Рис. 154.
Царственный-Отец видит из окна, как Распространитель письмен нежничает с Утишительницей спора (Biblia Sacra, 1558 года).
Библию читать очень трудно, — говорила мне раз одна знакомая курсистка. — Я в гимназии столько раз пробовала это сделать и в одиночку, и вместе с подругами, но после нескольких глав начиналось у нас всех какое-то головокружение, мы переставали слушать читаемое, потому что не могли никак сосредоточить на нем свое внимание.
Такое же точно головное ощущение начиналось и у меня, когда я пробовал впервые читать Библию во время моего заточения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.
Инстинктивно чувствовалось, что в ней, как во сне, одна сцена заменяется другою совершенно хаотически, и реальная личность вдруг превращается в астральную фигуру или в персонификацию целого народа или общественного течения и обратно. Для разъяснения этого современные переводы не дают никакой возможности человеку, незнающему еврейского языка, и кроме того постоянно дает себя чувствовать и другое неудобство.
Дело в том, что слог ее авторов есть слог еще полуграмотных (по-нашему современному масштабу) людей, которые с большим усилием мысли и внимания вырисовывали на древесной дощечке, или на бараньей лопатке, или на глиняной пластинке, или, наконец, на листке драгоценного по своей редкости папируса, каждую букву своего повествования. Их рука не поспевала за мыслью, и внимание не могло целиком сосредоточиться на предмете. Вследствие этого (а также благодаря необходимости писать без черновика и без поправок), те фразы, которые по плавному ходу изложения надо бы поставить ранее, часто оказываются здесь помещенными после, и получается такое же впечатление, какое бывает при устной речи постоянно сбивающегося плохого оратора, или при письме крестьянской женщины к своей родственнице, где десятки раз в различных местах передается один и тот же поклон свекру или свекрови в беспорядочной и сбивчивой комбинации с другими отрывочными сообщениями и поручениями. Часто тут выходит что-то вроде известного гимнастического бега на одном и том же месте.
Вот почему и при обучении в школах «закону божию» в большинстве стран преподавали Библию не по подлиннику, а по связному изложению, называемому «Священной Историей Ветхого Завета»,
Но в этих учебниках, кроме постоянных неправильностей: церковных переводов Библии, зависящих от незнания переводчиками древней астрологии, всегда производилась еще и тенденциозная чистка тех мест, которые, по мнению составителя, являлись неподходящими к ортодоксальным представлениям, или рисующими в смешном виде как самого библейского бога, так и его пророков. Вот почему и историческое значение такого изложения Библии, как все «священные истории ветхого и нового заветов», не только ничтожно, но прямо отрицательно: оно совершенно искажает первоначальную сущность этой замечательной древней книги.
В своем изложении даже и в переводе библейских прозвищ на русский язык, я везде стараюсь строго держаться подлинника и только сокращаю повторения тех же самых фраз в нескольких местах, нередко на одной и той же странице. Кроме того, если где-нибудь фраза подлинника, которую по естественному развитию легенды надо поставить ранее предыдущей, стоит тяжело после нее, я делаю корректурную перестановку, чтобы, не изменяя первоначального колорита, сделать рассказ возможным для современного беглого чтения, не вызывающего у современного читателя быстрого переутомления внимания, как это было у моих курсисток при их чтении церковных переводов.
Переходя здесь к изложению легенды о Богоборце с его 12 сыновьями, составляющей вторую половину книги «Бытие», я должен отметить, прежде всего, что она сильно отличается от ряда предыдущих коротеньких отдельных рассказиков, несравненно большей сложностью композиции, и потому, хотя она и трактует о более ранних событиях, но представляет собою продукт сравнительно позднего творчества, в котором среди чисто легендарных и аллегорических деталей мы находим уже и некоторые следы, оставленные реальными, а не аллегорическими, как ранее, личностями.
К таким личностям принадлежит и первый из двух главных героев этого рассказа—Иаков, имя которого обычно переводят «Охромевший»,1) по-латыни—Клавдий, напоминая собою Клавдия Птолемея, знаменитого Александрийского астронома. относимого обычно к II веку нашей эры, но, как увидим далее, действительно жившего не ранее конца III века. Этот Клавдий—Иаков, лишь по имени одинаков с родоначальником иаковптов, о котором мы только что говорили, и потому неправильно смешай с ним воедино. Он был по Библии замечательным астрономом, открывшим ночью лестницу на небо, по которой восходили и заходили небесные вестники-планеты, да и сами его 12 сыновей, представляющих 12 народов, оставшихся от бывшей Латино-Эллино-Сирийско-Египетской империи IV века, носят аллегорическое сходство с 12 созвездиями Зодиака, как мы уже видели ранее. Вот почему и имя его Iаков вернее производить от ИЕ-ЭКБ и переводить Бого-Следитель, так как древние наблюдения за течением небесных светил, отожествлялись со слежением за самими богами.
1) י־עקב (Однако же, первоначальное значение слове Иаков, как я уже показал, было не совсем такое. Имя י־עקב (И—ЭКБ) есть сокращение יה־עקב (ИЕ—ЭКВ), т. е. Богоследитель, богоискатель. Глагол עקב (ЭКБ) значит—хватаюсь за чужую пяту и это, как увидим далее, астрально стоит в связи с лунным затмением в пяте Змиедержца.
Теперь я лишь повторю, что эта вторая часть книги Бытия попала в насильственную связь с предыдущими частями путем приведения Иакова, с одной стороны, в связь с иаковитами, а с другой, в связь с сыном Распространителя Письмен, и, с третьей стороны, сделанного племянником «Исмаелита» (магометанина). При научно-критическом разборе нам надо совершенно отбросить здесь все хронологические внушения окончательного редактора книги «Бытие» и разобрать каждую легенду о мифическом Богоборце самостоятельно отдельно от других рассказов.
При астральном же истолковании надо принимать еще во внимание, что планета Марс2) была символом Латинской части Империи, планета Юпитер (Зевс-Йеве), повидимому, применялась, как символ эллинской части, а Солнце—Египта, и что аттрибуты бога-Отца, первоначально называвшегося АЛ и символизировавшегося Элиосом—Солнцем, перенеслись потом на планету Юпитер (Зевс-Йеве), вызывая этим астрологическую путаницу Юпитера и Солнца, сообразно изменившейся теории.
2) אדם (АДМ) = אדום (АДУМ)—красный; это название очень подходит к Марсу, а между тем употребляется, как прозвище Исава (עשו—Эшу): «Эсу, он же Адум» (Бытие 36). А у средневековых раввинов и то и другое прозвище употребляется для обозначения западно-римской империи.
С этими оговорками я и начну разбор легенды о «Богоследитсле-Богоборце».
Мы уже видели, что в Абидосском списке предков Великого Царя-Мессии (Ра-Меесу-Миамуна) бийлейский патриарх Иаков отожествляется с иероглифическим Хеф-Ре (греческий Хефрен), над мумией которого поднялась на Гизехском поле Египта вторая великая пирамида, а далее мы увидим из самой Библии, что его мумия была перевезена сюда из Миц-Рима (т. е. из Италии).
Он называется младшим сыном «Распространителя начертаний» и в этом смысле персонифицирует определенное течение религиозной мысли. О жене его Ревекке рассказывается почти буквально то же самое, что уже говорилось о жене Абрама «Чаре».3)
«Распространитель начертаний» (библейский Исаак),—говорит 26 глава Бытия,—поселился на чужбине,4) и жители этого места спросили его о его жене Утишительнице спора (Ревекке).
—«Это моя сестра»,—сказал он (как когда-то Отец-Рим о Чаре).
«Он тоже боялся, как бы не убили его за нее, потому что она была очаровательница».
«И вот, когда он уже долго прожил там, властелин пастырей Царствевный-Отец (Аби-Мелек), посмотрев в окно, увидел, что он нежничает с «Утишительницей спора», как со своей женой. Он призвал к себе Распространителя письмен и сказал ему:
—«Да. Вот, она твоя жена! Как же ты говоришь, что сестра?»
—«Я думал, как бы мне не умереть за нее»,—ответил Распространитель Письмен, как и его отец Аб-Рам.
—«Что это ты сделал с нами?—сказал ему Царственный-Отец.—Один из моего народа уже едва не соблазнился ею. Ты ввел бы нас в грех».
«И он дал закон своему народу:
—«Кто прикоснется к этому человеку и к его жене, тот будет предан смерти» (Быт. 26. 6—11).
3) Сравните только главы 21, 22 и 26 Бытия и вы сами увидите, что это одно и то же.
4) גרר (ГРР-ГР)—чужой.
Рис. 154. Царственный-Отец видит из окна, как Распространитель письмен нежничает с Утишительницей спора (Biblia Sacra, 1558 года). |
Здесь мы, несомненно, имеем отголосок запрещения господствующей христианской или магометанской церкви вступать в брак с мессианцами, но это может быть истолковано и астрально. Утишительница спора могла быть представлена созвездием Андромеды, так как имя Ревекка значит, между прочим, Привязанная,5) какой изображалась и Андромеда, а Царственный-Отец может быть представлен Цефеем, находящимся прямо над Андромедой, ноги которой, вероятно, спускались, по первоначальным представлениям, до самой эклиптики, на место современной Северной Рыбы.
5) רבקה (РБК'Е) в письменности созвучно с רבק (РБК')—привязывать хотя первоначально, как производит и Cruden, это было ריב (РИБ) и קהה (КЕЕ)—притупление тяжбы.
Я уже и ранее предупреждал читателя не забывать, что до нас не дошло, даже и в копиях, ни одной древней карты неба, да их, вероятно, и не было вплоть до конца средних веков, и все желающие изучали само небо в подлиннике, при чем контуры созвездий оставались плохо определенными. То, что мы имеем теперь на картах.—это лишь различные вариации произведений знаменитого художника XV века Альбрехта Дюрера, впервые нарисовавшего на звездной карте разные мифологические фигуры по указаниям какого-то одного, или каких-то нескольких современных ему случайных астрономов. Но таковы ли были эти фигуры при своем возникновении и в продолжение тысячелетия, когда учителя указывали их своим ученикам только пальцем на небе? В этом можно сильно сомневаться, потому что на небе нет никаких фигур, и для индивидуального воображения различных астрологов, да и для самого Дюрера был большой простор. Точно также и созвездия Зодиака у Дюрера неравномерны по эклиптике, между тем как первоначально они все считались по 30 дням пути Солнца. Это дает сдвиг, показанный на нашем чертеже (рис. 155).
 Рис. 155. Зодиакальный пояс. Верхние числа дают градусы зклиптикальной долготы (по координатам 1900 года) и между ними указаны средины зклиптикальных созвездий, как они впервые нарисованы Альбрехтом Дюрером. Граница их но эклиптике даны в третьей графе, а максимальные протяжения их выше или ниже эклиптики даны в четвертой графе. Если же мы восстановим их первоначальное равномерное протяжение но эклиптике по 30° на каждое созвездие, то получим идеальные границы второй строки. При этом выйдет, что в момент установления этих созвездий Овен появлялся из лучей утренней зари около 25 марта (гелиатический восход, который напрасно смешивают с вхождением Солниа в Овна, явлением, недоступным для наблюдения древних, и этим отодвигают эру Овна на несколько сот лет в глубь времен,.
|
Относительно некоторых ярких созвездий, каковы, например, Колесница и Трон, мы можем сказать, конечно, что места их сохранились, за исключением едва заметных перемещений самих звезд. Но ведь фигуры даже и у них представлялись тогда Колесницей и Троном, а не Медведицей и Кассиопеей, как изобразил их Дюрер, а теперь называем и мы.
Точно так же одно из древнейших созвездий—Жертвенник—Дюрер изобразил почему-то вверх ногами и в таком же виде представил он нам крылатого коня весны—Пегаса, что невольно вызывает смешливость, когда смотришь на них не на бумажной карте, которую можно перевернуть перед собою, как угодно, а, выйдя ночью из дома, стараешься вообразить эти фигуры на реальном небе, как делали древние астрологи. Совсем не склонные к юмору в своих восторженных наблюдениях ночных светил, они не дотерпели бы ничего подобного, а потому и мы, реставрируя их карты, должны в этом месте неба представлять голову Пегаса на месте его ног, а ноги на месте головы, да и дым созвездия Жертвенника должны воображать летящим вверх, в виде проходящего над ним Млечного пути, а не вниз, как у Дюрера. Точно так же и Андромеду, которая изображала прикованную женщину, мы должны представить на небе не боком, в роде флага развевающегося на ветре, а ногами вниз. Это помещает ее ноги на место Северной Рыбы, а звезды: альфу, бету, гамму и дельту Андромеды мы должны представлять, как ее раскинутые руки. В согласии с этим оказываются и библейские мифологические предания о Самсоне и Далиле и до-Дюреровские рисунки. А миф о том, что Далила (она же Дина, дочь Богоборца) была женщина, отвергнутая своим возлюбленным, указывает на переход условного начала года с возникновением мессианства с весеннего равноденствия, где была Андромеда на осеннее, где стояла Дева—царица небес. Значит и Северной Рыбы совсем не было в представлении древних, а эклиптикальная Рыба под Пегасом соединялась лентой или струей воды с Южной Рыбой, или даже с современным Дюреровым Китом, которого вплоть до возникновения научной зоологии, впервые выработанной Линнеем, тоже считали за рыбу.
В согласии с этим находятся и изображения созвездия Рыб (без звезд в них) на египетских храмах и на некоторых из помпейских находок. Везде обе рыбы изображены параллельна друг с другом, а не поперечно, как на картах Дюрера и наших— по его образцу.
С этой точки зрения Отец-Рим с его первой женой Чарой мог быть первоначально символизирован Персеем и Прикованной женщиной, переименованной греками в Андромеду, и она показывала наступление римского языческого нового года, начинавшегося с марта, когда Солнце проходило через ее ногу, бывшую прямо перед Овном. Потом было обнаружено, что точка весеннего равноденствия ушла, попятно, из-под ее ноги и это было принято за символ изгнания Андромеды из зодиакальных созвездий и за приказание свыше перенести начало года на сентябрь в Деву, где точка осеннего равноденствия находится и теперь.
Но возвратимся к разбору легенды о «Распространителе Письмен (Исаке) и о его жене, Утишительнице спора» (Ревекке).
«Они,—говорит книга «Бытие»,—все более и более богатели и возвеличивались. У них стало много пахотных полей, с которых «Распространитель письмен» получал стократный плод,—много стад крупного и мелкого скота (овнов и тельцов). Кочевники стали завидовать ему и принялись засыпать его колодцы» (опять, как у Отца-Рима) (21. 30).
Понимать это засыпание колодцев в буквальном смысле, понятно, нет никакой возможности, а потому невольно приходится и здесь искать астральной символистики, при которой мы, действительно, и получаем некоторый смысл. Выходит так:
«Распространитель Письмен (уже не в символе Змиедержца, а в символе пришедшею туда Месяца) удалился в чужеземную долину (в ущелье Млечного Пути, где стоит Змиедержец) и выкопал там вновь колодцы, взамен тех, которые были засыпаны небесными кочевниками (тучами). В долине этой он нашел Колодезь живых вод, который назвал Клешня, колодезь Шайтана (ШТНЕ) и еще третий:—Колодезь высокомерия (темные места неба в созвездии Скорпиона, видимые на фоне Млечного Пути, простым глазом).
«Тут явился в нему Громовержец (в символе Змиедержца) и сказал:
—«Я бог твоего родоначальника Отца-Рима. Не бойся ничего, потому что я с тобою!»
«Распространитель Письмен устроил ему Жертвенник (созвездие) и, призвавши имя Громовержца, раскинул тут свой шатер, а оттуда пошел к «Водопою семи» (планет, т. е. к Урне Водолея).
Туда же пришли к нему Царственный Отец (Юпитер) и друг его Владетель (Марс) и военачальник Пасть Истребления6) (Сатурн) и сказали:
—«Мы видели, что Громовержец с тобою и решили поставить закон между нами и тобой и заключить с тобою договор, чтобы ты не делал нам зла и мы не касались до тебя, а делали тебе одно добро. Мы отпустим тебя с миром, потому что ты теперь благословен Громовержцем».
«Он сделал им пир, они пили и ели и пошли от него с миром» (26. 12—31).
6) פי־כלה (ФИ-КЛЕ),—пасть истребления.
Но ведь это опять то же самое, что было описано и в легенде об Отце-Риме! Тот же Царственный Отец, тот же военачальник «Пасть Истребления», какие были и там у «Колодца Семи»! Сравните это описание с главой 21 (ст. 22) этой же книги Бытие, и вы увидите, сами! Значит и тут канва легенды взята не с земли, а с неба
Планеты ушли... Никакого объяснения этого места, кроме астрального, не может быть, так как смешно было бы подумать, что какой-то летописец сопровождал Распространителя письмен и записал какие-то выкопанные им на пути колодцы, среди которых один был целебным—колодец Живых вод. Принять же все это за чистую фантазию какого-то древнего автора, значит не понимать ее основных законов: фантазия его создала бы что-нибудь поинтереснее таких колодцев. Ясно, что это не фантазия, а аллегория.
Если Царственный Отец был Юпитер (Jovis Pater), Владетель—Марс, и Пасть Истребления—Сатурн, или, все равно, просто три внешние планеты в Водолее, то такое сочетание с начала нашей эры было только между июлем и декабрем 551 года, т. е. при Юстиниане Великом нашей эры, когда перед входом Солнца в созвездии Скорпиона все три внешние планеты ходили взад и вперед около Урны Водолея, а Месяц-Богоборец заходил туда к ним раза четыре, раньше, чем они разошлись врозь, уходя от своего водопоя ( XIX ).
(К главе об Иакове-Богоборце.)
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Если же мы допустим, что дело идет о схождении с Месяцем в Водолее не только трех внешних планет, но также и Солнца, то получаем, как и в случае с Отцом-Римом два решения: новолуние 9 Февраля 373 и новолуния 31 января или 28 Февраля 610 года (которые обошлись без затмений).
Труднее поддается объяснению следующий за этим аллегорический рассказ о том, как хитрый младший сын Распространителя Письмен, будущий Богоборец, обманул своего отца и перехватил у своего старшего брата «родительское благословение, навеки нерушимое», подобно тому, как ранее право первородства. Повидимому, тут аллегорически описана борьба первоначальной римско-католической церкви, олицетворенной в Исаве (еврейское имя которого Эсу то же самое, как и католическое Iesus, т. е. Иисус) с развившейся параллельно с нею мессианско-раввинской религией, которая, может быть, ведет первое начало и не от Иакова Барадея, а от апостола Иакова, брата Иисуса.
«Когда Распространитель начертаний (в символе Змиедержца) состарился,—говорит легенда (Бытие, 27),—и притупилось его зрение (т. е. померкли его очи-звезды в лучах вечерней зари), он сказал своему Косматому сыну (Солнцу с его лучами):7)
— «Косматый!»
—«Вот я!»—ответил тот.
—«Я состарился и не знаю времени, когда умру. Возьми твой лук и колчан, поди в поле, налови дичи, приготовь мое любимое кушанье и принеси мне его поесть, чтобы благословила тебя моя душа, когда умру».
«Его мать Утишительнина спора (Ревекка в символе Андромеды) услышала это и пересказала все младшему сыну (Месяцу).
— «Пойди в стадо,—прибавила она,—и возьми двух хороших козочек (вечернюю и утреннюю зарю8). Я приготовлю из них твоему отцу (погасающему Змиедержцу) его любимое кушанье, а ты принесешь его ему, чтобы он благословил тебя перед смертью» (перед закатом).
— «Но я гладкий,—ответил сын (Месяц),—а брат мой (Солнце)» длинноволосый.9)
7) עשו (ЭСУ), от עשה (ЭШЕ)—созидать, творить произращать; но приняло смысл—волосатый.
8) Здесь стоит: גדיי (ГДИИ)—козлята. Относительно того, что аллегорическое представление утренней и вечерней зари в виде убегающих козлят вполне в духе библейского языка, можно убедиться из того, что в псалмах заря называется ланью рассвета, и на Дендерском длинном Зодиаке изображена в виде козлят.
9) שער (СЭР)— косматый; חלק ( XЛК)—гладкий.
Припомним здесь, что и пророк Илия, символизирующий евангельского Иисуса, а астрально, Солнце (ήλιος), назван в Библии «весь в волосах». Да и секта иессеев, т. е. первобытных христиан, рисуется анахоретами, никогда не стригущими своих волос, приводившихся в связь с лучами Солнца, в которых заключается его сила.
—«Как бы не получить мне за обман проклятие, а не благословение»,—сказал будущий богоборец.
—«Пусть будет на мне это проклятие,—ответила ему мать,—только слушайся меня».
«Он пошел и принес ей двух козлят (изображавшихся в созвездии Возничего), она сделала из них любимое кушанье его отца, взяла богатую одежду (зарю) своего старшего сына (Солнца), находившуюся в его доме, и одела в нее своего младшего сына. Она обложила кожею козлят его шею и руки и дала ему кушанья и хлеб.
Младший брат (в символе Месяца) вошел к своему отцу (дню), и сказал:
—«Я, твой первенец (Солнце)! Я сделал, как ты мне сказал. Сядь и поешь моей дичи, чтобы благословила меня твоя душа».
—«Что так скоро пришел ты, мой сын?»—ответил ему Распространитель начертаний.
—«Потому что Громовержец, твой бог, послал мне дичь навстречу».
—«Подойди, я ощупаю тебя,—ответил ослепший (день),—чтобы узнать, ты ли мои старший сын (Солнце), или нет». «Младший подошел. Отец ощупал его и сказал:
—«Голос—голос младшего, а руки (Меркурий и Венера по бокам)—руки старшего».
—«Ты ли мой сын?»—еще раз спросил он его.
—«Я,—отвечал младший», подавая ему хлеб и кушанье, и «Распространитель начертаний» поел их. Сын поднес красного вина и отец выпил (символ обряда причащения).
— «Пойди и поцелуй меня»,—сказал отец. «Младший из братьев близнецов подошел и поцеловал отца. Тот почуял запах его одежды (зари), благословил его и сказал:
—«Вот запах, моего сына, как запах поля (небесной лазури), благословенного Громовержцем. Да дадут тебе боги (АЛЕИМ) и от небесной зари и от земной тучности, и много хлеба и вина. Да будут служить тебе (церковные службы) народы и поклоняться тебе племена. Будь господином своих братьев. Проклинающие тебя прокляты, благословляющие тебя благословенны».
«И вот, как только младший брат (Месяц,) вышел от лица Распространителя начертаний, возвратился к нему (после затмения в символе засиявшего снова Солнца) старший брат с кушаньем».
—«Пусть встанет мой отец,—сказал он,—и поест моей дичи, чтобы благословила тебя моя душа».
«Великим трепетом затрепетал Распространитель начертаний, когда услышал эти слова» (произошло землетрясение).
— «Кто же это принес мне дичи до твоего прихода, которого я благословил? Он и будет благословен».
«Услышав эти слова, старший брат поднял великий, очень громкий вопль (гул землетрясения).
— «Благослови также и меня, отец мой!»—воскликнул он.
«Но отец сказал:
—«Это младший брат твой проходил с хитростью и взял твое благословение».
—«Не потому ли и дано ему имя Запинатель, что он подставил мне уже два раза ногу! Раньше он взял мое первородство, а теперь и благословение. Неужели ничего не осталось у тебя и для меня?»
—«Я поставил его господином над тобою,—отвечал Распространитель начертаний,—и всех его братьев отдал ему в слуги и одарил его хлебом и вином. Что же я сделаю теперь для тебя?»
«Старший сын (солнце) заплакал и возопил:
—«Неужели, мой отец, у тебя только одно благословение? Благослови и меня».
«И Распространитель письмен сказал ему:
—«От земной тучности и от земной росы будет твоя обитель: ты будешь жить своим зноем,10) но подчиняться брату. А когда воспротивишься ему, то свергнешь с своей шеи его иго».
«Старший возненавидел своего младшего брата и сказал:
—«Убью его (затемню), как только наступят дни плача о моем отце» (Змиедержце, т. е. когда Солнце будет в плеядах-плакальщицах).
«Эти слова были пересказаны Утишительнице спора (Ревекке) и она призвала к себе младшего сына.
—«Беги к моему брату Белому (ЛБН) и скройся у него на некоторое время, пока утолится гнев твоего брата, и он забудет, что ты ему сделал. Для чего мне в один день лишиться вас обоих?» (Быт. 28. 27).
10) חרב־ך (ХРБ-К)—твой зной, твоя засуха, твое опустошение.
Такова легенда о перехвате Месяцем благословения у своего брата Солнца, т. е. о переходе от солнечного счисления к еврейскому лунному календарю. Оно ставится в связь с солнечным затмением и в то же время намекает на то, что иаковиты бежали на восток, так как имя «Белый» (Лаван) напоминает Ливию и Ливан.
Я и здесь исхожу из своей гипотезы, что все легенды книги «Бытия» имеют своим источником или чистую астрологию или представляют астрально символизированные крупные явления древней земной жизни, а не какие-нибудь отдельные шутки каких-то двух братьев близнецов, Исака и Якова, друг над другом, и не глупости вроде предложения вашему слуге положить его левую руку под ваш детородный член, и, подняв правую к небу, клясться, что он не приведет жены вашему сыну из итальянок, и тому подобные анекдоты из жизни каких-то давно забытых пастушков и пастушек.
Такой пасторальный взгляд на древнюю историю годен только для пятилетних детей, хотя он и преподносился в «священных историях» до самого последнего времени даже детям среднего возраста, вызывая у них всегда и почти поголовно насмешливое отношение к «закону божшо», как к одной из официальных государственных наук старого режима, дискредитируя этим не только его религию, но и весь тот строй. Для образованного человека книга а Бытие» с этой точки зрения является или безталанньм сборникам случайных анекдотов, или первичной космогонией, охватывающей собою в общих чертах и всю прошлую человеческую жизнь и все показывает, что верно второе предположение.
Эта космогония, как первичная, не могла возникнуть без опоры во внешней природе и, особенно, в небесных явлениях, считавшихся такими близкими к месту жизни богов. Поэтому-то во всех легендах книги «Бытия», которые не могут быть поняты житейски, я и стараюсь отыскать прежде всего астрологическую канву, как наиболее вероятное объяснение данного мифа, что дает вместе с тем и возможность вычислить время его возникновения.
Как же нам понять перехват Месяцем отцовского благословения у Солнца, допуская, что отцом обоих считается Змиедержец?
 Рис. 156. Созвездие Человека со змiем (Змиедержда) посреди двух горообразных отрогов Млечного пути Astrognosia XVI века (книгохранилище Пулковской обсерватории). |
Мы должны искать солнечное затмение, видимое в благословляющем планеты Змиедержце в полной или в кольцевидной фазе на берегах Средиземного моря при Меркурии и Венере под ногою Змиедержца, которая касается эклиптики (рис. 156).
В предыдущем изложении мы уже видели по Золотому Кольцу на носу созвездия Девы, что «бракосочетание Исака с Ревеккою» было в 536 году нашей эры. Мы видели, затем, что борьба Исава и Иакова (Солнца и Месяца) за право первородства объяснилась затмением Солнца в Близнецах в 546 году. Значит, теперь мы должны искать подходящего солнечного затмения в Змиедержце около этого же времени.
За все первое тысячелетие нашей эры таких затмений было только девять.
| 29 г.—XI | — 24, на Балканах и в Месопотамии, |
| 114 г.—XI | — 15, в Малой Азии на восходе Солнца, |
| 272 г.—XI | — 8, восходное в Корсике, утреннее в Египте, |
| 393 г.—XI | — 20, полное полуденное в Константинополе (шло из Германии), |
| 550 г.—XI | — 24, из Англии через афины в Месопотамию, |
| 617 г.—XI | — 4, из Англии через Константинополь в Малую Азию, |
| 644 г.—XI | — 5, почти такое же, |
| 810 г.—XI | — 30, на Балканском полуострове, |
| 1044 г.—XI | — 22, вдоль Средиземного моря. |
Особенно подходящими являются здесь только затмение 393 года при Иоанне Златоустом, потом затмение 550 года в период возникновения библейских пророчеств, наконец, затмение 4 ноября 617 года перед возникновением магометанской Геджры.
А как понять угрозу Исава-Солнца убить Иакова-Месяца в дни плача об их отце-Змпедержце?
Дело в том что лунные затмения в Змиедержце могут быть только при Солнце в Плеядах, т. е. Плакальщицах, иначе говоря в дни плача, т. е. в мае.
Были ли такие затмения вслед за указанными сроками?
Были. Лунное затмение прерванное восходом Солнца было 2 мая 394 (а после 550 и 617 годов не было).
К этому времени мы и должны отнести возникновение идеи, что солнечные затмения происходили от «запинания Солнца Месяцем» и замену солнечного счисления лунным, существующую и теперь у мессианцев, раввипистов и магометан. Кроме того, я отмечу, что похищение Месяцем (Иаковом) первородства у его брата Солнца (Исава) было в связи и с возникновением системы Клавдия Птолемея.
Косвенные отголоски перехвата Месяцем первенства у Солнца мы находим и в названиях дней недели на западно-европейских языках.
На английском, немецком, французском, шведском и других языках перечисление дней недели с незапамятных времен производится в таком порядке:
| Воскресенье—день Солнца | (англ. Sun-day ). |
| Понедельник—день Луны | (англ. Mon-day ). |
| Вторник—день Марса | (франц. Mar-di ). |
| Среда—день Меркурия | (франц. Mercre-di ). |
| Четверг—день Юпитера | (франц. Jeu-di ). |
| Пятница—день Венеры | (франц. Vendre-di ). |
| Суббота—день Сатурна | (англ. Satur-day). |
Из этого ясно, что первичный порядок перечисления дней, недели начинался с Солнца, и что второе место занимал Месяц. Потом в средневековых книгах, например, «Sphera Materialis» 1516 года, мы видим после-птолемеевский порядок перечисления планет по мере их воображаемой отдаленности от земли, представляемой уже не плоской, а шарообразной:
Месяц, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер, Сатурн.
Здесь Месяц уже перехватил первенство у Солнца, и это могло быть лишь после объяснения солнечных затмений прохождением Месяца под Солнцем, и вышеприведенная легенда показывает, что идея о близости Луны к Земле была окончательно доказана исполнением предсказания солнечного затмения, вычисленного по движению Луны на 20 ноября 393 года нашей эры по юлианскому счету.
Возвращаясь к дальнейшему исследованию книги «Бытие», (28. 11) мы находим нашего «Клавдия», т. е. хромого богоборца уже бегущим в какую-то горную Падну (ПДНЕ, АРМ), где Распространитель письмен и его супруга «Утишительница спора» рекомендовали ему взять себе жену никак не из готских дочерей, (Б. 27. 46), а непременно из дочерей «Белого». Но по дороге он прошел через «Кладезь Семи» в область Горн (ХРНЕ), что значит Пылающее место, и остался тут ночевать, потому что зашло Солнце.
«Он взял,—говорит легенда,—один из камней того места положил на него голову и, заснувши, увидел лестницу, стоящую на земле, верх которой касался неба и вестники бога восходили и нисходили по ней. Бог стоял на ней и говорил:
—«Я, Громовержец, бог Отца-Рима, твоего предка, и бог Распространителя письмен. Землю, на которой ты лежишь, я отдал твоему потомству, оно будет многочисленно, как земной песок. Я сохраню тебя везде и возвращу в эту землю, и не оставлю тебя, пока не исполню всего, что обещал».
«Богоследитель пробудился от своего сна и сказал:
—«Громовержец присутствует на этом месте, а я и не знал. Как страшно это место! Это Дом богов (по-гречески Пантеон). Это врата небес».
«Он встал рано утром, взял камень (по-гречески Петр), служивший ему изголовьем, и поставил его знамением (ЦВЕ—по-гречески Симеон). Он полил на него масла и назвал это место Божий Дом, а прежнее его имя было Перегиб» (ЛУЗ11).(Быт 28. 10 —19)
11) По Cruden'у—место отправки. Повидимому, это—созвездие Девы с перегибом пути Солнца.
Такова коротенькая легенда, обращавшая на себя особенное внимание истолкователей библейских книг.
Что же это за лестница? Все ли в ней астрально, или тут имеется что-нибудь и земное?
Среди стихотворений В. С. Соловьева, есть «Хвалы и моления Пресвятой Деве» (из Петрарки), и в них, между прочим, мы читаем:
О! всесвятая, благословенная,
Лестница чудная, к небу ведущая!
Ты Солнце Правды в мрак нашей ночи
Вновь возвела, мать, невеста и дочерь,
Дева всеславная,
Миродержавная . . . . .
Здесь под лестницей понимается дева Мария. Но не просто ли она сидит на лестнице, а не сама является лестницею?...
Из ученых комментаторов Библии, Деличи Дильман видели в «лестнице Богоборца» только поэтический образ для связи неба с землей, бога с человеком.
А из других авторов Ренан утверждал, что представление о небесной лестнице было соединено у евреев с определенной местностью в окрестностях «города Люца», которую народное суеверие окружало всевозможными страхами и видениями. На этот город,—говорит он,—смотрели, как на преддверие неба, как на подножие гигантской ступенчатой пирамиды (sullam), ведущей от земли на небо. Боги занимали ее вершину, а посланники их, постоянно спускаясь и поднимаясь, поддерживали сообщение высшего мира с землею».12)
Но откуда Ренан все это узнал? Ведь в Палестине, куда он относил все это, мы не находим ни остатков города «Люца», ни пирамиды. Все эти чисто земные представления являются уже позднейшими, а ранее их были представления астральные.
Гункель обращает внимание на то, что небесная лестница есть старинное восточное представление.
«По египетскому верованию,—говорит он,—на западе горизонта стоит лестница на небо, охраняемая богиней Гатор (соответствующей Астарте и Венере), по которым души умерших взбираются в жилище богов.
Почему,—спросите вы, она считалась на западе, а не на востоке? Потому,—отвечу я,—что Солнце, Луна и планеты движутся по Зодиаку, с запада на восток, против ежесуточного вращения неба. Подобная же лестница, состоящая из восьми ворот, постепенно возвышающихся одни над другими, и служащая для сообщения земли с восемью небесами, встречается и в персидских мистериях Митры. 13)
Представление о небесной лестнице проникло и в буддийское учение, в котором сохранилось предание о том, что Будда спустился с неба на землю с двумя своими спутниками по тройной лестнице (небесный экватор, небесная эклиптика и равноденственный колюр неба) в память чего в буддийских монастырях устраивались три лестницы. Они и обнаружены были недавно при раскопках в китайском Туркестане экспедицией академика С. Ф. Ольденбурга.
Старинный писатель Макробий, которого апокрифически относят к V веку нашей эры, повидимому, называет лестницей на небо зодиакальный круг. Он обращает внимание на то, что эта светлая полоса эклиптики пересекает Млечный Путь в двух местах—около тропика Рака и около тропика Козерога, и говорит, что древние астрономы называли эти созвездия «воротами». Ворота Рака были воротами людей, потому что после прохода через них души умерших спускаются вниз, а ворота Козерога были воротами богов, потому что после прохода через них души поднимаются в блаженное жилище бессмертных. 14) В египетских документах эти созвездия назывались символически дверью железной и дверью слоновой. 15)
12) Э. Ренан. История Израильского народа. Изд. Глаголева, т. I. стр. 91. Д. Святский. Лестница Иакова.
13) Stern : Aegyptische Kulturgeschichte, I, 72.
14) Per has portas animae de caelo in terras meare et de torris in coelum remeare credentur , ideo hominum una , altera deorum vocatur : hominum Cancer , quia per hunc in inferiora descensus est et Capricornus deorum , quia per illum animae in propriae immortalitatis sedem et in deorum numerum revertuntur (через эти двери души, как думали, спускаются с небо на землю и поднимаются с земли на небо, почему они и назывались одна человеческой, другая божеской. Человеческой дверью называется Рак, потому, что через него был спуск в преисподнюю, а божеской—Козерог, потому, что души через него переходят в собственную обитель богов и в число богов.
15) См. А. Нордов. Путь Солнца в процессе мирового движения. Тамбов 1909, стр.71.
Верование в существование небесных ворот, о котором говорит Макробий, было, повидимому, распространено у многих народов, только не всегда оно относилось к созвездию Рака. Вратами неба называлось также и созвездие Близнецов, на что указывает дошедшее до нас условное обозначение этого зодиакального знака. Спартанцы называли Близнецов «Докана», т. е. балки. Это, по их мнению, были два деревянных параллельных бруска, соединенные двумя другими, положенными поперек. В Китае и Японии созвездие Tsing, соответствующее Близнецам, также означается скрещенными балками. Наконец, что для нас интереснее всего, в Зодиаке древних еврейских каббалистов Близнецы тоже символически обозначались двумя створками дверей.
Один интересный апокриф о «Лестнице Иакова» дошел до нашего времени в древних славянских рукописных сборниках, восходящих к XV столетию, и занесен к нам, вместе с другими подобными же произведениями из Византии. Но, к сожалению, греческий текст его до сих нор остается неизвестным.
Из него мы узнаем, что кроме библейских подробностей, на этой лестнице было двенадцать ступеней (по числу знаков Зодиака), при чем на правой и левой сторонах лестницы на ступенях посажены еще человеческие лица «пременяющие зрак свой», они были расположены по два на каждой ступени, так что всех было двадцать четыре лица (по числу часов в сутках), кроме того было видно на верху лестницы еще одно лицо «аки человеческое, из огня иссеченное». Оно находилось превыше всех остальных и отличалось тем, что представляло собою голову до «раму и руку» (т. е. до плеч и рук), тогда как остальные были видны—«до персей»—иначе сказать—в виде бюстов. При этом верхнее лицо было «излиха страшно».
Бог утверждался на этой лестнице, восседая на херувимах, огненном на престоле славы, держимом и носимом четвероликими херувимами и многоокими серафимами.
Он посылает своего архангела Сарикля—властителя снов—объяснить Иакову значение его сна.
—«Лестница,—сказал Сарикль,—это век сей, ступени—времена века, 24 лица—«цари народов беззаконного века».
Ясно, что эти толкования написаны уже христианским писателем, так как Сарикль пророчествует далее о рождении Христа, о поклонении ему волхвов по указанию звезды и о некоторых других евангельских сообщениях.
Ученый исследователь славянской апокрифической литературы, И. Я. Порфирьев, обращает внимание, что несколько фраз в этих объяснениях почти одинаковы с подобными же фразами из другого апокрифа: «Сказание Афродитиана».16) Кроме того и в самых славянских списках есть много разных вариантов, и все это указывает на то, что не одна рука приложила тут свое усердие по части дополнений, изменении и окончательного редактирования легенды.
Рассказ об ангедах, восходящих и нисходящих на небо, попал и в евангелие Иоанна, но здесь получил уже совершенно христианскую версию:
—«Истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и ангелов Божиих, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому» (Иоан. 1,51).
Где же находится эта интересная лестница ?
Д. О. Святский, 17) написавший об этом предмете специальную брошюру, предположил, что это Млечный Путь, название которого, хотя и не лестницей, а дорогой сохранилось у многих народов, да и у наших крестьян-сектантов он известен под именем «дороги Моисея», или «дороги Богородицы ко Христу в рай».18)
16) И. Порфирьев.—Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях. Казань. 1872—73 гг. Стр.284—283.
17) Д. О. С в я т с к и и. Лестница Иакова, или сон на яву. 1911 г.
18) См. словарь Даля, а также Г. Парвиль. Астрономия в вопросах и ответах. СПБ. 1894 г., стр. 34.
«Представьте себе,—говорит он,—путника, застигнутого ночью в дороге и собирающегося переночевать под открытым небом, положив себе в изголовье найденный при дороге камень. Взор его невольно обращается к чарующему, полному тайн и загадок, небесному своду, искрящемуся тысячами звезд. И вот в это время привлекает его внимание широкая полоса Млечного Пути, тянущаяся от земли к небу, от далекого горизонта к самому зениту. Он особенно останавливается на этой мерцающей беловатой полосе, на которой вверху горят ярко шесть звезд небесного Трона—современное Созвездие Кассиопеи. А так как созерцание звездного неба у древних астрологов, видевших в фигурах созвездий мистический смысл, всегда соединялось с теологическими размышлениями, то Созвездие Трона невольно ассоциировалось у него с представлением о престоле бога, находящемся превыше небес. Млечный Путь, ведущий к Трону, был для него небесная дорога, гигантская лестница, соединяющая небо с землею, бога с человеком».
Переходя, затем, к различным ангелам, будто бы восходящим и нисходящим по этой лестнице, Д. О. Святский видит их в созвездиях на Млечном Пути.
 Рис. 157. Вид звездного неба в тот момент каждых суток, когда Млечный Путь в странах северного умеренного пояса Земли идет почти через зенит наблюдателя (в этот момент Кассиопея еще не в зените на наших широтах). |
Некоторые факты, приводимые в этой брошюре, показывают, что у мало образованных верующих душ и до сих пор существуют кое—где такие представления о Млечном Пути. Однако, можно ли с этно-пспхологической точки зрения допустить, что простое созерцание кем—то этой светлой полосы неба, которая рассматривалась со времен пещерного человека всеми неспящими людьми каждую ясную ночь и не оказала при этом никакого влияния на развитие древней науки, могло дать повод к возникновению специальной легенды об ее открытии как чего-то необыкновенного, из ряда выходящего, или к ее истолкованию как лестницы, хотя она нисколько на нее не похожа, а кажется скорее пролившимся медом или молоком, и к записи такого открытия в одну из важнейших общеисторических книг? Конечно, нет, и потому я склонен думать, что первичным поводом к этому сказанию было открытие эклиптики, по 360 ступеням19) которой, разбивающимся на 12 последовательных отделений, восходят и нисходят до сих пор астрологические вестники неба—планеты (рис. 158).
19) Градус ( gradus ) значит—ступень лестницы или крыльца.
 Рис. 158. Лестница Иаков путь планет по 360 ступеням (градусам) эклиптики. |
Именно это действительно важное открытие, а не обычное еженощное созерцание не похожего на лестницу Млечного Пути, и запечатлелось в истории человеческой мысли в рассказе о сне Богоборца, т.—е. человека, стремившегося отнять тайну мироздания у богов. Первичное правильное понимание легенды о лестнице Богоборца ее создателями могло позабыться уже во втором поколении их учеников и замениться вульгарным, какое указано Святским. Иначе в не могло быть. Лестница планет отмечалась лишь человеческой мыслью, и ее не видно на небе простым глазом, а Млечный путь видим еженощно. Как же было не деградировать великому астрономическому представлению при проходе через неспособные к нему головы передатчиков, я как не совершиться было в средние века подстановки на небе одной лестницы вместо другой?
Я здесь привел эту легенду, главным образом, для того, чтобы показать, какие наивные для нас рассказы изобретали наши предки для объяснений самых великих научных открытий своих отцов и дедов.
Человеческая мысль всегда стремилась достигнуть неба и не могла, конечно, успокоиться, пока все пути к этому не были использованы. Так, она издревле старалась выдумать себе летательные аппараты и мучилась над этим предметом, пока их не выдумала, а теперь будет мучиться над изобретением средств летать за пределами нашей атмосферы и не отстанет, пока не достигнет этого. В древности же, когда считали небо куполом, сходящимся с землей, пытались достигнуть до его края на кораблях, да и после установления шаровидности земли интеллигенция приморских народов снаряжала корабли для того, чтобы объехать кругом всей земли. Было бы совершенно невероятно, если бы пробудившееся в древности человечество не попробовало построить и реальную лестницу до небес, в виде пирамидального нагромождения камней, и если бы результат такой попытки не сохранился более тысячелетия, как сохраняются египетские пирамиды?
Но в легенде о Богоследителе говорится не о такой вещественной лестнице, хотя бы Ренан и назвал ее очень удачно— пирамидой.
Но что же такое представляет собою камень, который библейский Птолемей поставил в память своего открытия зклиптикальной лестницы планет в Доме бога, в местности, называвшейся прежде Лузом?
Конечно, можно искать его и на земле, но можно думать также, что это был не реальный камень из каких-либо силикатов, и не целая египетская пирамида, а та дощечка, которую мы видим на египетских скульптурах Дендер и Луксора, которая отмечает место скрещения эклиптики с экватором в созвездии Рыб. Прежде всего, тут скрещиваются две лестницы: небесная эклиптика и небесный экватор и, кроме них, тут идет лестница в центр созвездия Дракона к полюсу орбит небесных светил, т. е. первый меридиан, на котором отмечаются 90 ступеней (по-латыни—градусов20) небесной широты. Это основная ветвь эклиптикальпой оси, того Древа познания добра и зла, которое сделало людей подобными богам, предсказывающими течение небесных светил. Ступени этой ветви—90 градусов широты от эклиптики до ее полюса, а поперек их, у ее основания, кружатся 12 созвездий Зодиака, составляющих собой ту богоборческую лестницу в 360 ступеней, по которой восходят и заходят вестники Огца богов—планеты.
Итак, сказание о лестнице Иакова (по латыни: Клавдия, т. е. хромого) отмечает основное астрономическое открытие, впервые сделавшее возможным теоретическую астрономию, и подтверждением этого служит легенда о 12 детях Богоследителя, несомненно приспособляющая 12 провинций Латино-Эллино-Сирийско-Египетской империи Диоклетиана к 12 созвездиям Зодиака.
Слова «город, в котором это открытие было сделано, назывался Перегиб, по-библейски Луз» как будто намекают на знаменитый Луксор, и, во всяком случае, прибавка о городе (ЭЙР) в том месте, где раньше описывалась пустыня и где надо было взять камень для изголовья, показывает тут переход от аллегории к реализму.
Эта легенда вписана в книгу Бытие едва ли ранее VII столетия и внесла сюда астрономическое открытие, которое было сделано не позднее начала IV века. Как я уже упоминал выше, в библейской биографии Иакова смешаны два преемственные течения религиозной мысли: богоследительство (иаковитство) т. е. исследование течения небесных светил и богоборство (израэлитство), когда все прежние боги стали низвергаться во имя единого бога Громовержца, и астрология заменилась астрономией.
20) Gradus—ступень лестницы.
Я уже разобрал следующую за этим легенду о женитьбе Богоследителя на четырех женах, напоминающих 4 времени года и четыре части суток, и о рождени ему ими 12 сыновей по числу созвездий Зодиака, знаменующих также и 12 месяцев года, и теперь расскажу о следующей встрече Богоборца—Месяца с его братом Исавом—Солнцем, в 13-й главе книги «Бытие». Я даже думаю, что тут, как и во многих остальных замещениях людей светилами в Библии, заключается не предумышленная аллегория, а прямо объединение личности со сделанным ею открытием или с записанным и истолкованным ею наблюдением.
Нетрудно догадаться, что если что-нибудь на небе могло навести людей на мысль, что Месяц к нам ближе, чем Солнце, то это было кольцеобразное солнечное затмение, так как при нем Месяц целиком бывает обнят Солнцем. Воспоминанием о таком событии, положившем начало лунному счету времени с его 19-летним циклом лунных затмений, и служит, мне кажется, кроме приведенного выше кольцеобразного затмения Солнца под носом созвездия Девы в 536 году, еще и следующая легенда о второй встрече христианина-Солнца с богоборцом-Месяцем, после перехода ими Эридана-Иордана в обнимающихся на этот раз Близнецах.
Легенда начинается издалека.
«Белый патриарх (Лаван), отец обеих законных жен хромого Богоборца, Венчанной и Овечки (по-еврейски Лии и Рахили), сказал ему, когда он не захотел больше жить у него в пастухах (т. е. ходить по небу и пасти облака, и теперь называемые у Крестьян на востоке небесными барашками):
— «Что дать тебе в награду?»
—«Я опять согласен пасти твоих овец,—сказал младший сын Распространителя писания,—но пусть всякая коза с крапинками и пятнами (Как Месяц в полнолунии) и всякая черная (как Месяц в новолунии) овца будут мои, а не крапленые козы и не черные овцы будут твои».
—«Хорошо,—сказал «Белый».—Пусть будет по твоему слову» (Быт. 30. 35).
«Богоследитель взял свежих тополевых, миндальных и яворовых палок и нарезал на них кору, чтобы придать им пестрый вид. Он поставил их при водопойных корытах, когда скот приходил туда пить и разгорячался при этом. Овцы и козы смотрела при зачатии на пестрые палки и оттого их дети рождались полосатыми, крепленными и пятнистыми, и он стал чрезвычайно богат, а Белый обеднел» (Быт. 30. 36—43).
Так передает Библия и до сих пор существующее в народе поверье, что видимое при зачатии матерью имеет физическое влияние на ее будущее дитя.
«Белый» переменил условие на обратное, но богоборец и тут перехитрил его: он стал ставить при водопоях одноцветные ветки и животные стали рождаться одноцветными.
—«Богоискатель завладел всем, что было у нашего отца»,— говорили дети «Белого», и лицо последнего переменилось к мужу его дочерей.
Испугавшийся «Богоследитель посадил своих жен на верблюдов (горбатых Месяцев), взял с собой весь свой скот и богатство и, укрывшись от Белого горца, перешел Эридиан (территориально реку По в Ломбардии, возвращаясь в Италию) и направился к Галлатской горе (ГЛЭД), при чем любимая жена его Овечка тайно увезла с собою богов своего отца.
«На третий день было сообщено об этом «Белому». Он взял сиоих родственников, погнался за беглецами путем семидневья (ШБЭТ-ИМИМ) и догнал их на Галлатской горе, но боги пришли к нему ночью во сне и сказали:
—«Берегись! Не говори Богоследителю ни хорошего, ни дурного».
«Белый» вместе с родственниками поставил свой шатер на Галлатской горе (астрально: на «холме-свидетеле»), а беглец—на другой горе.
—«Что ты сделал?—сказал ему с горы «Белый».—Ты обманул меня и увез моих дочерей, как плененных оружием. Зачем ты убежал тайно, укрываясь от меня? Я отпустил бы тебя с песнями и плясками, с тимпанами и гуслями, а ты не позволил мне даже поцеловать моих внуков и дочерей. Ты поступил безрассудно. Зачем ты украл моих богов?».
—«Я боялся,—сказал Богоследитель с другой горы,—чтобы ты не отнял у меня своих дочерей. А тот из нас, у кого ты найдешь своих богов, да умрет».
«Он не знал, что Овечка (Рахиль) украла их. А она положила их в верблюжье седло и села на него».
—«Да не прогневается мой господин,—сказала она отцу, когда он, придя, стал обыскивать ее,—что я не могу встать. У меня ежемесячное женское».
«Благодаря этому «Белый» нигде не нашел своих богов, и Богоследитель рассердился на него.
—«Я служил тебе четырнадцать лет за своих двух жен и шесть лет за твой скот. Ты десять раз переменял мне условие,—говорил он.—Если бы не было со мною бога моего отца, бога Отца-Рима, и страха перед Распространителем письмен, ты отпустил бы меня ни с чем. Но бог увидел мое бедствие и труд моих рук и заступился за меня».
—«Твои жены—мои дочери,—сказал «Белый»,—заключим же союз друг с другом».
«Богоследитель взял камень и поставил его памятником союза. Родственники Белого патриарха тоже набрали камней, сделали холм и пили и ели там. «Белый» назвал эту насыпь Груда подтверждения (ИГР-ШЕДУТА), а богоборец—Холм свидетель.
—«Пусть этот холм будет свидетелем между мною и тобою» сказал «Белый» и назвал его также Надзирателем,21) говоря:
—«Да надзирает отсюда Громовержец надо мною и тобою, когда мы скроемся друг от друга. Этот холм и памятник да будут свидетели, что ни я, ни ты не перейдем, через них для зла друг другу» (Быт. гл. 32).
«Белый» встал ранним утром, поцеловал своих дочерей и внуков, благословил их и возвратился в свое место, а Богоследитель (в символе Месяца) пошел своим путем. Его встретило ополчение божьих вестников (огнемет метеоритов, вероятно геминид, в созвездии Близнецов, где бывает солнцестояние) и он дал тому месту имя: Станы» (Быт. 32.3).
21) מ־צפה (М-ЦФЕ) от слова צפה (ЦФЕ)—надзирать, блюсти.
Чего больше в этом сказании? Чистой ли астралистики, неумышленно низведенной на землю непониманием последующих поколений, или символистики земных событий, где целый народ или целое течение научной мысли представлено в виде действий отдельного человека?
Здесь смесь того и другого, и нам остается только выяснить, как смогла произойти такая окрошка.
Чтобы сделать это, возьмем сначала более простой пример, легенду о библейском Иисусе, называемом по-сирийски Рыбным (Навином). Это лишь одна из многих легенд о Великом царе (Василии Великом).
Он, по оккультному смыслу библейского сказания, сделал важное астрономическое открытие: показал, что Солнце, отходя ежегодно от небесного экватора на 23½ градуса к северу, делает тут остановку на несколько часов, по прежним приближенным определениям тени шестов или колонн, и после этого возвращается обратно к экватору, чтобы, пересекши его, сделать через полгода остановку на 23½ градуса южнее небесного экватора.
И вот история увековечила это открытие легендой: «Иисус сказал Солнцу: Остановись! и оно остановилось», «и тот день был длиннее всех остальных». Так это и бывает с днем летнего солнцестояния в северном полушарии земли. Внутренний смысл, легенды здесь совсем прост и ясен.
А последующие читатели не поняли тут ничего астрономического и превратили научное открытие Иисуса в нелепое приказание Солнцу не двигаться с места при суточном движении от востока к западу.
Это была естественная деградация индуктивного астрономического представления, выработанного верхом человеческой мысли, при ее фильтрации через низы, т. е. при прохождении через мало подготовленные головы, как это часто бывает и теперь при популяризации астрономии и физики.
Точно также деградировали, или своеобразно искажались низами и другие научные открытия.
Возьмем хотя бы предсказания кем-либо солнечных и лунных затмений. Даже и в XIX веке они считались в безграмотной среде за вызов затмений самим предсказателем, что нередко грозило опасностью его жизни.
Отсюда понятно, что первые из таких предсказаний не только могли, но и должны были попасть в легенды, как вызванные самими тогдашними учеными, а потом деградировались еще и в «события из их жизни». Выражение «Богоборец предсказал затмение Солнца его братом-Месяцем» в первой инстанции перешло в «Богоборец затмил своего брата-Солнце».
И вот, «Богоборец» уже заместил «Месяц», и дальнейший путь Месяца к «Водопою семи планет» превратился, естественно, в путешествие богоборца к какому-то земному водопою того же имени. А как следующая ступень вульгаризации явилось и замещение Солнца каким-то земным братом «Богоборца».
Рассмотрим же с этой точки зрения и легенду о встрече Солнца с Месяцем, в которой Солнцу обняло своего брата Месяца (Кольцеобразным затмением). Герой ее сначала называется здесь Богоследитель (Иаков), а потом Богоборец (Израэль).
«Богоследитель (Месяц),—говорит она,—послал перед собою ряд вестиков (дней и ночей) к своему брату—Творящему (Солнцу) в землю Козерога (ШЕИР), на поле Человеческого сына (Змиедержца), чтобы выпросить его благоволение. Они возвратились и сказали, что старший брат идет ему навстречу с 400 стами воинов [200 дней и 200 ночей пути Солнца от начала Зодиака (Овна) до Скорпиона]. Богоследитель очень испугался и разделил своих людей (дней и ночей) со своим скотом и верблюдами (т. е. облаками и тучами) на два стана (ночной и денной), говоря:
—«Если брат нападет на один и побьет его, то может спастись второй».
«Он взял из того, что у него было, в подарок брату 200 коз, 20 козлов, 200 овец, 20 баранов, 30 верблюдов дойных с их жеребятами, 40 коров, 10 волов, 20 ослиз и 10 осленков (простодушные прибавки обработчика) и дал в руки своим слугам, каждое стадо (неделю) особо, сказав:
—«Идите передо мною, оставляя некоторое расстояние от стада до стада, и когда брат мой спросит:—Чье это?—отвечайте: Это подарок, посланный тебе братом, а вот и сам он за нами».
«То же приказал он второму и третьему».
—«Умилостивлю брата,—думал он,—а потом уже увижу его лицо, может быть он тогда и примет меня благосклонно».
«Он встал в ту же ночь и перешел брод Богоследителя (ветвь Млечного Пути) вместе с двумя женами (днем и ночью) и двумя наложницами (утром и вечером) и с одиннадцатью сыновьями (знаками Зодиака). Потом он остался один ночью и к нему пришел Некто и боролся с пим до появления зари. Увидев, что не одолевает, он вывихнул сустав его бедра (неполное лунное затмение в ноге Змиедержца) и сказал:
—«Отпусти меня, потому что взошла заря».
—«Не отпущу, пока не благословишь!»—ответил «Запинатель».
—«Как твое имя?»—спросил его Некто.
—«Богоследитель»,—ответил он.
—«Отныне ты будешь называться Богоборцем (Израэлем), потому что ты боролся победоносно и с богом и с людьми».
—«А твое имя как?»—спросил его Богоборец.
—«Зачем тебе спрашивать о нем?»—ответил тот, и благословил его.
«Богоборец назвал это место «Лик божий» и сказал:
—«Я видел здесь бога лицом к лицу и остался жив».
«Вот почему,—прибавляет легенда,—потомки Богоборца и до сих пор не едят вертлюжного сухожилия в составе бедра» (Быт. гл. 32).
Я уже приводил ранее эту легенду, показывая ее астральное значение. Теперь же повторяю: эта легенда есть этнопсихологическая деградация предсказанного «Богоборцем» лунного затмения в Скорпионе в самой пяте Змиедержца. На это место неба прямо над альфой Скорпиона (244—218° эклиптикальной долготы) конусообразная тень Земли приходит, когда Солнце бывает между 64—68° современной эклиптикальной долготы, и это в V и VI веках соответствовало промежутку от 4 до 9 мая юлианского счета; в IV веке это было между 3 и 8 мая, в III —между 2 и 7, во II—между 1 и 6, а в I веке между 30 апреля и 5 мая.
Рассматривая лунные затмения за эти периоды—со срединой затмения около Гринвичской полуночи, так как только в этом случае затмение имело бы средину около 2 часов утра на средних и восточных прибрежьях Средиземного моря и окончилось бы с наступлением утренней зари,—мы находим от начала нашей эры и до VII века только:
I. Полное лунное затмение в ночь с 5 на 6 мая 589 юлианского года, со срединой полной фазы в 1 час 16 минут от Гринвичской полуночи. Оно было очень глубокое (19"5 , и Луна при нем могла быть некоторое время видна как кровавое пятно в ноге Змиедержца. Оно окончилось к утру в Европе и Африке, а в Месопотамии Луна зашла на заре еще до конца своего затмения. Оно прекрасно походит к описанию Библии.
II. Неполное затмение в ночь с 5 на в мая 570 юлианского года, со срединой 1 час 26 минут от Гринвичской полуночи. Вся его видимость та же самая, как и предыдущая, но наибольшее затемнение было менее половины лунного диска (5"0). То же вполне подходит к данному случаю богоборства.
III. Неполное лунное затмение в ночь с 3 на 4 мая 505 юлианского года в 1 час 17 минут от Гринвичского гражданского времени. Весь ход тот же, что у предыдущих, но наибольшее затемнение лишь четверть (3"6) лунного диска (опять подходит).
IV. Полное лунное затмение в ночь с 5 на 6 мая 68 юлианского года в 23 часа 26 минут от Гринвичской полуночи. Оно было очень глубокое (17"1), но окончилось еще до рассвета даже в Месопотамии, не говоря уже об Египте или Европе.
Таким образом, отметить время возвращения иаковитов на запад и время «богоборства» могут только три майские лунные затмения в ноге Змиедержца; неполные 505 и 570 и полное 589 года, т.-ё. все в VI веке, когда возникло и исмаелитство.
Нельзя объяснить иначе, чем астрально, и следующую за этим 32 главу о встрече богоборца с его волосатым (лучистым) братом. Ее возможно счесть лишь за символистику примирения иаковитов с христианами, показанную астрономически на небе посредством кольцеобразного солнечного затмения при входе в созвездие Козерога 5 января 596 года, когда Солнце обняло Месяц вечером в южной Испании и южной Франции, и он ушел от него «с миром».
«Богоборец» (Месяц)—говорит нам Библия,—поднял свои глаза и увидел: вот идет его старший брат (Солнце) и с ним 400 человек (в виде перистых облаков, покрывавших небо?). Он поставил двух своих служанок—наложниц (вечер и утро) впереди, потом Венчанную жену (Лию-ночь) и сзади Овечку (Рахиль-день), а сам пошел вперед и семь раз поклонился своему старшему брату до земли (т. е. семь раз спускался до тропика Козерога от своею затмения в 589 году в пяте Змиедержца). Старший брат (Исав-Солнце) побежал к нему навстречу, бросился ему на шею, обнял его (в виде кольцеобразною затмения), поцеловал и оба заплакали (пошел дождь).
— «Кто это у тебя?»—спросил Эсу, увидев спутников «Богоборца» (т. е. созвездия Зодиака).
— «Дети, которых даровали боги (АЛЕИМ) твоему слуге».
«К нему подошли обе служанки-наложнпды Богоборца с их детьми и поклонились. Потом подошла и поклонилась его жена Венчанная с детьми, потом Овечка (Рахиль) с сыном Иосифом.
—«К чему у тебя этот скот (облака), который я встретил?»— спросил старший брат.
—«Для тебя, чтобы приобрести благоволение в твоих очах».
—«У меня много такого же. Пусть твой останется у тебя».
—«Нет,—ответил младший брат,—прими подарок от моей руки, потому что я увидел твое лицо, как если бы кто увидел лицо бога, и ты был благосклонен ко мне».
И он упросил его взять.
—«Встанем и пойдем,»—сказал старший брат после объятий.
«А младший ответил:
—«Мои дети нежны и скот дойный. Если погнать их, то умрут. Иди впереди, а я пойду медленнее за тобою, пока не приду к тебе в Козерога». 22)
«Старший брат пришел в тот же день в Козерога (Быт. 36. 16), а младший двинулся в созвездие Рака 23), где построил себе дом (Рак в астрологии—дом Луны) и сделал шалаши для скота (Ясли в Раке)».
22) שעיר (ШЕИР)—козлообразный чорт, сатир; астрально это может быть созвездием Козерога, перед которым была зимняя остановка Солнца. Не будем забывать, что древние не могли определить дня прихода Солнца в какое-либо созвездие, так как оно погасало в лучах зари за несколько дней до этого и потому определялась его последняя видимость под огнем вечерней зари.
23) םכות (СКУ1; от םך (СК)—прикрытие, сторожевое место, скиния.
Отмечу, что после затмений Солнце в своем суточном движении идет (как здесь и указано) впереди Месяца.
К этому рассказу (соответствующему кольцеобразному затмению Солнца перед Козерогом 8 января 596 года) прибавлен и другой, который опять нельзя объяснить иначе , чем астрально.
Вот этот миф (Быт. гл. 34).
«Дочь Венчанной и Богоборца—Тяжба (Дина-Андромеда) вышла (на небо) посмотреть на земных дочерей. Сосед 24) завладел ею, лег с ней спать и сделал ей насилие, но он полюбил девицу, говорил к ее сердцу и сказал своему отцу:
—«Возьми ее мне в жены».
Отец его Багряница (ХРМ) пришел поговорить с Богоборцем, когда сыновья последнего возвратились с поля.
—«Мой сын прилепился душой к твоей дочери. Отдай ее ему в жены. Да и вообще, отдавайте за нас ваших дочерей, а наших берите себе. Кочуйте по всей нашей стране (небу) и приобретайте в ней владения».
Сыновья Богоборца ответили ему с лукавством :
—«Мы не можем выдать нашу сестру за необрезанного. Пусть у вас будет обрезан тоже весь мужской пол, и тогда вы будете, как мы, и составите с нами один народ».
Сосед и его отец пошли к воротам своего города и передали жителям это предложение, и все выходящие послушались их. А на третий день, когда они были в болезни, Симеон и Левий взяли каждый свой меч и напали на город. Они умертвили в нем весь мужской пол, взяли в плен женщин и детей и ограбили все, что было в домах.
—«Вы возмутили меня»,—сказал им Богоборец, узнав об этом.—«Вы сделали меня ненавистным для жителей земли Возничего 25) и Персея (ПРЗИ). У меня мало людей, и они поразят и истребят нас».
Сыновья же ответили:
—«А надлежало ли поступать с нашею сестрою, как с проституткой?»
24) שכן (ШКН)—сосед, переиначено здесь в שכם (ШКМ)— участок земли.
25) כנען (КНЭН)—бродячий торговец. Кроме Возничего тут трудно найти что-либо подходящее.
Такова вся 34-я глава книги «Бытие», представляющая совершенно самостоятельный рассказ вне всякой органической связи с предыдущими или последующими главами.
С какой целью написан и занесен в «книгу человеческого Бытия» этот замечательный случай с Диной Яковлевной? Если это не глава из всемирной истории, то что же это такое? Случайно попавшая в нее, по ошибке переплетчика, чья-то дикая фантазия?
Но фантазии даже и в XVIII веке нашей эры писались не так реалистично.
Вот, например, в книге «История Суворова» вы найдете, как воспевал этого полководца один современный ему поэт:
Встанет на горы—горы дрожат!
Ляжет на воды—воды кипят!
Града ль коснется—град упадает.
Башни рукою за облак кидает!
А древний фантазер непременно придумал бы что-нибудь еще более удивительное, особенно из жизни «Богоборца», которого не мог побороть сам бог. И, однакоже, мы не видим, чтобы в книге Бытие даже такие великие наши праотцы, как Абрам, Исак и Яков, бросали рукою «башни за облак», или хотя бы сражались, как в сказках, с семиглавыми гидрами и надували самого сатану...
Значит, книга «Бытие» не простое фантазерство и в то же время не реальная история человечества, так как даже и самый древний историк не стал бы вводить в нее случайное приключение девицы Дины Яковлевны с ее молодым соседом на прогулке и всеобщее самообрезание его соотечественников по этому поводу, чтобы дать соседу возможность на ней жениться. Для серьезного научного исследования нет другого выхода, как искать тут символистики, которая связывала бы фантазию авторов и переписчиков и относилась бы к предмету, считаемому ими достойным занесения во «всемирную историю человечества». Очевидно, что составители рассказа о Дине откуда-то взяли свой сюжет и, скорее всего, из наблюдаемых ими небесных явлений, которые тогда считались всеми за символы соответствующих земных событий. Астрономические детали написаны тут неясно, но под именем обрезания подразумевается, повидимому, и здесь неполное солнечное или лунное затмение. а под именем боя—огнемет метеоритов-персеид.
Точно так же чувствуется что-то астральное или сейсмическое и в поставленном перед этим рассказе книги Бытия (гл. 35).
—«Встань, иди в Дом божий (т. е. в созвездия Змиедержиа) и построй там «Жертвенник» богу, который явился тебе при бегстве от лица твоего брата,—сказал (по словам автора)—бог Богоборцу, а Богоборец (в символе Месяца), передал это всем бывшим с ним.
—«Удалите чужих богов, очиститесь!—приказал он затем. Перемените ваши одежды» (облака).
«Ему отдали чужих богов (созвездия) и серьги (звезды) в их ушах. Он закопал их под «Взывающим» (Змиедержцем26) у Хребта (Млечного Пути) и отправился в путь. Ужас божий (комета) был над городами кругом, и никто не преследовал сыновей Богоборца. Он пришел в «Изгиб» и устроил Жертвенник в земле Торговцев-мореплавателей, т. е. в Доме божием, и назвал это место бог дома богов, так как тут ему явился бог, когда он бежал от лица Эсу (Солнца), своего брата. Тут умерла «проповедь»(ДВРЕ), нянька Утешительницы спора (Ревекки) и погребена под деревом, которому дали имя «Древо плача»27).
«Здесь во второй раз явился ему бог (АЛЕИМ), благословил его, обещал размножить его потомство, как песок, и поднялся вверх с места, на котором говорил с Богоборцем, а Богоборец поставил здесь в напоминание каменный памятник.
«Он и вся его семья,—продолжает легенда,—вышли из Дома бога и направились в Дом еды (Тельца). На пути туда умерла в родах жена его Овечка, дав своему сыну имя Бенони, т. е. «Сын пыхтения», но Богоборец переименовал его в Сына правоты (Вениамина) и построил на месте погребения его матери памятник, «существующий и до сих пор». Он раскинул свой шатер за башней «Стада» (Гиад), где его первенец, Провидец сына (Раувин), пришел на постель своего отца и проспал на ней ночь с Бэлой, отцовской наложницей, за что и был лишен прав на первенство. Потом скончался его отец—Распространитель писания,—180 лет от роду и был погребен своими двумя сыновьями» (Быт. гл. 35).
26) אלה (АЛЕ)—взывать, заклинать.
27) אלון (АЛУН) вместо אילן (АЙЛУН)—древо, а в архитектуре איל (АИЛ) значит —лицевой выступ, карниз, а כות (КУТ) по Cruden'у значит—плач, вероятно созвездие Плеяд-Плакальщиц.
Опять невольно хочется спросить: что это такое? стоило ли заносить во всемирную историю о том, что некий Рувим Яковлевич потерял в Палестине 4 000 лет тому назад право считаться старшим сыном за то, что проспал ночь со служанкой своего отца Бэлой? Стоило ли сообщать, как была погребена под деревом какая-то нянька, о которой ничего неизвестно кроме прозвища, и что дереву тому дали имя «Древо плача?» Для восточной фантазии такое измышление непомерно слабо, а как факт для занесения во всемирную историю человечества—никуда не годно.
Что же здесь остается, кроме моего вывода, что это или астральная картина, низведенная на землю, или крупное земное событие, персонифицированное и вознесенное астрологически на небеса?
Повидимому рассказ относится и здесь уже ко времени окончательного распадения Римской империи на Восточную и Западную. Астрально Отец-Рима (АБ-РАМ) мог быть представляем Овном, его сын Распространитель письмен (Исаак)—Тельцом, а его дети близнецы: Исав и Иаков—созвездием Близнецов, но эти же наши праотцы символизируются и лучистым, т. е. косматым Солнцем и гладким Месяцем. Религиозно же это могут быть две секты—ессеи и иаковиты.
К этому же историческому периоду принадлежит и следующая 36 глава Бытия, имеющая уже не астральный, а явно этнографический характер.
«Эсу (Исав—христианский Рим от слова Iesus) называемый адумеянином (римлянином) взял себе трех жен (три страны),— говорит эта глава,—Эду, Альбаму и Басмату» (Быт. 36.2).
«Из них Эда, дочь гота, родила ему сына Златобога, у которого начальники назывались (Быт. 36.15) атаман,28) эмир, шеф, князь, кирик, гетман и ученый народ от наложницы Златобога Атаманы».
28) Отметим, что в библейском языке из нашего слова «атаман» или «гетман» так же легко получается «таман», как из русского «лето» получается l'eté.
Я хорошо понимаю, что это мое новое, неожиданное для читателя, отожествление «еврейских» начальников с нашими славянскими способно поднять на голове волосы дыбом у тех, кто все еще хочет отстоять за Библией глубокую древность, а между тем оно само напрашивается на язык, когда вы читаете еврейские транскрипции без искусственной пунктуации. Вот они по-русски с заменой буквы за букву и с таким же сокращением гласных, как в церковно-славянском языке, где вместо бог всегда пишется БГ, вместо—ангел—АГЛ и вместо человек—ЧЛК.
ТМН (תמן) или с членом: А-ТМН—атаман.
ЭМР или ОМР (אומר)—эмир, сродно с арабским Омар.
Ц(е)ФУ (צפו)—шеф.
ГЭТМ (געתם)—гетман.
КНЗ (קנז) —князь.
Да и самое название Златобога (АЛИ-ФЗ)—слишком напоминает обычай славян одевать свои иконы золотыми ризами. Хотя гебраист Cruden и переводит это слово: the endeavour of God , но Златобог мне кажется более соответствует коренному значению этого слова.
Я предоставляю другим перевести имена детей Эсу-Исуса (он же Исав) и от двух остальных его жен и не удивлюсь, если, отнеся дело в средние века, новые филологи найдут там и латинского иезуита под искаженным произношением Иеуса и греческого Кирика, под транскрипцией КРХ (откуда и название немецкой церкви киркой) и многое другое в том же роде, совершенно непонятное с обычной точки зрения, и опять перехожу к так называемой «исторической» части.
«Эсу (Исав, т. е. христианский запад) взял своих жен, сыновей, дочерей и все свое имущество, которое приобрел при жизни в низменной земле, и отделившись от иаковита, своего брата, пошел в другую страну, потому, что земля их странствований уже не могла вмещать их обоих. Он поселился в Эдоме» (Италии, Быт. 36, 1—18).
«Там жили сыновья пещерного человека (сейра, от sir—государь, а в Библии шэир—лохматый чорт, сатир, козел). Имена их были Латин, Шавли, Савенна и Эна.»29)
«У Латина (36. 22) были дети: Хри и Еймам и сестра Атаманна (Тимна), от наложничества которой со Златобогом старшим сыном Эсу, родился ученый народ.» 30)
«Сыновья Савенны (ЦБЭУН) были Айа и Эне (ЭНЕ, департамент ЭН). Это был тот самый Эне, который нашел теплые воды (знаменитое Виши?) в степи, когда пас ослов своего отца. И у него был сын (город) Дижон (в Бургундии) и дочь Эне» (ЕНЕ, нынешний город Эн.)
29) שצר ה־חרי (ШЕИР-Е-ХРИ)—лохматый чорт пещерник; קטן (ЛОТН)—лотин, латлиянин ; שובל (ШОВЛ)—созвучно с Шавли, צבעון (ЦВЕУН)—созвучно с Савенны; ענה (ЭНЕ)— Эн.
30) חרי (ХРИ)—пещерный житель, הימם (ЕЙММ)—шумный. תמנע (ТМНЭ)= ת־מנע (Т-ИМНЭ)— правая, южная, созвучно с А-ТМНУ (חתמנעה)—Атамана.
Я не продолжаю этой очевидной географии латинского средневековья, так как думаю, что и без того многие из моих читателей уже упали в обморок с первых же строк, при моем переводе библейских начертаний КНЗ—князем, ГЭТМ—гетманом и другими такими же отожествлениями. Мы, русские, всегда были очень скромны по отношению своего прошлого и не ведем нашего патриотизма дальше, чем Карамзин, а тут вдруг оказалось, что наши предки—южно-русские князья, украинские гетманы и казацкие атаманы жили еще при Аврааме!
Все это было бы, конечно, очень смешно, если бы праотец Абрам и сын его Распространитель Письмен (Ица-Хак) были действительные люди, а не олицетворяли собою, как я показал, всю Латино-Эллино-Сирийско-Египетскую империю до ее распадения на Западную и Восточную (Исавию и Яковию) и если б книга «Бытие» не доводила рассказа о событиях на востоке вплоть до Магомета, когда Аллах был провозглашен в Аравии единым богом, и даже еще далее до VII века нашей эры.
Посмотрите сами еще раз в эту 36-ю главу книги «Бытие» в латинском, греческом или в однородных с ним славянских и во всех европейских версиях и подумайте: почему там начертание АЛУФ-АУМР,31) было переведено на греческий и латинский языки: старейшина (т. е. по-арабски: халиф) Омар (Бытие 36. 15)? Как могло быть такое частное применение общего термина «эмир», если все это было писано до знаменитого халифа Омара, завоевавшего Сирию и Египет между 634 и 644 годами нашей эры? А ведь такими лингвистическими анахронизмами полна вся еврейская Библия, в которой даже есть слово «русский мужик» (РАШ-МЕШЕК32) в качестве основателя Руси-Мужиковии, которая, пропустив свое ж через фильтр греческого языка, где этот звук переходит в с, возвратилась обратно на родину, в виде «Руси Московии» (Иезекиил 38. 2).
31 אומר (АУМР)—при чем או (АУ) надо читать, как долгов О, аналогично французскому au. Кроме того я склонен думать, что и латинское au (например в gaudeamus igitur произносилось тоже как долгое О) или как греческое ου.
32 ראש משך (РАШ МШК). Здесь слово РАШ считается происшедшим от Роша, потомка Вениамина, дети которого были Россы (РАШ), жившие на севере, около мешеков (мужиков). Арабский писатель средних веков Ибн-Фадлан обстоятельно описывает зтот народ по «личным впечатлениям», на реке Волге (см. французский перевод Frahn'а).
Все это словопроизводство, повторяю, конечно, совершенно неприемлемо для тех, кто и после моих астрономических исследований в области древней истории хочет упорно держаться мнения о необычной древности библейских сказаний и легенд. Но совсем не то, когда мы станем на новую точку зрения, и убедимся, что Библия есть произведение V—VIII веков нашей эры. Тогда мы сейчас же припомним, что в это время римские войска состояли не только из латинов да греков, но и из многих иноземных легионов, в которые шли, главным образом, воинственные южные славяне. И эти легионы наемников, конечно, не оставались лишь в столицах для парадов и для обучения себя латинскому и греческому языкам и литературе, а как только формировался такой отряд из наемников (или из пленников, которые и назывались славянами, латинское sclavi, откуда и английское слэв (slave), т. е. раб), так его сейчас же вместе с командиром, получавшим римское гражданство, вероятно, из славянской же более образованной аристократии, отправляли в какой-нибудь европейский, азиатский или африканский гарнизон.
Благодаря этому, тамошние жители, постоянно слыша как солдаты называют своего командира то князем, то гетманом, то атаманом, запомнили эти имена, и они попали, наконец, в Библию, наравне с некоторыми другими словами, каковы уже указанные мною Русь (РАШ), мужик (МЕШЕК) и т.д. Здесь не только нет ничего смешного или поразительного, но иначе и не могло бы быть. Мы можем быть уверены, что влияние древних славянских наречий на языки народов древнего востока было, благодаря этим их наемным легионам, много сильнее, чем мы думаем теперь. И, наоборот: с этими же легионами, а не путем миссионерства Кирилла и Мефодия, пришла к нам, вероятно, и коптская азбука, с которой (а не с греческой) срисованы славянские буквы.
Я не могу здесь вдаваться в дальнейшее лингвистическое исследование библейской географии и этнографии. Для этого мне было бы нужно знание коптского, бедуинского и мавританского языков, а так как его у меня нет, то я предоставляю дальнейшую разработку этой части Библии тем, которые хорошо владеют этими языками. А я здесь могу только прибавить, что такой труд не пропал бы у них даром. Здесь совершенно непочатый угол знания, так как все прежние исследователи находились на ложной дороге и искали объяснения человеческой культуры в пустынях, и притом в такой глубокой древности, от которой нет у нас никаких письменных сообщений, а только каменные топоры, да полуистлевшие кости совершенно неведомых нам кочующих дикарей пильтдаунского и неандертальского типов, о которых я говорил в прологе к этому тому.
Этой этнографией народов христианского запада (Эсу-Эдома) и заканчивается чисто символическая первая часть книги Бытие до 37 главы. Здесь в описании событии мы не имеем реальных случаев из жизни реальных личностей, а только символистическую персонификацию различных явлений природы и человеческой жизни, как бы представленных аллегорически на сцене театра. Подбор отдельных коротких рассказов не дает нам здесь определенной последовательности и они связаны между собою, как в Одиссее или Илиаде, только внешним образом, чисто стилистическими мостиками в роде: «после этого», «перед тем», «вместе с тем»
