Н.А.Морозов / «Христос». 6 книга / ЧАСТЬ V

ГЛАВА VI.
ЗНАЧЕНИЕ ПИРАМИД, КАК ПРОМЕЖУТОЧНЫХ СТУПЕНЕЙ МЕЖДУ ДРЕВНИМИ И СО ВРЕМЕННЫМИ КОЛОКОЛЬНЯМИ.

Остановимся немного на одном первостепенно важном пункте для нашей теории преемственной непрерывности человеческой культуры и постараемся выяснить, что же такое представляют собою пирамиды?

Рис. 160. Массивные произведения старинной культуры в долине Нила как бы с птичьего полета. Масштаб зданий для рельефности увеличен более чем в сто раз сравнительно с окружающей местностью.

Вот перед вами, читатель, интересная картинка из книги Карла Оппеля: «Чудеса древней страны пирамид — Египет с высоты птичьего полета». Не правда ли, какое сильное впечатление производит она на вас? Правда, что при более внимательном рассмотрении серьезный человек начинает приходить к заключению, что это карикатурно, так как достопримечательности страны изображены в необыкновенно бòлынем масштабе, чем сама карта, и вызывают, как и все остальные описания Египта, преувеличенное представление о грандиозности его древних построек. А когда начинаешь приравнивать масштабы, то сразу видишь, что на деле пирамиды пришлось бы изобразить тут лишь маленькими точками, а «колоссов» даже такими значками, которые пришлось бы рассматривать в сильное увеличительное стекло.

Но все же этот «вид Египта с высоты птичьего полета» характеризует не одну привычку историков преувеличивать значение его архитектуры, но и действительную особенность страны: непропорционально бòльшую величину и непропорционально бòльшее количество храмов и грандиозных: гробниц долины Нила, по сравнению с нею самою. Ничего подобного мы не находим в других странах не только древних и средневековых, но даже и в эпоху гуманизма.

В чем же естественная причина такой исключительной особенности? Неужели лишь и простом капризе жителей страны?

«И сказали люди, — как говорит библейская книга Бытие, — построим башню до небес, и начали строить башню до небес». Но так, читатель, бывает только в сказках. Человек, как я уже не раз вас уверял (но не знаю, успел ли уверить), есть дитя природы. Пока она не успела его выняньчить, он должен был расти у нее на руках, а самостоятельно, как взрослый, он начинает ходить только с нашего времени, когда естествознание значительно освободило его от власти стихийных сил природы. В древности же и в средние вежа, когда он питался только детскими сказками старинных теологов с их бесконечными чудесами, он мог и строить по своему произволу грандиозные дворцы и храмы только в своем воображении... А, ведь, грандиозные постройки в долине Нила не фантастичны, а реальны. Какие же силы вызвали их сооружение, раз мы пришли к заключению, что они не могли возникнуть по простому произволу людей ?

И вот, вникнув в стихийную природу Египта и его окрестностей, мы находим достаточно наглядное объяснение этого факта, иначе необъяснимого.

Уже с первых моментов сознательной жизни человечества (и не только в долине Нила, но и повсюду) его неизбежно и сильно занимал вопрос о жизни и смерти. Чувство самосохранения, выработавшееся еще на первых ступенях жизни животных их борьбою за существование, заставляло и его инстинктивно бояться смерти. Да это и естественно: без такого чувства животная жизнь с ее подвижностью не могла бы существовать. Значит страх смерти есть чувство врожденное. Человек видит старость и смерть себе подобных и начинает по аналогии приходить к заключению, что она грозит и ему, хотя этот вывод, благодаря эгоцентризму первобытных людей, едва ли был сделан очень рано: каждый мог себя считать особым существом, не как другие, а потому и бессмертным, если кто, или что, его не убьет. А о возможности убийства он, конечно, не раз получал предупреждения, хотя бы от простого падения, поскользнувшись, причем ему было очень больно. Такая инстинктивная боязнь опасностей присуща и бессловесным животным, а потому передалась и человеку, как, например, у некоторых, «боязнь высоты».

Затем, уже при более высокой степени развития, у человека стали возникать вопросы: отчего и почему? Тогда и все болезни и, как их результат, смерть — начали приписываться, по аналогии с реальными случаями жизни, нападениям невидимых, злых духов, которые, изгнав из тела душу, начинают пожирать тело, как огненные языки пожирают дерево, до самых костей. А присутствие их, хотя оно и не видимо для глаза, обнаруживается всегда скверным запахом, как и присутствие остальных нечистых духов, почему за ними и установилось такое название.

И вот, когда уже возникли сухопутные и морские сношения между береговыми странами средиземноморского этнического бассейна, тогда на берегах Босфора, служившего естественным очагом «ромейской» культуры, неизбежно стали распространяться рассказы о чудесах далеких стран. В Сицилии вечно дымится огромная гора — жертвенник небесному богу—и у Неаполитанского залива на Везувии находится жилище бога-Громовержца и потрясателя земли. А в Египте есть не меньшее чудо: по всему миру пошли слухи, что люди после смерти там не гниют, что около Мемфиса есть «Святая земля», в которую запрещен вход нечистым духам, пожирающим тело умерших. Тела остаются там нетленными.

Такие рассказы, конечно, были вызваны до периода бальзамирования тем простым обстоятельством, что под влиянием совместного действия солнечных лучей и жгучего самума, трупы людей и животных, брошенные на поверхности земли на границе пустыни, должны были часто высыхать, если их не съедали шакалы, как сушеная рыба, и потом заносились песком.

Для властелинов земли в арианско-христианский период, уже понявших неизбежность не только чужой, но и собственной смерти, наиболее ужасной перспективой, конечно, была мысль оказаться обглоданными потом до костей какими-то прожорливыми, вонючими, погаными духами. А потому и мысль быть погребенными в «Святой земле», где их тела в полной целости будут дожидаться всеобщего воскресения мертвых, должна была казаться особенно заманчивой.

В результате этого эллино-египетские властелины могли приказывать своим наследникам, под страхом являться к ним после смерти и мучить, отвезти себя для погребенья обязательно в Египет, на Гизехское поле. А для наибольшего предохранения от гниении на дороге мог быть придуман и обычай вынимать предварительно кишечник и внутренности, как обычное место пребывания нечистых духов, и наполнять образовавшуюся пустоту ароматными веществами, как дезинфекторами.

Таково наиболее естественное объяснение исключительного обилия мумий и грандиозных гробниц в долине Нила. Их вызвал не человеческий местный произвол, а сама его стихийная природа.

Но почему же над тремя из таких мумий выросли гигантские пирамиды (рис. 161 и 162)? Посмотрим сначала, что говорят об этом исторические предания.

Рис. 161. Великие египетские пирамиды

Рис. 162. Вид великих пирамид со стороны Сфинкса

По традициям египетских арабов первой половины XIX века, пока они не вкусили еще европейской культуры, три гигантские пирамиды к юго-западу от Каира, по другую сторону Нила, были построены по приказанию царя великанов Ган-ибн-Гана, жившего задолго до сотворения Адама. ¹

¹ Карл Опнель: Чудеса древней страны пирамид. Русск. изд. 1868 г., стр. 136.

На тамошнем языке эти сооружения называются абу-мир, что значит усыпальница, гробница, а греческое название «пирамида» происходит от πύρ (пюр) — огонь, вероятно потому, что на их вершинах зажигались но ночам огни, видимые издалека. Египтологи XIX века говорят нам, что «строитель» самой высочайшей из пирамид Хуфу царствовал еще за 3733 года до начала нашей эры, т. е. через 129 лет после всемирного потопа, случившегося по библейским первоисточникам (подтвержденным многочисленными «свидетелями») в минус 3852 году.

Но с точки зрения эволюционных представлений об истории человечества, в основе которой лежит постепенное усовершенствование техники и материальной культуры, это так же невероятно, как и сооружение пирамид вышеупомянутым царем великанов Гаи-ибн-Ганом.

Нам нельзя смотреть на этот предмет иначе, как сквозь очки объективного современного социолога и естественно-научного теоретика. А с реалистической точки зрения вся эволюция первичной человеческой культуры была основана лишь на экономическом и умственном неравенстве первобытных людей. Ведь нельзя закрывать глаза на то, что прибавочные ценности физического труда народных масс древности давали возможность с детства предаваться размышлениям и изобретательности, накопляя всевозможные знания, лишь ничтожной части людей, которая так или иначе их апроприировала. Начало расчленения первобытного общества на людей физического и на людей умственного труда было вместе с тем и началом его материального прогресса и дальнейшего умственного развития. А конец такого расчленения возможен лишь тогда, когда все люди достигнут достаточного материального и умственного совершенства, и будут почти освобождены машинами от физической работы. Но это станет вместе с тем и концом дальнейшего человеческого развития вообще. После того он перейдет к мало понятному еще для нас статическому состоянию, как человек достигший зрелости и переставший более физически расти.

Три гигантских пирамиды Хуфу, Хефрена и Менкауры не могли возникнуть по мановению волшебного жезла или быть воздвигнуты кочевниками и бедными людьми. Они могли быть построены, и притом каждая не в одно поколение, только большой страной, в которой можно было собрать урожай, способный прокормить, кроме самих сеятелей, еще целую армию людей, занятых много лет посторонним трудом.

А этот урожай мог быть сосредоточен в руках заведующего такой постройкой лишь при принудительной силе не только Физического, но и морального характера, так как необразованный в современном смысле человек по природе беззаботен, и если не сознает полезности для себя творимого им дела, то всегда доведет его до развала пассивной инертностью, о которую разобьется энергия самых неумолимых властелинов.

А в древности потребности людей были еще малы, климат допускал существование без одежды, и кочевой образ жизни близ узкой долины Нила преобладал. При таких условиях заставить кочевника, хотя бы и плененного, долго работать, как раба, было тоже, что изловить ветер в поле: рабство стало возможно лишь при повысившихся потребностях самих рабов, да и то при условии, что им некуда убежать.

Вот почему совершенно непонятно присутствие трех великих пирамид и других сооружений грандиозного характера, наполняющих долину Нила, без такой предварительной предпосылки как строители их, так и весь обязательно многочисленный народ, с которого собирались для этого суммарно огромные подати (или который сам приходил для построек в свободное от земледельческой работы время), почему-то считали полезными такие сооружения не для одного своего властелина, но и для себя, т. е. не иначе как рассчитывали и сами взобраться по таким высоким лестницам на небо.

С точки зрения эволюции материальной культуры в Египте три его колоссальные пирамиды (оставляя уже в стороне другие огромные постройки) едва ли могли быть сделаны ранее начала средних веков. Ведь и в XIX веке обитатели деревень Массара (по-гречески Троя) занимались ломкой камней из многочисленных каменоломен близлежащих гор Мокатама, перетаскивая их на низких повозках или на санях, запряженных быками, и нагружая ими свои суда на Ниле, но разве можно даже и подумать, чтобы они сделали что-нибудь подобное за промежуток в 10—30 лет, который в среднем приходился на царствование одного властелина? Да и можно ли допустить, что каменоломное занятие без всяких усовершенствований продолжалось там 5000 лет?

Я не имею астрономических данных для определения времени пирамид и поэтому обращусь просто к первоисточникам, отбросив всякие пред внушения. Что мы о них знаем? Я уже говорил об этом. Мы знаем очень мало.

«Строителем» самой большой пирамиды «Светочи» считается Хуфу, упоминаемый в иероглифических надписях и отожествляемый с Хеопсом Геродота, с Хембесом Диодора Сицилийского и Со-Рисом (Σώ-ρις) в цитатах из Манефона. Но даже и эти греческие и латинские писатели относили его ко много более позднему времени, чем египтологи XIX века. «Строителем» второй считается Хаф-Рэ (Хефрен греков), а третьей — Менкау-Рэ (Микерин греков). Но насколько же правдоподобно мнение, что сами властелины строили их для своего собственного погребения?

Вот надпись на крышке гроба Менкау-Рэ, найденная в третьей из больших Гизехских пирамид и хранящаяся теперь в Британском национальном музее:

Все это показывает, что третья из больших пирамид заключала в себе действительно его мумию. Но из этой надписи никак не видно, чтобы пирамида была выстроена им самим, а не постепенно, целыми поколениями его поклонников. Во всяком случае, эту эпитафию писал себе не он, а другие, уже после его смерти.

По нашему сопоставлению родословной Христа у евангелиста Луки с родословной Рэ-Мессы (Рамзеса), данному еще в I книге «Христа» и повторенному для удобства читателя и здесь (в главе о Рамзесе Великом, далее), выходит, что это был библейский Иуда, родоначальник иудеев, что в переводе обозначает «Богославный», или «православный», а по нашему сопоставлению родословий царей иудейских и византийских он должен быть также и современником Василия Великого.

А между тем Зонарас и другие греческие первоисточники, ссылаясь на легендарного Манефо, приписывают постройку пирамиды Менкава-Рэ «красавиц-царице Нитокрис» (Нит-Акер — Нить Совершенства), называвшейся еще Родопис, т. е. «Розоликая». Чтоб примирить только-что приведенную нами надпись с этим сказанием, египтологи XIX века решили, что пирамида первоначально была строена именно сутэпом Менкау-Рэ для себя, но хитрая красавица, относимая ими уже к последующей 6-й династии, т. е. жившая много позднее, не надеясь выстроить для себя самостоятельную башню до неба, стала надстраивать пирамиду царя Менки, чтобы лежать в одном доме с ним, сделав в ней там дополнительный склеп и для своей мумии.

Такое мнение основано на том, что внутри этой пирамиды найдены два отдельные склепа, причем вход в древнейшую гробницу, где была приведенная нами надпись, не доходит до наружного бока пирамиды, а только до нижней ее одежды, а вход в другую усыпальницу доходит до второй верхней одежды. Гробница в последней, думают, была расхищена арабами около 820 года нашей эры при халифе Мамуне.

Рис. 163. Разрез большой египетской пирамиды по Мариетту. Из самого рисунка видно, что пирамида строилась уже после смерти того, кому она была посвящена, так как погребальная камера первоначально делалась в земле, и в нее вел косой подземный коридор. Над выходом этого коридора из под земли, т. е. с правой стороны нашего рисунка (а не с его средины далеко от входа в гробницу) очевидно и воздвигался первичный зародыш пирамиды, и новые слои ее камней накладывались главным образом сзади (с левой стороны нашего рисунка). От нижнего первичного хода строители вскоре ответвляли второй, идущий вверх и строили одну над другой часовенки, в которые, может быть и переносили мощи (мумию), по мере возвышения пирамиды.

Пусть будет так. Но ведь арабы не могли разграбить нижнего склепа, который оставался замурованным до его открытия в XIX веке. Куда же делась его мумия? Очевидно, ее почему-то перенесли в другое место еще в те времена, когда ее чтили.

Двойное погребение здесь, конечно, было, но только никак не двух чужих друг другу лиц. Это противоречит загробным представлениям древних: от одной мысли лежать вместе с посторонним покойником, всякий древний пришел бы в ужас. Другое дело, если покойник был мужем какой-нибудь царицы.

Тогда понятно, что ей захотелось бы поселиться вместе с ним и после своей смерти.

Но кто же тогда были бы эти Антоний и Клеопатра? По нашим сопоставлениям Антоний отожествляется с Лицинием, соправителем Константина Святого, поколением ранее Василия Великого («Великого царя»), и чуть ли не отец и мать евангельского Христа... Но тут большой простор для догадок.

Иероглифически эта пирамида называется Хир, т. е. Высокая.

* * *

Раньше чем перейти к дальнейшему изложению, я здесь должен остановиться снова над решением вопроса о целях, преследуемых при постройке пирамид.

Если руководиться Библией — применяющей слово Вавилон, в его прямом смысле: «Врата Божий» (Ваб-Илу,¹ откуда и произошло православное имя Вавила), — то легенда о знаменитой библейской башне до небес (под тем же именем «Врата Божии») может иметь своим источником только одну из египетских пирамид, или же она объединяет их все под именем, благодаря тому, что это библейское сказание выработалось уже вдалеке от долины Нила. Действительно, пи в Месопотамии, ни в каком другом месте мы не имеем в остатках древних сооружений ничего такого, что могло бы дать повод для возникновения мифа о башне до небес. А здесь в долине Нила их даже слишком много. В самих названиях пирамид: Великая, Высокая, Восхождение душ (на небо), Крепчайшее место, Святейшее место и т. д. звучат поводы к такой легенде.

¹ Если не производить — еврейское начертание בבל (ББЛ) — от слова Библия.

Но Библия же рассказывает нам, что вслед за этим произошло я расчленение народов на несколько самостоятельных (по богослужебному языку). Значит и она относит дело уже к периоду после распадения Римской империи в конце IV века нашей эры.

Кроме того, необходимо принять во внимание и следующее соображение, о котором я говорил и ранее.

Нам внушено прежними толкователями, будто властные египетские цари-теократы, в том числе даже и «розолицая Нить-Совершенства», были полны мыслями о своей смерти, чуть не с самого дня своего рождения, и что они с раннего возраста уже заставляли всю страну строить для себя гробницу, как в Пушкинском стихотворении «Русалка»:

Но это едва ли верно по отношению даже к одному какому-либо из земных царей, всегда более склонных заботиться о своей земной жизни и власти, чем думать о загробном. Ведь и сами римские папы до сих пор не строят еще себе заживо гробниц» Забота о них всегда возлагалась людьми на своих переживающих родственников, которые и воздвигали посильно-богатые мавзолеи.

С такой точки зрения и пирамиды могут быть скорее всего мавзолеями, воздвигнутыми в память глубоко почитаемых людей теми, кто их пережил, как воздвигнуты и все обычные человеческие надгробные памятники. Только здесь повидимому было не одно желание показать покойнику и всем окружающим свою любовь к нему, как происходит при постройке обычных надгробных, мавзолеев с более или менее трогательными надписями, по также и представление о посмертном могуществе покойника, еще при жизни миропомазанного священниками и называвшегося не иначе как Ваше Святейшество. Мы видим, что уже в то время было понятие о святом, а следовательно, и о грешном человеке, как у современных христиан, и мумии святых в Египте были; родоначальниками современных «нетленных мощей» в православных монастырских храмах. Очевидно, к этим могилам издалека приходили молиться пилигримы, считая находившиеся в них трупы «чудотворными, и может быть считалось не бесполезным для себя делом прибавить к ним хоть один камень, что было вполне возможно по слоистой конструкции пирамид, так что они росли каждый год.

Да не трудно видеть, что и сами пирамиды были явными предшественниками православных колоколен. Посмотрите на любую из наших церквей. Что вы в них видите? Прежде всего, перед вами поднимается как можно выше к небу, колокольня, заметная уже издали. По первичному плану, осуществляющемуся почти всегда и теперь (хотя первичное правило уже забыто), она четырехугольная и, подобно египетским пирамидам, всегда ориентирована своими четырьмя сторонами «на четыре стороны света», так как землю в древности считали тоже квадратом. Это и есть новейшая «египетская пирамида», лишь ради экономии в материале сузившая свое основание. Она не имеет более вида надгробной насыпи благодаря только успехам строительного искусства. Пирамидальная же форма была первообразом всякой башни. Когда еще не было цемента, было трудно построить высокое сооружение с отвесными стенами, да и взобраться по ним наверх было невозможно, особенно с камнями для продолжения постройки. Поневоле приходилось делать ступенчатую башню в виде пирамиды, которую к тому же от поколенья к поколенью — от царя к царю — можно было беспредельно надстраивать новым рядом камней (рис. 164). Только при ликвидации этого процесса заделывались все ее последовательные многочисленные ступени призматически обтесанными камнями, которые можно даже и сдвинуть при новой надстройке. С такой точки зрения колокольневидная пирамида «Вознесение на небо» (Ха) близ Мейдуна, посвященная «Господу Правды» (Снофру), является с архитектурной точки зрения уже следующей стадией развития пирамид, переходом к современной колокольне греко-русских храмов, как таких же попыток подняться ближе к небу.

Рис. 164. Переход от пирамидного египетского кладбищенского храма к православному. К востоку от пирамиды был алтарь, как и в православных храмах, но только под палаткой вместо здания, а колокольня, которую тогда не могли построить в виде минарета, выдвигалась, как курган.

Рассмотрим же и дальнейшую аналогию наших храмов с пирамидами.

Что вы видите к востоку от нашей новейшей лестницы (на небо?) Алтарь, прикрытый, от дождя куполом, т. е. храм, а под; алтарем обязательно «мощи», т. е. хотя бы кусочек мумии того святого, которому тут должно молиться.

А как же добывались на практике у нас «кусочки мумий» при постройке новых храмов? Результаты освидетельствования мощей во время русской революции бросают яркий свет на это. «Мощи», хотя их название и происходит от слова «мощный», почти везде оказались простыми грудами полу-рассыпавшихся костей и потому нетрудно было пожертвовать одну, из них для постройки нового храма. Факт же тот, что по церковному преданию еще до разделения церквей римский епископ Феликс, живший будто бы еще во втором веке после «Рождества Христова» постановил, чтобы литургия не совершалась иначе, как «на мощах святых угодников под алтарем», а 5-й Карфагенский собор декретировал, чтоб ни один храм не строился иначе, как с кусочком мумии какого-нибудь святого под алтарем.

Этот факт бросает свет и на то, почему в египетских пирамидальных колокольнях находят обязательно помещение для мощей какого-либо «святейшества», в память которого воздвигалась данная пирамида. Точно также и алтарь, сбоку каждой пирамиды (рис. 164), сооружался, как в современных христианских храмах, обязательно к востоку от устроенной при нем «лестницы на небо».

Развалины такого алтаря и найдены к востоку от пирамиды царя Менки, так странно налегающего на основателя иудаизма Иуды и у других пирамид так странно налегающих на Ария-Арона и Моисея-Диоклетиана.

Таким образом, при взгляде с севера, египетский кладбищенский храм всегда представляет собою схематический профиль, изображенный на левой стороне, а православный — такой же профиль на правой стороне рисунка 164, причем в египетских кладбищенских храмах благодаря отсутствию дождей могло и не делаться над алтарем целого дома, как в европейских и азиатских дождливых странах, а могла в случае нужды ставиться; простая палатка, от которой, конечно, теперь не осталось и следов, чем объясняется отсутствие значительных развалин к  востоку от пирамиды Хуфу и от других.

А относительно того, что это были специальные кладбищенские храмы, основанные обязательно на мощах святых, красноречиво свидетельствует то, что около пирамиды Хуфу мы видим, как около христианской церкви, огромное количество не пирамидальных частных гробниц.

Итак, несомненно, пирамиды были колокольнями специальных принильских кладбищенских храмов, особого образца, давших схему для дальнейших христианских церквей, а то, что мы называем Луксорским, Карнакским или другими храмами, устроенными по типу тогдашних дворцов, были скорее всего первичные университеты, т. е. храмы науки, где жили ее жрецы: астрологи, алхимики, врачи и т. д.

Иероглифическое имя самой большой пирамиды, так странно налегающей на Моисея при его отожествлении с Богопризванным громовержцевым царем-теократом, Диоклетианом Иовиусом (он же Отец-Рима — Аб-Рам, и Ромул латинян), — как мы уже упоминали, — было Хут, т. е. «Светочи», вероятно потому, что на ее вершине горели по ночам вечные жертвенные огни. Внутренние камни для,- нее ломались в трех местах из того же не очень твердого известняка, на пласте которого она стоит, как это видно, и до сих пор. А лучшие камни для ступеней, по которым священники поднимались на ее вершину, перетаскивались посредством подкладываемых под обтесанные глыбы бревен по каменной дамбе, сначала из каменоломен к востоку от Мемфиса до правого берега Нила и затем от Нила до места пирамид. А красно-черный гранит, которым она, — как говорят, — была одета после окончания, мог перевозиться по Нилу от Ассуана.

«Арабские» историки сообщают, будто калиф Мамун (около 820 года) приказал проникнуть во внутренности всех пирамид Гизехского поля с целью разыскать скрытые в них сокровища, но под наружной сплошной покрышкой трудно было найти в них ходы. В пирамиду «Светочи», однако, когда-то действительно проникли, и может быть сами верующие, благодаря чему в ней не оказалось в наше время ни гробницы Моисея-Диоклетиана, ни достоверных надписей об Отце-Рима — Аб-Раме.

Вторая из египетских пирамид поднимается на самом деле выше всех, но только потому, что построена на большем возвышении, и ее иероглифическое имя Урт зпачит Великая. Ее считают построенной для (т. е. во имя) Хефрена (иероглифически Хав-Рэ (царь Хав), а по нашим сопоставлениям — во имя. Ария, он же библейский Арон.

О третьей большой пирамиде мы уже говорили, а из остальных меньших пирамид я особо отмечу только одну близ селения Абу-Сира, около Гизехского поля, в 118 футов высоты, которая служила, как думают, могилой императора Шаха-Рэ, или иначе Цезаря-Шаха (Цесар-Шах), т. е. по нашим сопоставлениям Юлия Цезаря, налегающего в свою очередь на Констанция Хлора — «первого императора». Она называется Ха-Ба, т. е. Восхождение Души, и подтверждает мою мысль, что эти постройки созидались, как лестницы на небесный свод.

Уже один тот факт, что вышеупомянутое Мамуново «изъятие отживших свой век церковных ценностей» не было сделано до Мамуна римско-египетскими императорами, особенно христианскими, начиная с Феодосия Великого, доказывает, что пирамиды и у византийцев считались священными сооружениями, и что мощи, находившиеся в них, считались и у них нетленными остатками своих собственных святых. Иначе «халифу Мамуну» (легендарен он или действителен?) не стоило бы и заглядывать в уже давно разысканные христианами и разграбленные ими тайные ходы в глубине пирамид.

В согласии с этим мы имеем упоминание о пирамидах и в Библии. Под употребляемым у нас их греческим названием мы их находим только в греческой книге Молоты (Маккавеи), которой нет на еврейском языке.

В еврейском же тексте я считаю слово БМУТ, которое переводится «высота», за еврейское название пирамид, как храмов, посвященных культу умерших святых.

В таком смысле говорится о них много раз.

И все это показывает, что пирамиды считались истинно-религиозными постройками вплоть до начала магометанства в Египте. А мы уже видели из первой части этого тома, что оно началось само не раньше Махмуда-Завоевателя (ум. 1030 г.) или даже Султана Магомета (1374—1421), да отметили уже и то, что в иероглифах «цари» называются или султанами — сутэны, как у турок, или шахами — шаху, как у персов.

Итак, по хронологическим сопоставлениям Хеопс (он же библейский Аб-Рам — Отец Рима, он же Ромул латинян и Давид книги «Цари») соответствует Диоклетиану (284—305), которому, как принятому после смерти в сонм святых, и была посвящена первая гигантская пирамида-колокольня находящегося к западу от нее жертвенника. Хефрен, он же Исаак (т. е. распространитель Закона) в книге «Бытие», соответствует скорее всего Арию, библейскому Арону, жившему после Диоклетиана (307 — 325 гг.). А для третьего царя Менкау (Менкау-Рэ), соответствующего библейскому Иакову Богоборцу или Иуде, основателю царства иудейского (т. е. богославного), у нас не остается никого из замечательных деятелей того времени, кроме основателя христианской литургии Василия Великого — евангельского Христа или его отца и матери, или «Иуды — брата господня» кто бы он ни был...

Но в таком случае, — скажут мне, — и приведенный выше акафист царю Менкау есть акафист Христу или одному из великих деятелей христианства? Как будто — да, но только мумия его была куда-то перенесена еще ранее окончания пирамиды вероятно при победе какой-то новой христианской секты.

Дело в том, что IV династия — Хуфу, Дедеф-Рэ, Хаф-Рэ и Мепкау-Рэ — есть только четвертый период той же самой периодической системы предков Рэ-Мессы, составленной из повторения тех же самых наследников Аврелиана, как видно из приложенных мною таблиц в первой главе этого отдела. Здесь особенно обращает на себя внимание тот факт, что в Саккарской стенной таблице (табл. XLV стр. 783) имена, соответствующие евангельскому Христу и его преемникам (№№ 20—24), кем-то нарочно отломаны, тогда как все предшествовавшие и последующие, пока снова периодически не подошли к тому же ряду (под №.№ 50—58), оставлены в полной целости. Точно также нельзя не обратить внимания, что и Евсевий исключил из списка египетских царей всех троих «великанов», погребенных в великих пирамидах.

Можно ли заключить отсюда, что он знал, кто в них лежал? А иначе как же объяснить, что, приводя аккуратно самых незначительных царьков-теократиков, он не упомянул именно этих величайших? Ясно, что исключение их Евсевием было предумышленное!

Он просто не хотел смущать неудобными воспоминаниями христианскую паству своего времени и своей местности.

назад начало вперёд