (24.9). А когда увидите мерзость запустения, предсказанную пророком «Божиим судом» (по-библейски Дани-Илом) на святом месте (читающий да понимает!—прибавляет редактор),—тогда находящиеся в «стране богославия» да бегут в горы и кто на крыше, тот пусть не сходит внутрь дома взять что нибудь, и кто в поле, пусть не бежит назад (рис. 114) захватить свою одежду (понятно, что так бывает только при землетрясениях и извержениях вулканов). Горе в те дни беременным женщинам и кормящим молоком (24.19). Тогда будет скорбь, какой еще не было от начала мира и не будет, и если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая душа, но эти дни сократятся для избранных. Появятся лже-мессии и лже-пророки, чтобы прельстить и избранных. И если кто вам скажет тогда: вот здесь посвященный или там,—не верьте (24.23)! Потому что, как молния исходит от востока и бывает видна до самого запада. так будет это пришествие «человеческого сына». И после скорби тех дней вдруг померкнет Солнце, и Луна не даст света и (падающие) звезды посыплются с неба, и поколеблются его устои, и увидят «человеческого сына-), идущего на небесных облаках с великой силой и славой, а перед ним идут его вестники с громогласной трубой (24.30). Истинно говорю вам: не пройдет это поколение, как сбудутся мои слова» (24.33).
Все это буквально имеется и у Марка, с которого списал приведенную мною речь Матвей (Марк 13.14).
Рис. 114. «Княгини моего народа были белее снега» (Плач Иеремии). Гибель Помпеи. С картины XIX века. |
Теологи говорят нам, что туг заключается описание разрушения палестинского городка Эль-Кудса войсками царя «Почтенного» (по-гречески Тита, по-латыни Гонория) через 70 лег после рождения евангельского спасателя, т. е. почти в то же самое время, когда была разрушена землетрясением и Помпея, которая по тем же авторам погребена через 78 лет после появления на свет «Великого царя». А за несколько лет до этого она еще была почти совсем разрушена страшным землетрясением.
Но скажите сами, читатель: если даже и допустить, что в то же самое время, как погибла Помпея, был в окрестностях Мертвого моря действительно разломан «римлянами» городишка Эль-Кудс, перекрещенный теологами в Иерусалим, и что римские солдаты действительно растаскали и спрятали куда-то(!) его камни своими руками (это им было непосильно), то которому из этих двух событий должно относиться только что приведенное описание? Мне опять навязывается комическая идея привести этот рассказ слово в слово, выдав его за описание одним из жителей Москвы захвата его города войсками Наполеона I. Выходит не менее комично, чем и плач Иеремии, в моей трансплантации на современную почву.
Но я воздержусь теперь от пародирования этого пророчества, чтоб не повторяться, и отмечу только, что такая апокрифическая речь евангельского мага и врача, хотя она и написана от его имени через сотни лет после его смерти, все же слишком ярко описывает гибель «Города святого примирения», ни отчего иного, как от вулканизма и землетрясения, вроде гибели Помпеи. Поставьте только здесь прошлое время глаголов вместо будущего, и выйдет следующее:
Сначала,— говорит автор,— «будут», т. е. были, слухи о войнах, но это не был еще конец Иерусалима. Были голод, мор, землетрясения, болезни... Христиане были всеми ненавидимы, но и это еще не был его конец. Но вот вдруг появилась мерзость запустения на святом месте (т. е. на склоне Вулкана, где стоял жертвенник Громовержцу) и все находящиеся в этой стране побежали в горы. Кто был в поле, не успел, захватить снятой рубашки, кто сидел на крыше дома, соскочил с нее и побежал, не заглянув к своим близким, находившимся внизу. Горе было беременным женщинам и матерям грудных детей! Была скорбь, какой не было от начала мира и не будет, и если бы не были коротки те дни, то не спаслась бы ни одна душа. Появились лже-мессии и лже-пророки, смущавшие обезумевшую народную массу, и все бедствие произошло мгновенно, как молния. Потом были затмения Солнца и Луны, был дождь падающих звездочек и видели (собственными, глазами!!) евангельского «сына человеческого» идущего на облаках, т. е. на пиниеобразном столбе Везувия при трубных звуках вулканического извержения».
Таков был конец «Иерусалима» по евангелию. Да! Это—как вы хотите,— не аллегорическое описание захвата Наполеоном I Москвы осенью 1812 года, и не описание похода римлян в Сирию при «почтенном даре». Это то же самое, что уже было и в «плаче Иеремии»: описание гибели большого города у подошвы вулкана, составленное когда-то очень точно по показаниям очевидцев, но которое евангелист Матвей (вероятно Феодор Студит, как я уже показывал в первой книге) вложил к уста своего «спасателя», переменив только прошлое время всех глаголов на будущее.
Помпея и первичные Город святого примирения (т. е. Иерусалим),— отожествляются здесь не только одной сейсмологией, но и одновременностью гибели обоих городов но существующим историческим преданиям.
Но кто же был «почтенный царь» (по-гречески Тит, по-латыни Гонорий), при котором не его собственные, а подземные воинства Громовержца произвели все это? Его отожествляют с императором Титом, которого, в свою очередь, по моей хронологии, приходится отожествить с императором Гонорием. И действительно в Апокалипсисе, вышедшем, как я уже давно вычислил, в 395 году, автор вспоминает, как о чем-то недавнем, о страшном землетрясении, при котором пали города народов (πόλεις των ΄έθνων—полейс тон этнон, Апокал. 16. 14), т. е. созвучно с городами Этны, так как имя этого вулкана и значит просто «народная гора», и этнейцамн (έθνοι) могли первоначально называться только италийские туземцы, а потом это название по-гречески стало общим для всех иностранцев.
К какому извержению Везувия могло бы все это относиться? Евангельское указание, что после этого померкло Солнце и затмилась Луна, да и упоминание историков о Гонории-Тите заставляет предполагать, что дело относится к октябрю или ноябрю 393 года, так как 20 ноября 393 года действительно было солнечное затмение—полное в Адриатическом море, Македонии и Дарданеллах и в очень сильной фазе—в Риме и Константинополе.
Возможно, что при этом землетрясении Помпея только была превращена в развалины, а засыпана пеплом потом при одном из новых страшных извержений Везувия, например, в 472 году, вызвавшем анархию в Западной Римской империи и переход там власти к готам.
Дело в том, что в сочинениях, приписываемых Светонию и Диону Кассию, видно, что император Тит восстановил пострадавшую от землетрясения Помпею, и она существовала при Адриане (т. е. по нашему Гонории) и Антонине (Валентиниане). Она даже обозначена на «Пейтингеровом пергаментном свитке» (Tabula Peutingeriana), составленном из склеенных вместе кусков пергамента и имеющем в ширину 1 фут, а в длину более 3 сажен, и изданном в Венеции в 1591 году. Свиток этот был найден в Шпейере Кондрадом Цельтнером около 1490 года, и на нем обозначены ломбардскими буквами названия морей, островов и городов в римских землях начала V века. Это своеобразная длинная «карта мира» на которой обозначена и Помпея, как еще существующий город.
Рассмотрим теперь и дальнейшие места в Библии об Иерусалиме, чтобы увидеть, подтверждают ли они нашу гипотезу о том, что сначала библейский Город святого примирения был тожествен с Помпеей.
У Луки вышеприведенное место Матвея во многом списано буквально, но в некоторых строках искажено (гл. 21) и добавлено беллетристической отсебятиной, старающейся показать, что тут придут фигурировать и настоящие человеческие войска. «Будут,— говорит он,— большие землетрясения по местам, голоды и моры, и ужасные явления, и великие знамения с неба (21.11). Будет гнев на этих людей, и падут они от острия меча и отведутся в плен во все народы».
Но мы уже знаем, что Лука был мастер прибавлять, как факты, свои собственные догадки, ко всему переписываемому им у евангелиста Марка. Так поступил он и здесь.
А более мы не находим в Новом завете ничего о гибели центрального города древних поклонников Громовержца, думавших, что ему можно было поклоняться только на Везувии.
В книгах: Исход, Левит, Числа и Второзаконие слово Иерусалим, как я уже говорил, не употребляется ни разу.
В книге Бытие есть лишь просто Город примирения (Салим-ШЛМ) в стране Лота (Латинянина). Около него (Бытие 15. 8) жили цари: Содомский (СДМ), Гоморский (ЭМРЕ-Умбрский), Римский (АДМЕ), Сабинский (ЦБИ) и Валэский (БЛЕ), о котором опять внушают нам: «т. е. Цер (ЦЕР-Цезарь?)». Их поразили цари Эйлский (ЭИЛ), Гальский (ГУЛ), Шнэрский и Алсарский и захватили себе всю Латинию (ЛУТ).
А Отец-Рим (Аб-рам), живший тогда у дубравы Умбрийских Маремм (МРА Е-АМРИ) в свою очередь напал на победителей и освободил Латинию (14. 13). «Когда он возвратился после победы в долину Шуе, его торжественно встретили там царь Содомский и царь Салимский, носивший звание «святого царя (МЛКИ-ЦДК)», первосвященника всевышнего бога (АЛ-ЭЛИОН) и благословил его».
Отсюда мы видим, что Город святого примирения в книге Бытие локализирован в Латинии (Лациуме) вместе с Содомом и Римом, так как начертание АДМ (муж, воин) часто заменяло у раввинов слово Рим (Идумея).
В книге «Иисус» говорится (18. 28), что город Иовис (город Громовержца), переименованный в Иерусалим, т. е. в Город святого примирения, был один из 14 городов области Вениамина (сына правды), называвшегося первоначально Бенони, т. е. сын могущества. А потом еще сказано (15. 63), что «первоначальные жители «Иерусалима» были поклонники Иовиса (Юпитера Громовержца) а потому назывались иовисианцы (ИВУСИ)».
«Они остались в Иерусалиме вместе с богославными,—говорит автор,—даже и до сегодня» (Иисус 15. 63). Да и сам Город святого примиренья в этой книге называется Иовис, т. е. город Громовержца (Иисус 19. 29).
Здесь опять мы видим указание на то, что первичный Иерусалим был в срединной Италии.
В книге Судьи (19. 10) тоже говорится, что город Иовис (город Громовержца), переименованный потом в Иерусалим (Город святого примирения) «стоит у горы Пеплов (АФРИМ), где жили поклонники Громовержца (Иовиса) и около него были города ТБЭЕ и РОМА (Рим)». А толкователи прибавляют, что после «распадения царства» жители этой области становятся центром 10 богоборческих народов.
И здесь повторяется (1.21), что «поклонников Громовержца (Иовиса) не изгнали потомки Сына правды (Вениамина) и живут они с ними в Городе святого примирения до сего дня».
Больше ничего нет об Иерусалиме в книге «Судьи».
В I книге Самуил (17. 54) говорится лишь, что Возлюбленный (Давид) поразил гиганта (Гальафа1) из готов,2) кочевников, у дубравы и отнес его голову потом в Город святого примирения. Больше ничего не упоминается об этом городе в I книге Самуила.
Во II книге Самуила (15.5) сообщают нам, что Возлюбленный царь (Давид) был помазан на царство сначала в Хеброне (ХБ-РУНЕ—тайник Роны), который прежде назывался городом Арвы (АРВЕ, Бытие 23.2). Царю было тогда около 30 лет от роду. Там он царствовал над богославными 7 лет и 6 месяцев, а в «Иерусалиме» он царствовал 33 года, как над богославными, так и над богоборцами, после того, как взял у иовисианцев (поклонников Юпитера) Столбную крепость, и потом (8.7) «поразил город Красу помощи3) и принес в Иерусалим ее золотые щиты и много меди».
А далее рассказывается нечто очень дикое (21.1 —13):
«Был голод подряд три года, и Громовержец сказал Давиду, что это сделано за грехи его предшественника Саула, умертвившего холмцев (ТБЭНИМ), и вот, чтобы прекратить голод Давид отдал холмцам на «столбование» перед Громовержцем семерых детей Саула. И они были столбованы (брошены в жерло Везувия?).
Потом (15.29) рассказывается, как отнесли (при Давиде) ковчег божий в новый Город святого примирения, потом (19.19) Возлюбленный (Давид) переправился на пароме через Иордан (так называлась река По в Ломбардии) около Галгала, чтобы прийти в этот город, и тут резко и неожиданно заканчивается вторая книга «Самуил».
В I книге Царей рассказывается (3.1) как Соломон (т. е. Юлий Цезарь—Констанций Хлор) женился на дочери «отпускающего грехи»4) миц-римского властелина еще до постройки храма Громовержцу и до заложения стены вокруг «Иерусалима». «Народ еще приносил тогда жертвы на высотах (фумароллах?), а главный жертвенник был на Холме (на Сомме), где принес жертву и Соломон, и там ему явился во сне Громовержец, у которого он просил мудрости, а он дал ему «все». «Царица Савойская (ШВА) приехала к Соломону в Иерусалим (10.2) с дарами, чтобы убедиться в его мудрости, а корабль Хирама привозил ему золото Африки (АФИР)». И, наконец (15.3), после смерти Отца божия (АВ-ИЕ, преемника Роввама-Лициния), «Громовержец дал ему сына (АСУ-Иисуса)—светильник в Городе святого примирения, и утвердил этот город».
1) גלית (Глит)—Галат.
2) גת (ГТ)—Гот.
3) הדר (ЕДР)—великолепие, краса и עזר (ЭЗР)—помощь.
4) פרעה (ФРЭЕ), передаваемое как Фараон, значит, между прочим, и отпускатель грехов, напрмиер, в пророчестве Иезеки-Ил.
לא־אפרע ו־לא־אחום (ЛА АФРЭ У ЛА АХ УМ) —не отменю (вину) и не пощажу.
Потом идет длинный рассказ о восстании Громовержца (Иевы, по-славянски: Ииуя) и о низвержении династий в обеих частях империи.
Во II книге Царей (19. 20—31) пророк Исайя велит сказать богославному царю Езекии (вероятно Анастасию, 471—518):
—«От (погибшего) Иерусалима произойдет росток и останется спасенное от Столбной горы (Везувия)».
Значит перед этим произошла уже какая-то катастрофа» А после этого (21.10) Громовержец говорит (Манасии) через пророков:
—«За то, что ты делал мерзости хуже чем омры (умбры, гоморцы), я наведу такое бедствие на Город святого примирения, от которого зазвенит в обеих ушах у слушающего, и вытру его так, как вытирают чашу (crater): вытрут и опрокинут ее».
Очевидно, что под формой пророчества здесь рассказывается опять уже совершившийся факт разрушения этого города землетрясением, или же, после разрушения Помпеи был избран для «святого примирения» другой более достойный город в местности, менее подверженной вулканическим извержениям, как видно из дальнейшего сообщения о том, что хотя следующий его царь Иосия всем сердцем был предан Громовержцу, но тот все же не отвратил ярости своего гнева на богославных за грехи Манассии, его отца.
—«Я отвергну богославных,—сказал он,—от моего лица, отвергну Город святого примирения (Иерусалим), мой избранный город, и храм, о котором я сказал, что там будет мое имя» (23. 27).
И это было прелюдией к тому (24.11), «что могучий царь-пророк», «царь врат господних», подверг этот город осаде, пленил его царя Иехонию, вывез все сокровища из храма Громовержца и ничего не оставил в «Городе святого примиренья», кроме земледельцев. Он воцарил над ними Седекию (т. е. бого-святого). Но был гнев Громовержца над Иерусалимом и над богославными, и царь-пророк (Нево) отвез, наконец, «бого-святого» в Ривлу (Ривьеру?), ослепил его и разрушил стены и дома Иерусалима, оставив в нем лишь несколько бедняков.
«Весь народ переселился из Города святого примирения в Миц-Рим, потому что боялся предсказаний астрологов (КШДИМ, 25. 26)».
Так по книге «Цари» непримиримо оканчивается первый Город святого примирения с Громовержцем у подошвы Везувия.
Были ли цари Иехония, Седекия уже восточными царями, как можно заключить по моей диаграмме в первой книге? Мы видели, что диаграмма эта в своем конце оставляет желать лучшего соответствия, и потому я не решаюсь здесь настаивать на ней, как готов настаивать на остальных своих сопоставлениях.
В двух книгах Паралипоменона повторяется весь предыдущий рассказ с мелкими пополнениями.
«Послал бог вестника своего (столб дыма над Везувием), чтобы истребить Город святого примирения,—говорит «первая книга»,—но Возлюбленный (Давид) умолил его отменить свое намерение» (1 Пар. 21. 15).
И больше ничего.
Во II книге Паралипоменона повторяется рассказ книги «Цари» о том, что Соломон построил в Иерусалиме храм Громовержцу и поставил в нем ковчег завета (6.10), а потом (12.7) прибавляется, что Дар Улицы (ШИ-ШУК), миц-римский царь, пошел на Город святого примирения с 1 200 колесниц и 60 000 всадников, и унес золотые щиты из храма Громовержца еще при Ровоаме (Лицинии). Ровоам сделал вместо них медные и царствовал в Иерусалиме 17 лет. Потом (Парал. 11, 20, 22) при Иосафате Громовержец поставил засаду против сынов Амона (ЭМУН) и Муаба (МУАБ) и против горы Сеир (ШЕИР), восставших на богославных и они были поражены (ядовитыми газами вулкана). Иосафат забрал имущество погибших и возвратился в Город святого примирения. Он 20 лет царствовал спокойно, потому что-испугались все царства земли, когда услыхали, что сам Громовержец воюет с врагами богоборцев».
А между тем Иосафат не был царем богоборцев, а только богославцев по той же самой Библии (20.31)....
Затем (24.18—28) после смерти первосвященника Иодая, Иоас (Валентиниан III, 444—455 гг.) и его князья стали поклоняться изображениям, и воспылал за это гнев Громовержца на страну богославия и на Иерусалим. Пророк Захария стал их увещевать, но его побили за это камнями на дворе храма Громовержца. За это напало на Город святого примиренья войско высоты (Хил-Арм), истребило всех его князей, а Иоас был убит заговорщиками. Вся добыча была отослана к царю Потомственного владения (ДР-МШК), т. е. Буда-Пешт. (Так пишется в книге Паралипоменон то, что в книгах Царей и у пророков пишется Кровавый Мешок5) и считается за Дамаск.)
В книге «Цари», как я уже показывал в первом томе «Христа», делается неожиданный перескок от Иорама к Озии (АХЗИЕ), а от него, как будто к византийскому Иотаму (Льву 1. 457—474 г.г.), который, как и все его преемники, помещались. однако, по словам рассказчика, тоже в Городе святого примирения, между тем как, по словам византийских историков, они жили уже в Константинополе. Нельзя не видеть, повторяю, что наше диаграмматическое сопоставление страдает здесь несколькими дефектами, показывающими, что автор плохо знал византийскую историю, а потому немудрено, что он и принимает Константинополь за тот же Город святого примирения. Он говорит, что «царь Ахаз (т. е. восточный император Зенон (474—49/ г.г.) по нашему сопоставлению) ограбил храм Громовержца, и царский дворец и князей и отдал все царю вождю (АШУР, 28.21), т. е. послал в Германию. Он приносил жертвы богам «наследственного правителя ДР-МШК)», который поражал его и наделал жертвенников на каждом углу Города святого примирения» (28.24).
А по византийским историкам Зенон известен своим указом Генотикон, изданным в 482 году и приказывавший всем богославным не поднимать споров или ругани с иаковптами, т. е. с израильтянами.
Потом (32, 19) Терн-опустошитель,6) царь вождь (АШУР), послал своих рабов в Город святого примирения при Езекии (Анастасии, 491—518 г.г., покровительствовавшем монофизитам), хуля Громовержца и требуя, чтобы царь подчинился. Но пророк Исайя помолился Громовержцу, и тот послал своего вестника (ядовитые газы Везувия), который истребил всех храбрых в войске Терна опустошителя, и он возвратился в свою землю. После этого Иосия (Гераклий 610— 641 г.г.), будто бы царствовавший в Городе святого примирения 31 год, «разрушил жертвенники бэлов, и статуи Солнцу, и посвященные деревья, и столбы». Но это, однако, не помогло ему.
«Была найдена «Книга закона Громовержца» (34,14), писанная рукою Моисея, где Городу святого примирения было назначено разрушение», которое, будто бы, и совершилось через несколько лет после смерти Иосии.
Тут окончательно обрываются сведения о первом Городе святого примирения, вместе с «историческими книгами Библии». А затем, в книгах Ездры, этот город возобновляется уже в Палестине таким образом:
«В 1 год царствования Кюруса (Карлоса), парнсского (ПРС) царя, он отправил живших в Парисе богославцев строить храм их богу в «Иерусалиме» под предводительством Чуждого врат господних (Зоро-Бабеля) и Спасателя (Иисуса), и они начали дело. Потом в седьмой год царя Арташата7) пошли некоторые из богоборцев снова в «Иерусалим» (7.7) под предводительством Ездры, «чтобы отправить серебро и золото, которое царь и советники его пожертвовали богу богоборцев, имеющему жилище в «Иерусалиме» (7.15), и сообщается список пришедших туда с Ездрой.
5) דמ־שק (ДМ-ШК) значит кровавый сак. а דר־םשק (ДР-МШК')—потомственное владение, от ДР—род и МШК'—управление.
6) СНХРИБ = СНЕ-ХРБ—Терн горы Хорива.
7) דאר־תחש־םתא (АР-ТХШ-СТА). Его разделяют на АР—свет, ТХШ— священный покров алтаря и ШАТ (שאת)— величие. Считают за персидского Ардашира. Но не надо забывать, что и у армян был царь Артакс, основавший город Ардашар или Артаксат, разоренный будто бы персами в 370 году нашей эры, после чего столица перешла за 25 верст к северо-западу, в Эривань. Кроме того Ардашир дивергентно созвучен с Аль-Рошидом.
Все содержание книги показывает, что здесь под Иерусалимом подразумевается уже Эль-Кудс в окрестности Мертвого моря.
Это и была первая отстройка Города святого примирения по недоразумению в Палестине, а никак не восстановление некоторой бывшей тут древней столицы.
Неемия начинает так же, как и Ездра.
«Ко мне пришел один из моих братьев из «Иудеи», говорит он,—и сказал, что стена Иерусалима разрушилась, ворота сгорели и жители в великой бедности. Я был тогда виночерпием у царя Арташата, и он, узнав от меня об этом, отпустил меня с собратьями по вере отстроить город. Я проехал через Долинные ворота ночью к источнику Дракона и к Навозным воротам. Стены Иерусалима (т. е. бывшего римскою укрепления в Палестине, называвшегося Aelia Capitolina) были в развалинах, ворота сожжены (2.14), но мы их исправили в 52 дня» (6. 15).
Потом идут перечисления пришедших из Париса и объясняется порядок построения. Здесь тоже почти нет сомнения, что дело идет, как и в предшествовавшей книге о постройке укрепления в Эль-Кудсе, ошибочно считаемом за разрушенный Иерусалим, а следовательно и книга эта тоже очень поздняя. Она и приводится в еврейской Библии вслед за Ездрой в числе трех самых последних. Я предполагаю ее уже из времени Карла великого (742—814) и Гарун Аль-Рашида (786—809).
Нам остается только пересмотреть, как выражаются «псалмы» о Городе святого примирения.
Вот 79 псалом «собирателя» (асафа по-библейски).
«Боги»! Язычники пришли в твое наследие. Они осквернили твой святой храм, превратили Город святого примирения в развалины. Они отдали трупы твоих слуг в пищу небесным птицам, тела твоих святых—земным зверям. Мы сделались посмешищем у наших соседей, предметом поругания и посрамления окружающих нас. Доколе, бог Громовержец, будешь ты гневаться? Доколе непрестанно будет пылать, как огонь, твоя ярость? Пролей лучше твой гнев на язычников, которые тебя не знают, и на царства, которые не призывают твоего имени... Помоги нам наш бог Иисус (по-еврейски ИШЕ—Иесус)!»
Не трудно видеть, что этот псалом написан под впечатлением чтения «Плача Иеремии», откуда в нем целые фразы, но автор, повидимому, уже не знал, что тот описывал не Эль-Кудс, а Помпею. Значит этот псалом тоже времени Гарун аль-Рашида или даже кануна крестовых походов.
Особенно же идеализирован и уже очень смутно представляем Город святого примирения в пятнадцати псалмах (120—134) которые называются Песнями восхождения, т. е. поющимися при восходе солнца.
«Наши ноги стояли,—говорит 122-й псалом,—у твоих ворот, Иерусалим, Иерусалим, воздвигнутый как город, слившийся в одно целое!
Там проходили племена Громовержца (звезды), там стояли престолы суда. Просите мира, городу мира! Да благоденствуют все любящие его».
Здесь Город святого примирения астрализирован. Это не Помпея и не Эль-Кудс, это апокалиптический Новый Иерусалим—звездное небо.
Точно так же и во всех других псалмах этой группы, как например, в 147-м:
«Хвалите Громовержца»,—говорит он,—потому что сладостно бряцать ему. Он создает Город святого примирения и собирает в него изгнанников Богоборца. Он исцеляет сокрушенных сердцем, и врачует их болезни».
Читатель видит сам, что бог Иовис здесь даже не Громовержец, а Грядущий бог,—синоним греческого Вечно-живущего (Зевса-Диоса).
«Блажен всякий, боящийся Грядущего бога,—говорит псалом 128,—блажен ходящий его путями. Он благословит его со своего столба, и ты увидишь благоденствие Города святого примирения».
Здесь даже и «Столб» уже не пинеобразный, облачный выдох из жерла Везувия, поднимающийся до небес, а, скорее, символ христианского ставроса—столба, превратившегося в переводах в крест.
Евангельская самаритянка, т. е. жительница Римской области, встретив у колодца Иисуса, сказала ему, по евангелию Иоанна (4.20):
—«Наши предки поклонялись (Громовержцу) на этом (римском) холме, а вы говорите, что место, где должно ему поклоняться, находится в Городе святого примирения т. е. в Помпее (у подошвы Везувия)».
—«Наступает время,—ответил ей Иисус,—когда будут поклоняться богу-отцу и не в Иерусалиме, и не на этом холме, а всюду в духе и истине».
Эти слова показывают нам, что, действительно, даже во времена евангельского Христа единственными местами поклонения богу—Громовержцу считались: «Иерусалим» на склоне Везувия у богославпых, и Рим (Самария) у богоборцев, и только потом, после разрушения этого Иерусалима и его погребения под пеплом богославные стали поклоняться Громовержцу везде, куда залетают грозовые тучи и куда загнала их судьба.
Одна эта исключительность места первоначального поклонения богу-Громовержцу (Иеве) указывает на исключительность его геофизической природы, т. е. опять на окрестности Везувия.
На этом я и закончу свое обследование Города святого примирения, каким он является в Библии и в евангелиях. Это, повторяю, был переносный город, по крайней мере, дважды переходивший с места на место, пока не поднялся, наконец, на небеса, бросив на землю, подобно пророку Илии, лишь свой плащ в виде палестинского Эль-Кудса, древнего Элии Кадеша, т. е. города св. Илии, называемого теперь христианами Иерусалимом.
