— Здравствуйте товарищи, рады приветствовать вас на канале «Точка сборки», для вас работает ведущий Илья Бокатов. В гостях у нас профессор, нейробиолог Сергей Вячеславович Савельев. Сергей Вячеславович, здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Сергей Вячеславович, сегодня с вами поговорим про вашу прекрасную книгу «Церебральный сортинг», честно говоря, когда первый раз увидел её, подумал:«опа... профессор собрался сортировать людей». Когда стал её читать, понял что это совсем не про то что людей надо сортировать, а про то что у нас есть возможность создать такое устройство, которое будет находить предрасположенность людей и вычислять их сильные стороны. Правильно ли я понял идею которую вы хотели донести через эту книгу?
— Нет, конечно совершенно неправильно.
Потому что вы прочитали концовку книги. В концовке я предлагаю разумный способ церебрального сортинга человечества. А сама книжка посвящена для того чтобы рассказать о том, как в реальности шла эволюция человечества.
Ну сразу же оговорюсь:
Там нет никаких общественно-экономических формаций имени Карла Маркса, там нет никаких трудовых соотношений — всей этой бредятины, которую насаждали в наши головы в советские времена. Там нет никаких переходов от феодализма к капитализму, первобытно общинного строя к примитивным современным антропологам. Этого всего нет. Трудовой теории возникновения ума, с которой носится наши недо... популяризаторы науки — тоже нет.
Книжка о реальных событиях. И она начинается, собственно говоря, с постановки вопроса, который подспудно рассматривают все. Почему человечество, которому всего 4,5 миллиона лет — это с того момента как мы начали ходить на двух ногах, что доказано, и были с массой мозга и в районе 350 грамм, как современные шимпанзе — всего-навсего за 4,5 миллиона лет увеличили мозг — там чуть не — до полутора килограммов, и значительно поумнели? За счёт чего это происходит?
Если вставать на точку зрения дарвиновской эволюции, то это — ахинея полнейшая. Так быть не могло. Потому что любое животное — там те же динозавры — чтоб увеличить мозг, им потребуются десятки сотни миллионов лет. И животным, и млекопитающим, и рыбам, и птицам — всем. А у нас почему-то — раз! — и быстренько всё получилось. Как это?
Эта книжка отвечает на этот вопрос. Она отвечает на главный вопрос: за счёт чего мы эволюционируем.
За счёт зубов — не очень... Хотя антрополухи очень любят порассуждать на эту тему, потому что в тот момент, когда мы стали бипедальными, т.е. двуногими — во времена австралопитеков — у нас уже была зубная система очень похожа на нашу. Ну там угол челюстной был немного другой, а всё остальное как у нас — даже кариес. Зубы такие же точно.
Это никак не беспокоит господ поляризаторов во всём мире — обращаю ваше внимание — не только наших. А это должно беспокоить, потому что поваров-китайцев не было, дворянское собрание с обедами не устраивали. Австралопитеки! Только-только стали двуногими, а зубы уже такие, как у нас.
Это значит что они питались чем-то хорошим. Наверно — трюфелями и икрой... Ну... так... приходит в голову, если ты видишь их зубы... Примерно так, потому что бипедальность возникла в полу-водной среде, как средство достижения богатой белковой пищи в небольших неглубоких водоёмах. Ну и тут же — когда есть большое обилие органики — там птицы, птичьи яйца, сладкие фрукты... В общем на самом деле — жизнь как в ресторане ... с четырьмя мишленовскими звёздами... как минимум...
И вот дальше началась собственно говоря эволюция наша, человеческая, в который всё не так просто.
Естественный отбор — конечно действует! Но он слабенький и хиленкий. А намного более мощный стал отбор — это наш собственный, или церебральный сортинг — когда мы стали отбирать друг друга по поведению. Ну, если ты собрал хорошую вкусную пищу пришёл и поделился — в свою там семью, стаю, стадо — ты молодец. А если ты добыл хорошую пищу, залез в угол и съел её... Ну как сейчас наши чиновники, которые в Ницу едут закусывать... Ну, до недавнего времени, а сейчас просто под одеялом... То тогда ты — плохой человек. И в обществе жить не можешь. Делиться надо пищей, делиться достижениями. Результат: такие люди естественно истреблялись. Т.е. что получается? Мы были и кроликами экспериментальными и теми, кто кроликов укорачивает на голову, когда они ведут себя социально неправильно. Неправильно это значит — они не соблюдают правила игры.
Изменилось что-нибудь за 4,5 млн лет? Ничего. Так же точно хитрые вороватые негодяи пытаются украсть, спрятаться и съесть под одеялом. Также точно общество их ловит, наказывает. В некоторых странах даже лишают жизни, ну у нас устраивают посиделки до конца дней. Т.е. что-то изменилось в системе отбора? Нет, ничего.
Теперь возникает вопрос: А почему так быстро шла эволюция? Не только же едой надо было делиться? И вот здесь я в книжке последовательно рассматриваю — как это всё происходило без всяких общественно экономических формаций. Не они являются движущей силой эволюции человечества Эту ахинею придумали в XIX-м веке слабонедоразвитые журналисты, которых почему-то называют философами, ещё кем-то... Какие философы? Откуда вы взяли? Там философией не пахнет. Крупным там философом отечества Зиновьев является, который — логик. Вот там философия. А в этих бородатых чудаках — которые жили в Германии — я никаких философов не вижу. Как впрочем и во Владимире Ильече. Так вот, вернёмся к нашим барашкам: Мы стали и объектом эволюции, и его целью, и сами же выполняем функции механизма. Об этом книжка.
И там я дальше рассматриваю как на разных этапах это всё происходило. Что было основой отбора? Почему людей-то отбирали? Почему одни были нужны, а другие были не очень нужны? И почему нужных отбирали и размножали? Именно поэтому человечество стало прирастать мозгами, а не причинным местом или длиной ног. Если бы мы отбирали людей по скорости забегов на Олимпийских играх там, или с помощью песни и танцев, которые там лучше исполняют — тогда бы соответственно у нас бы развивались эти функции. Потому что эти функции анатомические тогда бы имели бы критерии для выживания — кто более длинноногий и быстрый — тому бы самок, еды побольше и хорошие условия. Ну и наплодили бы длинноногих и шустрых. Но ведь не так было. Дело-то было совсем по-другому — отбирали умных. Почему умных-то? Потому что у нас длиной ног и сил мышц ничего не решается. У человека, в общем, ничего нету кроме головы.
Но это — как вы знаете — наши замечательные антропологи — такие, от сохи — они рассказывают, как неандертальцы охотились за мамонтами... Они их загоняли — скакали с копьями и с этими луком и стрелами — гнали бедного мамонта в большую ямку, в которой набивали колья. Ну в общем, вот эти дурацкие механизмы, о которых они рассказывают — на самом деле — смешные. Как в реальности пигмеи — которые метр с кепкой ростом — охотятся на слонов сейчас в Африке? (Т.е. вот эти фантазии, которые характерны для недоразвитого мозга — они никак их поведение не объясняют.) А они пользуются мозгом — эти самые пигмеи! Они дожидаются, подходят когда ветер дует на них от стада, подкрадываются, подрезают сухожилие на ноге одному единственному слону и отходят. Утром стадо поднимается и уходит. Слон обездвиженный сидит и никуда уйти не может. Тогда они подходят, копьями сделанными из палок протыкают ему хобот, он истекает кровью, и вся деревня переселяется к слону... Есть его. Вот так два пигмея ростом один метр, без улюлюканья и антропологического дебилизма, спокойно охотится на слона и его съедают, пользуюсь чем? Не гигантскими ловушками не кольями, а пользуясь собственным мозгом. Мозгом вообще полезно пользоваться. Даже для тех, кто эту бредятину про неандертальцев рассказывает.
Иначе говоря — на этом простом примере я показываю что — значение мозга колоссально, и он является основной эволюционной силой которая двигает человечество.
Но в мозге есть одна проблема. И здесь церебральный сортинг неизбежен. Он был неизбежен раньше и неизбежен сейчас. Наш мозг — это самая изменчивая структура в нашем организме. Большей вариабельности т.е. изменчивости индивидуальной в нашем организме нет. Ну по росту мы можем различаться — ладно — в два раза. Ну хорошо, допустим. По массе можем там различаться в два-три раза, но если человек не совсем болен. А мозг различается — при анализе размеров самых консервативных структур, минимум — в три—четыре раза. При этом, что очень важно-то во всей этой истории? Что структура мозга определяет функцию. И если у человека зрительное поле в три раза больше чем у другого человека, то никогда тот, у того у кого поле маленькое, не станет ни художником, ни понимающим искусствоведом, ни кем другим, что связано с зрительными образами... Нет, но конечно Шагалом и Малевичем он стать может, потому что это к живописи отношения не имеет. Ну и продавцом этих произведений искусства — тоже. А вот создателем — никогда.
Т.е., иначе говоря, изменчивость мозга определяет наши способности и склонности. Если в мозге чего нет — то приобрести это даже с семью няньками не получится. Никак не добиться.
Ну и чего мы имеем в результате? То, что в разные времена были востребованы разные люди. Какие именно? Ну я вот в этой книжке, кстати говоря, привожу такие примеры. В России — знаменитая история — когда значит там эти бородатые пакостники кричали:«Россию Пётр Первый насильно подчинил иностранцам!» Ребятки! повыщипывайте свои бороды и подумайте три минуты — почему это произошло? Я там объясняю, я при чём поднимал документы эти все, специально рассматривал, это всё подробно описано, что Пётр I, когда начал реформу нашей страны — а она конечно, мягко говоря, отставала существенно от контрагентов. И для того, чтобы иметь более-менее боеспособную страну, боеспособную армию и соответствующую организацию торговли, логистики, всего остального — надо было работать. Вот для этой работы в тех — тогда новых — условиях начала XVIII века надо было обладать кое-какими способностями. Пётр начал строить флот. А что выяснилось? Что для того чтобы управлять кораблями нужно иметь навигаторские способности. А навигаторские способности — это умение и знание математики, способность ей пользоваться. Что начали делать? Пётр, ну конечно, самых сытых, самых богатых, бояр, детей — их в первую очередь стали учить. Чем дело кончилось? — это всё хорошо известно, только не любят об этом говорить — а тем, что на сотню бояр, боярских детей, приходилась парочка всего тех, кто мог освоить арифметику и навигаторское искусство. Т.е. оказалось что бояре-то они мастера были... там всяких интриг, душегубства, прочего... Но — на самом деле — интеллектуально были готовы только красть деньги и размножаться...
Ну у нас сейчас это тоже распространённая практика, когда большинство людей именно так деньгами и пользуются. Ну вон, смотрите, сколько яхт было у наших миллиардеров. Я обращался к некоторым, говорил: давайте сделаем из яхт биологические станции, будем изучать Мировой Океан. Ну что вы! Ну как это можно! Нет, надо туда девок возить, там... которые обладают некоторыми способностями и пониженной социальной ответственностью... Ну и всё, все яхты забрали — правильно сделали, дураков надо учить. Так вот вернёмся к Петру I.
В результате чем дело кончилось? Ну когда на 100 человек обучаемых два, которые в состоянии обучиться. Чего делать? Стали приглашать учёных — то бишь — иностранцев, и Пётр до самой своей конца своей жизни так и не решил эту проблему. Оказалось боярское звание и высокий титул — это не гарантия ума. Гарантия идиотизма и больших денег. Кто решил проблему? Екатерина. Как? Она отменила все ограничения для того, чтобы найти способных в стране. Ну тех, кто навигаторское искусство — арифметику — сможет освоить... Оказалось что таких — полно! Только их нет среди бояр. :о))) Ну у нас сейчас такая же ситуация, как вы понимаете, абсолютно. Одно и то же... Так вот эти люди, освоившие математику и навигаторское искусство получали сначала личное — а потом — наследственное дворянство. Т.е. что произошёл? Церебральный сортинг.
И можно сколько угодно рассказывать про научно-технический прогресс, но научно-технический прогресс двигают люди, которые в состоянии понять — как он устроен, и кое-что умеют в нём сделать... В результате Россия в XIX-й век входит с прекрасным флотом, с прекрасной армией, квалифицированными людьми, которые уже были во втором третьем поколении. Ну, конечно, иностранцев было полно, которые тоже здесь расплодились... Это понятно. Дальше что происходит: Где? Какие формации? Никаких формаций, отбор людей по способностям. В стране нужны были люди с мозгами, которые могли, извините, рассчитать полёт ядра пушки, которые могли рассчитать положение корабля в Мировом Океане. И их стали что? — отбирать, образовывать, поддерживать, финансировать. А они — размножаться, мерзавцы. Т.е. начался церебральный сортинг, который был направлен на культивирование людей с мозгами определённого сорта. Конечно реверс там был — конечно не всегда получается так, что потомки похожи на родителей. Но когда это общегосударственная тенденция — это даёт результат.
Ну и что: тот же самый механизм был запущен в XIX-м веке, когда появились паровозы-пароходы, когда возникло требование в инженерном искусстве, когда надо было строить железные мосты, дороги и прочее железные паровозы созидать — тут же потребовались люди квалифицированные. А выяснилось что — увы и ах! — даже дворянство не давало того результата, который ожидался. Опять пришлось понизить статус приёма для того, чтобы выявить способных. Очередной цикл церебрального сортинга... Чем кончилось? К концу XIX-го века инженеры в третьем поколении — а на Западе и даже в четвёртом — [взяли] и замели аристократию поганой метлой под лавку. Почему.
Потому что та самая аристократия — которая их вырастила, выкормила, пытаясь паразитировать на них финансово — они так и не поняла что происходит... Тупенькие были!.. Ничего не сделаешь. И поэтому буржуазные — так называют: буржуазными революциями — на самом деле это инженерные революции. Это достигло количество людей интеллектуально отобранных 15—20%%, и они ликвидировали своих слабоумных хозяев. Что всегда бывает в истории. Так было и в далёком прошлом, просто у нас нет письменных источников этих чудесных метаморфозов...
Значит, по этой причине, уважаемые слушатели, к концу XIX-го века началась подготовка, смена церебрального сортинга, т.е. теперь уже надо было менять дворянство и аристократию условную, которая в общем аристократия — та — земельная, на людей, которые обладают развитым интеллектом и могут — собственно говоря — создавать то новое, чего не было в природе и обществе. И во всей Европе пришли к власти инженеры. Ну и на Владимира Ильча посмотрите: он кем окружён? Одни инженеры... :о) А России просто, как всегда, такие глобальные метаморфозы — они происходят оригинальным способом. И у нас вот произошла Октябрьская... произошёл Октябрьский переворот... или революция — как хотите так и называйте — но суть её в том, что потом за полтора десятка лет, уже к началу Второй Мировой Войны, мы превратились из аграрной убогой достаточно страны в достаточно передовую, обеспеченную высококлассными инженерами, державу. Благодаря или вопреки Иосифу Виссарионычу? Да я думаю, что — плевать, потому что главное что произошёл тот церебральный сортинг, который вывел на поверхность страны людей с инженерными знаниями и с инженерными мозгами. Что это дало? Ну это дало — во-первых — мы выиграли Вторую Мировую Войну — во-вторых — это дало резкий прогресс военно-технической области и — в конце концов — освоение космоса.
Это что? Это результат смены общественно-экономической формации? Но так же космос осваивали и в капитализме США. Смешно даже рассуждать — нет конечно! Речь идёт о том что большой этап церебрального сортинга начала XX-го века привёл к прекрасным результатам, которые отразились на техническом развитии всей планеты.
Сейчас — спустя так сказать почти столетие — начался новый такой цикл. Сечас активно культивируются, платятся большие зарплаты кому? — цифровым мальчикам и девочкам. Они что? — получают преимущество для размножения, они получают преимущество для жизни, для питания, всего остального. К чему это приведёт? Это приведёт к тому, что в течение небольшого времени их численность достигнет — там — 15—20%%, и они потихонечку заменят всех, кто там наверху пытается ими рулить, наивно предполагая, что кто-то им будет за что-то обязан... Ха-ха... Никто ни за что обязан не будет и сметут их точно так же, как земельную аристократию России начало века.
И это и есть церебральный сортинг. Он циклический. Мы просто отбираем людей с теми свойствами, которые обществу вот сейчас нужны. Их культивируем — хотя нам этого не хочется — размножаем. И они нас потом — тех кто культивирует и размножает — потихонечку съедают...
В общем — об этом книжка. В конце книжки — вы совершенно правильно отметили — я предлагаю механизм: давайте вот это вот безобразие — когда это идёт спонтанным образом — заменим осмысленным церебральным сортингом, то есть будем оценивать людей по реальным способностям, а не имитационным. А то у нас — вон — кадровый резерв весь состоит в том, чтобы добраться до кормушки, украсть деньги и уехать на Запад. Ха-ха, интересно. Какой-нибудь другой вариант есть? Конечно — нет. Почему? Потому что в кадровый резерв идут люди только с такими мыслями, чтобы — чего? — поживиться. Объективизация невозможна — если они хорошо прыгают и роют окопы — это не значит, что они будут хорошими людьми.
Иначе говоря, нужно объективизировать систему отбора, если мы хотим контролировать этот процесс церебрального сортинга. Вот тут-то и нужен томограф. Для того, чтоб физически, а не после смерти, смотреть как устроен головной мозг, в чём у него индивидуальные особенности. И поскольку он самая изменчивая структура в нашем организме — разница по некоторым полями и подполями может составлять десятки раз, тысячи процентов — естественно люди разные. И с определёнными свойствами имет определённую конструкцию, которую мы можем при жизни увидеть. Можно это сделать? Это уже можно сделать было 15 лет назад, и моя книжка «Изменчивость и гениальность», собственно говоря, вышла из-за того, что чуткие начальники сказали что:«А что мы будем делать? Что будет с нами? А с нашими умными детьми?», ну которые идиоты — это даже им было понятно... Что с ними будет-то? Ну это понятно, что они не будут опять банкирами, их могут использовать там, например, в коровнике как-то — в смысле — навоз убирать. Т.е. банкиров не получится, потому что если по способностям — то так не бывает. Слишком велика изменчивость мозга.
Вот о чём идёт речь. Но это не значит что томограф — это наше всё. С высоким разрешением. В идеале это был бы, конечно, томограф с разрешением там один воксель — один микрон. Ну и 3 микрона подойдёт уже, сейчас мы готовы. Это не так дорого, построение томографа такого, там действительно мощная радиационная нагрузка, но это всё обходится массой физических приёмов. Там конечно огромные массивы данных, но это тоже уже решено. Чего там они считают в Сбербанке на таких компьютерах я не знаю. Потому что им достаточно намного меньших мощностей, а вот тут бы они понадобились. Ну и так далее...
Т.е. это один вариант, но есть же другой вариант. Поскольку дело уже 15 лет стоит неподвижно, и никто ничего не делает, а тот кто может тот боится очень сильно — потому что ну его же зацепит тоже... — мы разрабатывали [другие (томограф - тоже неинвазивный способ)] неинвазивные технологии. То есть те технологии для для которых томограф не нужен. У нас есть такие технологии, мы их отработали за почти 8 лет и используем. Т.е. сначала первоначальная цель была очень простая — это выявление людей склонных к неадекватному насилию, ну о чём 2 года назад объявлял командир следственного комитета Бастрыкин. Мы разработали эту технологию и можем за полгода или за год сказать о том, что этот человек — от него можно будет ожидать. Хотя он сам ещё об этом не знает. Я написал соответствующее письмо Бастрыкину, но вся заинтересованность закончилась тем, что мне выразили благодарность за активную гражданскую позицию. :о) По этой причине — как шутеры в школах хулиганили — так они хулиганитиь и будут. Потому что основную функцию по их выявлению никто выполнять не хочет. Так что — сами судите...
— Сергей Вячеславович, а как вы считаете почему так происходит?
— Что происходит?
— Вот вы написали очень хороший труд про то, что вот мы можем вычислить хотя бы людей склонных к насилию. Почему люди не хотят это внедрять?
— А тогда за что они будут зарплату получать?
— За то, что они это внедряют и поддерживают.
— Они внедрят, заблокируют там террористов шутеров школьных, и чего? Ну так-то каждое событие приводит к тому, что ценность организации — которые с ними борются — резко возрастает. А если эта проблема будет решена — откуда ценность взять? А зарплата? :о))) Вы видимо себе плохо представляете, как устроена государственная структура. Она устроена методом шаек, вот которые зарабатывают на чужих проблемах. Ну и чего вы хотите? Это нормально. Вот если бы, не дай бог, кто-то посмотрел бы и сказал бы: — да вот, давайте сделаем, как это вот будет хорошо, Родине помочь там, отобрать там талантливых полководцев, ещё что-то...
— Сергей Вячеславович, в своей книге вы говорите о том, что Советский Союз сделал большую ошибку попытавшись научить всех всему. Почему вы так считаете?
— Потому что мозги у людей разные и люди по-разному всё равно воспринимают одинаковое образование. Поэтому попытка сделать всеобщее высшее образование после всеобщего школьного — это было ошибкой — потому что надо учить не всех всему, а людей разных к разным вещам способных, то есть по способностям. Надо учить людей способных освоить арифметику — арифметике, способных научиться рисовать — рисованию, способных считать чужие деньги — банковскому ремеслу, и так далее. То есть должна быть специализация. Иначе получается так, что у нас, например там, в бухгалтерию идёт талантливый музыкант — ну это я так... огрубляю — или, не дай бог, инженер... Из него ни бухгалтер не получится — и инженер уже не получится никогда, потому что учиться долго надо. В этом Советский Союз был, конечно, глубоко не прав. Надо было развивать систему отбора то есть церебрального сортинга по способностям, причём эти способности — их нельзя было выявлять так как они выявлялись в Советском Союзе.
Я по молодости даже участвовал в нескольких проектах по поиску талантливых одарённых людей. То как их делали — это примерно такая же глупость, как и сейчас. Т.е. не имея никаких объективных критериев — кроме психологических тестов Айзинка IQ — пытаться сортировать детей — это даже не идиотизм — это преступление. Почему. Потому что даже в США, где эта развитая система, они от неё отказались, потому что отправили большую часть способных ребят в тюрьмы и на бензоколонки, а не в университеты, а аккуратных подобострастных и исполнительных идиотов в правительства и в государственные структуры. И сейчас об этом расплачиваются — вон посмотрите что там творится. Нельзя использовать универсальные критерии для всех. Люди разные и одинаковых людей нету, мозги различаются больше чем отпечатки пальцев. Поэтому нужно для каждого человека подбирать специфическое занятие, ориентировать его. Для этого надо устроить церебральный сортинг, чтобы определить какие способности-то есть.
Но — не с помощью же психолухов! которых наполовину самих надо лечить — они идут, в основном, в психологию для того, чтобы разобраться в себе, ну... с отклонениями уже изначально... Т.е. нам нужно объективизировать после 16 лет — вот тут бы как раз томограф пригодился. У нас есть неинвазивные способы, которые тоже позволяют выявлять людей, способных к произвольному мышлению. Это значит мышление не о еде, размножении и доминантности — а о чём-то человеческом, то что в этот набор обезьяний не входит. Таких людей, кстати, очень немного — вот их и надо отбирать для того, чтобы решать государственные, инженерные, там... другие проблемы.
А если этого не будет и будет всё так же двигаться как раньше — ну мы проиграем, потому что ресурсов недостаточно — конкурентной страна становится тогда, когда у неё граждане обладают конкурентными преимуществам. Такого стремления к этому я не вижу.
Я вижу негативный отбор, когда наверх проникают самые преданные, а потом с них начинают требовать как с умных. Это — противоречие! Преданность и ум — это вещи абсолютно разные. Как правило, творческие люди особенно преданными быть не могут, потому что они видят все аспекты душевных движений начальства. Рассчитывать на их абсолютную преданность — не получается... вот так...
— Сергей Вячеславович, вы говорите о том, что церебральный сортинг — он цикличен. Следовательно он проходит каждый цикл по определён...
— Нет
— Нет? он...
— Цикличен маразм.
— Ммм...
— А вот церебральный сортинг — это регулярный отбор. Сам факт отбора — да — но по разным принципам. Цикла-то — нет! Ну что мы отбирали во времена Петра инженеров что ли, паровозников? Да не было ещё паровозов. Или во времена инженеров XIX-го века отбирали — что? — математиков, которые могут писать дифференциальные уравнения и их т.с. вносить в компьютерные системы — там — на ассемблере, или ещё как? Нет конечно. Нету цикличности! Есть задачи человечества, которые нуждаются в сегодняшнем решении... Простой биологический принцип. Не будем их решать — не будем жить. Вот для того чтобы их решать — мы начинаем вынужденный церебральный сортинг.
Думаете — кому-то умные нужны? Упаси бог! Нигде в мире. Но из-за того, что где-то эти умные начинают появляться — другие вынуждены для конкуренции... Это вынужденные эволюционные события. Никому эти умные не нужны, можно было их уничтожить... всех... сразу... умных — вот это была бы красота, благоденствие!:о) А так — поскольку они нет-нет да где-то выскакивают, что-то придумывают — приходится делать альтернативу конкурентную, искать у себя, выращивать, выкармливать себе на голову, и так далее. Нету цикличности. Это не цикл развития финансовых отношений в рамках Бретон-Вудской системы... Что тоже уже не циклическая — она заканчивается, потому что она по структурным принципам разваливается, а не из-за того, что денежка по кругу бегает. Но это к экономистам, это не ко мне, всё давно разработано и всем ясно, ну за исключением там небольшой кучки идиотов МВФ...
— Сергей Вячеславович! Большое спасибо! Нашим зрителям я оставлю ссылку в описани на издательство ВЕДИ и непосредственно на все книги Сергея Вячеславовича. Для вас работал ведущий Илья Бокатов, на связи с нами был нейробиолог профессор Сергей Вячеславович Савельев.
— До свидания.
— До свидания.
