Рис. 223. Медаль «Октилия Маркелла Священнослужители Антиноя». (Подложная?)
Рис. 223. Медаль «Октилия Маркелла Священнослужители Антиноя». (Подложная?) |
Когда я в первый раз попал в одиночное заключение, я мог видеть в форточку моего окна из-за решетки небольшой участок темничного двора и больше ничего. Но вот мне удалось получить маленькое зеркальце, и, высунув его за решетку, я мог ознакомиться и с тем, чего мне не было видно непосредственно. Но только в каком виде! Всегда по маленьким участкам, которые трудно было связать между собою, потому что каждый раз, как зеркальце показывало мне какую-нибудь деталь двора, исчезало все остальное, да и то, что я мог рассмотреть, появлялось то боком, то вкось, то почти вверх ногами, судя по тому, как я поворачивал зеркальце.
Таково же положение всякого историка. В то время, как естествоиспытатель изучает природу непосредственно, историк, руководящийся лишь одними документами, имеет дело не с фактами, а только с их отражениями в головах тех, которые сообщили ему его сведения, а эти отражения большею частью бывают много хуже тех, какие я видел из-за своей тюремной решетки. Мое зеркальце, ведь, было правильно отшлифовано, а старинные первоисточники — всегда очень кривые зеркала, в которых изображения былой реальности не только односторонние, но часто изуродованы до неузнаваемости, и это обстоятельство всегда необходимо иметь в виду серьезному историку и не удивляться, если то, что казалось ему различным в различных зеркалах, окажется лишь несколькими чуждыми друг другу апперцепциями одного и того же факта.
Предшествовавшие выводы вместе с отожествлением династии Диоклетиана и Константина Святого с династией Помпея Великого и Октавиана-Августа оставляют пустоту в наших сведениях не только относительно истории Латинской империи, но вместе с нею и Египетской за пределами эры Диоклетиана (за 284 годом).
С точки зрения новой хронологии мы не знаем ничего об исторической жизни Европы до эры Диоклетиана. Правда, что в псевдо-222 году нашей эры из мрака времен вдруг появляется мифический Александр Север, сирийский уроженец, сделавшийся будто бы властелином уже на 14 (или на 17) году своей жизни и погибший в 235 году во время солдатского мятежа в Германии, около 30 лет от роду. Несмотря на эту молодость, он,— говорят нам, — впродолжении своего «12-летнего царствования» успел прославиться подвигами не только в Европе, но и в Азии, где победоносно воевал с персидским царем Ардаширом. Он очень сходен с мифическим же Александром Македонским, царствовавшим, будто бы, тоже 12 лет и умершим тоже после бунта солдат, около 30-летнего возраста, но уже не под Майнцем на Рейне, а в «Вавилоне», многосмысленное значение которого мы теперь слишком хорошо знаем.
Если бы это наше отожествление было верно, то с того же момента началась бы и египетская история. В Южной Европе после Александра Севера были бы краткосрочные императоры, последовательность которых приведена в табличке XCI.
|
В Египте же в это время должна была бы царствовать династия Птолемеев. Она окончилась, как известно, Клеопатрой, супругой Антония; отожествляемого у нас с Лицинием, и погибшей вслед за ним около 324 года, а началась бы она — как говорят нам — тотчас после смерти Александра Великого, когда Птолемей, сын Зайца (Лага), провозгласил себя египетским царем, и центром культурной жизни стала Искандерия или Александрия. При отожествлении Александра Великого с Александром Севером продолжительность существования этой династии была бы только 49 лет, от 235 по 284 год, а между тем древние авторы дают ей 257 лет, и выходит, что Птолемеи (что по-еврейски значит «состязавшиеся с богом») царствовали в Египте с 9 года нашей эры до конца царствования Лициния в 324 году.
Время воцарения Александра Македонского с такой точки зрения отнеслось бы у нас к 3 году до начала нашей эры, и таким образом при допущении ошибки года на три, что совсем легко, наша эра «от Рождества Христова» обратилась бы в эру от воцарения Александра Великого, и он уже не отожествился бы с Александром Севером.
Вот почему и было бы очень важно найти какие-нибудь астрономические способы к проверке этой задачи.
Но, к сожалению, для астрономической проверки данного периода истории у меня нет материалов, и потому приходится обратиться к пресловутым «свидетельствам древних».
Списки всезнающего египетского жреца Манефо, существующие только в ссылках очень поздних греческих авторов, заканчиваются 31 династией «египетских» царей, и после них историки уже самовольно, без жрецов, начинают царство Александра Македонского и его преемников — Птолемеев.
Оставив пока в покое этого легендарного героя древности, начнем прямо с Птолемеев, первым из которых был Птолемей I, сын Лага (т. е. Зайца), по прозванию Сотер, т. е. Спаситель.
А если примем во внимание, что Птолемей по-библейски значит Состязавшийся с богом (ПТЛ-ЭМ-ИЕ), то прозвище его будет тоже очень знаменательное — Состязавшийся с богом Заяц-Спаситель.
Он — говорят нам — не считал еще себя независимым властелином и признавал своими верховными патронами сначала Филиппа Аридея, т. е. Странствующего рыцаря, сводного брата Александра Великого, а потом его сына от Роксаны — Александра Эга, т. е. Храбреца-Козла.
Относительно Филиппа Аридея есть и иероглифические надписи в Карнаке, в маленькой комнате из красного гранита внутри святилища, перед которым от его же имени стоят два некрасивые небольшие обелиска с лотосами. В святилище изображен и он сам приносящим жертву, но часть изображений так и оставлена неокрашенной, как будто что-то прервало работу. А в Карнаке и в Луксоре есть и имя Александра Великого. Но где же его гробница? «Заяц-Спаситель» захватил и спрятал куда-то — говорят нам — набальзамированное тело Александра Великого, которое везли куда-то через Сирию, так что его могила неизвестна. Он, т. е. «Спаситель», царствовал 22 года (от минус 306 по минус 284 год) и при нем Александрия делается всемирным городом». От минус 285 года по минус 247 — говорят нам — царствовал 38 лет Птолемей II Филадельф (Богоборец Братолюб), бывший ранее соправителем отца.
При нем создался, будто бы, уже значительный флот и заложена в Красном море гавань Вереники (теперь Бенас под 24° с. ш.). Из нее — говорят нам — были совершены путешествия в Индию, он пытался соединить каналом ближайший рукав Нила с Красным морем и расширил уже существовавшую, будто бы, и до него александрийскую библиотеку, а также построил много храмов. Конечно, не он, а при нем, если бы это все было верно... После него — говорят нам — царствовал 25 лет Птолемей III Эвергет, т. е. Богоборец Благодетель (247—222), воевавший в Сирии с Селевком II и возвративший Египту увезенные из него сокровища. Он — говорят нам апокрифисты Эпохи возрождения — покровительствовал «евреям», которых, по нашим сопоставлениям, тогда еще не было, и — по апокрифическому Иосифу Флавию — «одарил» «Иерусалимский храм» (Флавий Иосиф, Против Аниона, II, гл. 2).
Сплетники прибавляют, что он во всем подчинялся своей жене Веренике (Кораблепобедной), в память которой Конон Александрийский назвал Волосами Вереники группу звезд над головой созвездия Девы. Это был — говорят нам — последний из культурных монархов, и «после него идет ряд неспособных».
Птолемей IV Филопатр (т. е. Богоборец Отцелюб) царствует 17 лет (с минус 222 до минус 205 г.). Он будто бы был буен, убил мать и брата, а потом жену и вел войну с Сирией.
Затем начинается 9-летняя опека над его малолетним Птолемеем V Епифаном (Богоборцем Выявителем1), который признается в 14 лет совершеннолетним и будто бы сам правит 15 лет, женившись на Клеопатре, дочери Антиоха Великого Сирийского, по вдруг — можете себе представить! — этот сириец оказывается из Македонской династии! Выходит, что еще при Птолемеях Сирия и Македония были объединены династически!
1 От φαίνω — являю и έπί — над.
После него история Египта — говорят нам — начинается снова с зародыша. Все это выходит так нестройно с точки зрения теории непрерывной преемственной эволюции человеческой культуры, что нам приходится заново разобрать особенности только-что очерченных первых «великих царей-богоборцев, прежде чем перейти к рассмотрению египетского «декадентства».
За неимением здесь астрономических точек опоры, обратимся к статистическим данным, которые тоже, как волчьи уши, торчащие из-под овечьей шкуры, выдают нам часто истинную фигуру тех властелинов, с кем мы имеем дело. Что нам говорят тут числа? Посмотрим на диаграмму (рис. 224).
 Рис. 224. Параллелизм в годах царствования последовательных «Птолемеев» с годами царствования византийско-египетских царей IV века. |
Прежде всего Александр Великий по деятельности своей сильно напоминает Юлия Цезаря при его отожествлении с Констанцием Хлором. Он царствовал 12 лет, а Констанций —13, и Юлий Цезарь был консулом 15 лет. Неточности эти все — в пределах ошибок, если дробные остатки лет выбросить или присоединить к целым числам лет.
Первый Богоборец-Спаситель—сын Козла (Птолемей-Сотер, сын Лага), — как мы видели, — сначала спрятал гроб Александра Македонского так искусно, что, несмотря на все старания археологов, которые дорого дали бы за такую находку, его и до сих нор не могут найти, как и гроба цезаря Констанция Хлора и самого царя Давида вместе с Соломоном. Он царковал —говорят нам — как и Диоклетиан в троевластии, от минус 305/306 по минус 284 год.
Но ведь это же годы царствования Диоклетиана от +284 по +305 год нашей эры, только плюсы переменены на минусы! Припомним, что от 284 года начинается эра Диоклетиана, по которой вели хронологию и в самом Египте вплоть до нового времени! Случайное совпадение двойных трехзначных чисел совершенно невозможно по математической теории вероятностей! Это все те же самые даты, перевернутые назвнич!
Но пойдем и далее ...
У этого же первого Богоборца-Спасителя, сына Козла, были, в первые годы, — как мы только-что говорили, — соправители Филипп Аридей, сын Александра Македонского от жены его, персидской царевны Роксаны, но Спаситель — говорят нам — убил обоих: Филиппа в минус 315 году, а юного Александра II Эга через 10 лет в минус 305 году, и с тех пор царствовал один. В новейшей же истории убийства эти приписываются уже его соправителю Константину Святому, а сыну Александра Великого соответствует тут Максимин (т. е. сын Великого, а Галерий фигурирует в виде Странствующего рыцаря (Филиппа Аридея по гречески).
«При нем — говорят нам — создается значительный флот галер, Александрия делается городом всемирным и в ней начинает сосредоточиваться ученость всего мира», как было и при Диоклетиане, и при Юлии Цезаре. Второй-Богоборец Братолюб (Птолемей II Филадельф), преемник Богоборца-Спасителя, был, как и Константин Великий, сначала соправителем, а потом и единовластником. При нем александрийский флот увеличился и, кроме того, как мы только-что видели, была заложена гавань Вереники, т. е. Кораблепобедная для морских сношений с Аравией и далее по Индийскому океану, вплоть до Индии. Александрийская библиотека загремела по всему читающему миру (который, впрочем, едва ли достигал нескольких сот человек). Он пытается — говорят нам — провести даже канал через Суэцский перешеек и строит много храмов, в чем принимает участие и жена его Арсиноя (т. е. Мужественная). Время царствования дают ему, правда, несколько более продолжительное, чем его отражению в IV веке нашей эры, Константину — 38 лет вместо 31 (считая и соправительство), — но такие неточности вполне в пределах вариаций у разных авторов. Его преемник, третий Богоборец-Благодетель (Птолемей III Эвергет), царствует, как и преемник Константина Великого, Констанций II, около 25 лет, и оба ведут упорные войны с персами, причем царь-Благодетель вывозит из Азии в Египет «несметные богатства» и массу сокровищ. И он покровительствует — кому бы вы думали ? — евреям, т. е. по-нашему арианам! И в честь его жены было названо Кононом Александрийским, этим созигеном Юлия Цезаря, созвездие Волоса Вереники. А так как имя Вереника значит Кораблепобедная гавань, то выходит, что простая гавань к тому времени не только превратилась в женщину, но и вырастила себе роскошные волосы. А что касается до царей, то при переложении лет их царствования на диаграмму, мы опять получаем совпадение с византийскими царями, мало похожее на случайное по теории вероятностей (рис. 224).
Если мы и далее будем руководиться этим же статистическим методом, то единство династии Спасителей Богоборцев-Словесников (т. е. преемников Птолемея Сотера Логоса, а не Лага-Козла) с первыми царями династии Диоклетиана выявляется очень наглядно, а с нею и то, что Александр Македонский, т. е. Храбрец из Македонии, списан, как и Юлий Цезарь, с Констанция Хлора, «верховного императора Римской империи». С него же, как будто, списан и Александр Север, воевавший и с Ардаширом в Азии и с германцами на Рейне и, как говорят нам, даже имевший склонность к христианству, хотя оно и более современно Юлиану многие особенности которого приписаны Юлию Цезарю, Возможно также допустить, что и убитый пятый Богоборец (Птолемей V) списан прямо с Василия Великого, уже превращающегося в евангельского Христа. Но само собой понятно, что этого сопоставления никем не сделано, и нам снова говорят, что Египет после такого могущества и блеска опять обращается самопроизвольно в ничтожество, и начинается последний куплет сказки об египетском белом бычке:
| Собирается белый бычок |
| Перейти через мостик в лесок... |
| Перешел, да лежит там мочала... |
| Испугался мочалы бычок, |
| Отступил он опять за мосток.— |
| Начинается сказка сначала. |
После отравления Богоборца-Выявителя — говорят нам — вступает на престол его сын Птолемей VI Евпатор (Богоборец Добрый отец), но умирает в том же году (минус 181 г.).
Наступает опека его жены над его малолетним сыном Птолемеем VII Филометором (Богоборцем Любителем матери) и, в этой опеке участвует присланный Римом Марк Эмилий Лепид, по желанию его «Доброго отца» отдавшего своих детей под защиту Рима.
Но он потом попал в плен к Антиоху IV Сирийскому, и сын его Богоборец VIII, провозглашенный в Александрии царем, погиб от руки своего дяди Богоборца Добродея, прозванного Брюхачем. Но в это самое время Антиох IV отпустил Богоборца VII; он возвратился и стал царствовать вместе с братом, так что вышло одновременное царствование Богоборцев VII и IX до минус 164 г., когда Любитель матери послал Брюхача царствовать в Кирену, а сам остался в Египте до своей смерти, случившейся в —146 году, процарствовав таким образом, сначала под опекой, а потом в два срока 35 лет.
После его смерти в —146 году Брюхач возвратился в Египет на царство, женился сразу на двух Клеопатрах (II и III), — одна мать, а другая ее дочь, — и потом вследствие восстания бежал в —132 году на остров Кипр, оставив свое царство первой жене Клеопатре, но через два года возвратился и правил до —117 года. Процарствовал он в оба срока 29 лет.
Птолемей X Сотер (Богоборец-Спаситель), прозванный Служителем, царствовал — говорят нам — вместе со своей матерью Клеопатрой-Пилюлей (Коккой) до —107 года, но в это время возвратился его младший брат Александр, царствовавший на Кипре, послал его самого царствовать на Кипр, а сам водворился в Египте под именем Птолемея XI Александра (Богоборца Храбреца) до —89 года,. Он был изгнан какими-то блюстителями нравов из Александрии за убийство своей матери, брат его Птолемей X опять царствовал 9 лет (с —89 по —81 г.) и умер одновременно с братом, успев однако, будто бы, разрушить Фивы за восстание (а скорое всего для того, чтобы отсутствие всяких следов этого стовратного пышного древнего города в долине Нила не удручало историков).
Вдова Богоборца-Храбреца (Птолемея XI) Вероника, т. е. Кораблепобедная, вышла замуж за своего пасынка Птолемея XII Александра, но он ее вскоре убил и сам погиб в —62 году от рук собственной стражи, процарствовав 19 лет.
Богоборец XIII, «Новый Дионис» с прозвищем Хвастун, взошел на престол — говорят нам — в —63 году, но три года не был признаваем Римом (до —59 года). Вероятно, вследствие этого он и не нашел ничего лучшего, как убежать в не признававший его Рим от своих собственных соотечественников, возмутившихся александрийцев, а жена его Клеопатра Трихина (т. е. Волосатая Слава Отечества) объявила себя царицей.
Но она вскоре умерла, передав трон своей дочери Веренике, которая тотчас вышла замуж за Селевка, сына сирийского царя Антиоха, задушила его (очевидно собственными руками) и вышла за понтийского царя Архелая, Но и теперь ей не удалось долго поцарствовать, так как в 55 году ее первый муж Богоборец XIII, «Новый Дионис», возвратился из места своего убежища на египетский престол с помощью римских войск и, к счастью для себя, через три года (55 г.) умер.
Его дети, Богоборец XIV и знаменитая Клеопатра VII от другой матери, женятся и царствуют вместе под опекой Помпея (по нашему сопоставлению Диоклетиана). Но вот началась война между Помпеем Великим и Юлием Цезарем (по вашему сопоставлению — о Констанцием Хлором). Помпая, будто бы, убили в Египте 28 сентября минус 48 года по наущению Птолемея XIV, но и сам этот «Богоборец» потонул в Ниле во время бегства от Юлия Цезаря.
Клеопатра вышла замуж за Цезаря и уехала с ним в Рим, оставив царствовать Богоборца XV, брата утонувшего. После смерти Юлия Цезаря ( —44 г.) она возвратилась в Александрию и, отравивши своего брата Птолемея XV, сама стала царствовать. Затем — говорят нам — в минус 42 году, прибыв в Тарс, она прельстила в Киликии Антония (Лициния), который поехал жить. с нею в Александрию. Своего сына от «Юлия Цезаря» — Цезариона — она объявила с —35 года своим соправителем. Но в —31 году Октавиан-Август (Константин I) одержал морскую победу над Лнцинием при Акциуме у берегов Эпира, и египетское войско отказалось повиноваться побежденному вождю. Антоний сам себя убил после 7 лет жизни с Клеопатрой, Клеопатра, отравилась, а Цезарион был будто бы убит по приказанию Октавиана (Константина I).
 Рис. 325. Обелиск-монолит из Луксора, называемый «Иглою Клеопатры». |
Такова официальная династическая история Египта при Птолемеях, которым приписывают устройство Александрийского музея и Александрийской библиотеки, и читатель сам видит, что она чрезвычайно похожа на старинные уголовные романы, где на каждой странице по нескольку убийств и никого из убитых не жалко.
И я не могу здесь не отметить, что эта династия шестнадцати царей «богоборцев» очень напоминает уже рассмотренную нами много ранее династию шестнадцати «царей-мессианцев» (рэ-мессидов), которая считается жившей почти ровно за тысячу лет перед этой и называется двадцатой династией человекоподобных египетских царей... И там последние три царя считаются уже «царями пленения», и там соответственно первому царю этих «птолемаидов-богобордев», названному «Спасителем», мы находим Великого царя-Мессию, которого мы уже отождествим с евангельским Иисусом, имя которого по-еврейски тоже значит Спаситель, совсем как в сказке о белом бычке!
И еще хуже вышло бы дело, если б, вместо того, чтоб употреблять хотя бы по временам непонятные для читателя иностранные прозвища, я стал бы и здесь, как в прежних томах, переводить на свой язык всегда лишь их осмысленное значение. Тогда было бы ясно, что все это придумано уже через сотни лет по собственным соображениям самоуверенных авторов и компиляторов в Эпоху возрождения.
А почему же, спросит меня читатель, я отчасти оставил здесь мою прежнюю манеру вскрывать значение иностранных слов, в результате чего иногда так ярко вырисовывается мифичность всего рассказа? Зачем я и ранее Птолемеев не перевел почти ни одного имени тех лиц, которые упоминаются в Коране, и у арабистов, и в иероглифической литературе? Неужели я не понимаю, что бессмысленное задалбливание сотен непонятных звуков человеческой речи приводит человека в гипнотическое состояние, и он невольно начинает думать, будто это не осмысленные прозвища, а имена вроде наших современных? Разве непонятные личные имена не засоряют проводящих путей нашего головного мозга, вследствие чего ассоциация идей — это основное орудие всякой науки — делается невозможной?
Да! Я это очень хорошо понимаю, но поступить иначе я здесь не мог, чтоб совершенно не потерять всякую связь с тем древне-историческим жаргоном, на котором говорят все современные историки.
Кроме того, скажу прямо: у меня не было силы это сделать. После того, как я увидел огорчение покойного профессора Тураева, когда он дал мне вычислять Атрибские гороскопы, и я вычислил ему не ту эпоху, которую он ожидал, у меня опустились руки. Я понял, что для того, кто всю свою жизнь посвятил изучению древней истории с точки зрения глубокой древности человеческой культуры с тем же искренним желанием найти истину, с каким принялся за эту работу и я, мои результаты могут быть равносильны потере труда целой жизни. Как же мне было решиться просить самих же критикуемых мною помочь мне это сделать? И вот я предпочел оставить выяснение смысла всех непонятных прозвищ, которыми пестрят таблицы моей книги, тем из арабистов и египтологов, которые, как я надеюсь, рано или поздно согласятся с моей точкой зрения.
«Состязавшиеся с богом» (т. е. Птолемеи) — говорят нам — возобновили «древние» храмы, удерживая на них древние надписи, как действовали после них и «римляне». Все это утверждается, конечно, в объяснение того, каким образом стены храмов, на которых есть мелкие иероглифические указания на построение их при Птолемеях, все исписаны не их собственными приключениями, а восхваляют главным образом царей чуждых им династий «за 3000 лет до них». Но такое объяснение может удовлетворить лишь детски наивного человека. Все, что мы знаем из всемирной истории о действиях слуг земных царей (потому что они, а не сами цари, разрисовывали стены), стоит с таким предположением в полном противоречии. Слуги всегда льстили живым царям, от которых сыпались им милости и награды, а не давно-умершим, за исключением тех, которых они считали на небе в свите бога-отца и его сына и потому способными не менее живого царя оказать им заступничество за грехи.
Объяснение здесь может быть только одно: не слуги «Состязавшихся с богом» возобновляли с величайшей точностью хвалебные надписи древним царям, позабыв о своих собственных царях на разрисовываемых ими зданиях, колоннах и стенах, а было нечто совершенно другое. Чем пышнее надпись и чем пышнее употребляемое в ней прозвище (на деле для того же самого лица, быстро превращавшегося в мифическое при отсутствии развитой письменности), тем позднее она сделана или прибавлена к прежним, более скромным. Не герои надписей были разновременны, а разновременны сами надписи. И это остается верным даже в том случае, если читатель не захочет отождествлять Помпея с Диоклетианом.
Незначительные постройки с надписями о Богоборцах (Птолемеях) рассыпаны по всей стране от моря до Нубии. Картуши с их именами находятся на стенах храмов в Дакке, Калабше, Дебуте и Дандуре, да и на острове Филе есть хорошенький храм, «относимый к их времени». Развалины храмов с их именами встречаются также в Омбосе, Есне, Ерменте, Эль-Кабе, Бех-Бите, и около Мемфиса.
Нам говорят, что большинство из них носит на себе печать упадка национального египетского искусства, и приписывают это влиянию греков. С нашей же точки зрения выходит наоборот : египетское искусство тогда еще не выработало своей национально-египетской величественной формы, которая могла возникнуть только в тесной связи с Византией, позднее IV века нашей эры... Или же это храмы особой секты.
Рассматривая «династию» Птолемеев, мы не можем не отметить в ней следующих особенностей. От минус 306 г., когда вступил на престол Птолемей I Козел до минус 44, когда умер Юлий Цезарь, прошло 262 года. Вычитая это число из 305 года, когда умерли Диоклетиан и Констанций Хлор, получаем 43 года, т. е. для жизни Александра Великого остаются первые 43 года нашей эры. Возможно, что немногочисленные историки Средних веков его и считали умершим в этом возрасте.
Но Александрия по-гречески значит просто «Город Смелых Мужей», какими и должны были быть мореплаватели того времени. Не достаточно ли одного этого объяснения ее имени? Ее местное арабское название Искандерия считается за арабизированное имя Александрии. Александр же Великий отождествляется арабскими толкователями с Зуль-Карнейном, т. е. «Двурогим царем» Корана, хотя в самом Коране и не дано достаточных данных для объединения Зуль-Карнейна с македонским завоевателем. Не происходит ли имя Искандерия просто от библейского Ийш-Ка-Нер, подобно тому как эпитет Искариот в приложении к Иуде производится вовсе не от острова Искарии, где он никогда и не бывал, а от Ийш-К-Арие — муж, как лев, человек-арианин? При розысках имени основателей городов и царств первобытная фантазия не ходила на далекие поиски, и на вопрос: «кто основал Рим?» — отвечала: «Рем», конечно, а на прибавочный вопрос: «почему же жители Рима называют свой город Рома?» — был тоже готовый ответ: «потому что у Рема был брат Ромул, тоже участвовавший в основании». Так могло быть и с основателем Искандрии-Александрии. Об этом я уже говорил ранее.
Все, что можно вывести отсюда, это то, что наша эра, называемая христианскою, могла быть когда-то и эрой александрийскою, считаемою от предполагаемого Искандера-Александра, как основателя этого города.
Не менее интересно выходит дело и с Птолемеем III, если мы его отнесем, по нашей хронологии, к промежутку около 102—127 годов нашей эры. Тогда он поразительно совпадает со знаменитым великим астрономом Клавдием Птолемеем, считаемым за автора огромной астрономической работы «Альмагест», за автора «Географии» в 8 книгах, «Оптики» в 5 книгах, «Учения о гармонии» в 3 книгах и теоремы о диагоналях четырехугольника. Но я уже показал в IV томе, что и астроном Птолемей мифичен.
Понятно, что написать такие книги было, как я уже говорил ранее, совершенно не под силу древнему автору, да и слог их вполне одинаков с тем, каком писали авторы Эпохи возрождения. Птолемею второго века нашей эры могли принадлежать только зародыши этих книг, не превышающие нескольких десятков страниц, да и их достаточно, чтобы признать их автора великим гением.
Возможно, что Птолемею как астроному не II, а IV века нашей эры, принадлежит только установление названий главных звезд или их сочетаний, определение синодического лунного месяца в 29½ дней вместо 30, каким месяц мог считаться до него, и установление длины звездного обращения Луны от Регула до Регула — в 27 дней. Теория энцикликов для внешних планет едва ли была создана им. Мы видим его систему на рисунках всех старинных книг еще без этого придатка к их орбитам. В Альмагесте же ему приписываются наблюдение и зарегистрирование четырех лунных затмений, которые очень похожи на следующие:
| Год | 125 | — | IV | — | 5 |
| » | 133 | — | V | — | 6 |
| » | 134 | — | X | — | 20 |
| » | 135 | — | III | — | 6 |
Но последние три уже выходят из указываемого Птолемею III времени смерти в 127 году, а солнечные затмения проспаны.
Время его астрономической деятельности относится историкам к II веку нашей эры, а на рисунках мы видим астронома Птолемея с царским венцом на голове.
А по обычной хронологии последний из александрийских царей-Птолемеев покинул наш свет за полтораста лет до указанного времени. Ни одного из этих царей никак нельзя было отожествить с великим астрономом. Лишь по нашим сопоставлениям Птолемей-астроном почти налегает на Птолемея III, прозванного Благодетелем (Эвергетом), и биография этого «Благодетеля» поразительно подходит для астронома. Созвездие Волосы Вереники, как нам говорят, дано в честь его жены Вереники и сам он выставляется, как покровитель наук и особенно гебров (иберийцев). По нашей хронологии он переносится в IV век.
Точно также довольно хорошо обстоит дело с точки зрения мифичности Птолемеев и относительно соотношения их первоисточников с римскими (т. е. ромейскими, балканскими) императорами.
Бегство в «Рим» Птолемея псевдо-XIV, приходящееся у нас около 297 года нашей эры, и водворение обратно на египетский престол при помощи ромейских легионов падают на время соправительства Диоклетиана (284—305) и Констанция Хлора (293—306) и потому очень правдоподобны, В это самое время и совершилось действительное объединение Италии, Египта, Сирии и Балканского полуострова (Ромеи) в одну великую тетрархию. Только этот Птолемей едва ли был XIV, а не первый.
Здесь снова подтверждается наша хронология, и при ней Антоний отожествляется с Лицинием, и Октавиан с Константином I. А то, что было ранее, лишь последнее из прежних повторении сказки об египетском Белом бычке.
Посмотрим же и на сообщения греческих историков об Египте последующего периода, когда мы отожествим преемников Октавиана с преемниками Константина I.
При Октавиане, т. е. Константине I (ок. 306 г. по нашему сопоставлению), «Страбон посетил Египет и префектом его застал Элия Галла», т. е. француза Эли.
«При Тиверии, т. е. Констанции II (337—361) по нашему отожествлению, Германик, по Анналам Тацита (II, 60), путешествует по Египту и отмечает, что там строят храмы».
Выходит, что французы и германцы играли крупные роли в Египте даже при Птолемеях!!!
«При Калигуле, т. е. Юлиане (361—363), в Александрии вспыхивает возмущение, жестоко наказанное римскими (ромейскими) легионами, и через два года (363) едет в Ромею депутация от александрийских богославцев-иудеев.
Это тоже соответствует религиозным волнениям во время учено-религиозной деятельности Василия Великого (евангельского Христа, в 378 году). К тому же времени почему-то высохло — говорят нам — Меридово озеро, и Средний Египет начал беднеть.
В 378 году нашего счета Тит Веспасиан (по нашему Грациан) после смерти Гальбы провозглашается александрийским населением императором тетрархии и опирается главным образом на Египет.
При Траяне (по нашему отожествлению при Аркадии, 395—408) происходит возмущение богославных (иудеев) в Александрии. И как раз в это время появился Апокалипсис по нашему астрономическому вычислению.
Адриан (по нашему отожествлению Гонорий, 395—423) посещает с Сабиною Египет и строит в несть Антиноя памятник со сфинксом и обелисками, один из которых имеется теперь в Риме.
Все эти имена попадаются, по Мариетту, написанными иероглифическим письмом в рамках (картушах) на зданиях в Калабше, Дандуре, Дакке, Филе, Едфу, Есне, Коменте, Дендере и др. 2
2 Mariette: Apercu etc., p 193. Властов: Приложение к «Истории Фараонов» Бругша.*
Кроме них, имеются еще только имена Септимия Севера и Каракаллы, причем Марк Аврелий Каракалла, вероятно, смешан средневековыми историками с Марком Аврелием Пробом (276—282), провозглашенным сирийскими легионами и убитым восставшими солдатами через 6 лет, или же вместо Каракалла надо читать и иероглифах Калигула.
Но мы уже отожествили весь этот ряд императоров с Аврелианом, Диоклетианом, Константином I, Юлианом и т. д. Почему же на египетских памятниках их нет и в этой последней вариации?
Я думаю, потому, что последней вариации и не было в древности вплоть до Сократа-Схоластика, который впервые установил за ними эти позднейшие прозвища. Сократ-Схоластик считается жившим в конце V века и начинает свою Церковную историю с того же самого Октавиана, назвав его Константином I и переименовав его преемников тоже на свой церковный лад аналогично тому, как сделал по-своему и Эратосфен (см. его таблицы в разных египетских династиях этого тома). Что же удивительного, если мы нигде и не находим достоверных памятников IV и V веков ни с его, ни с эратосфеновыми именами? Мы видим их только в церковных первоисточниках христианской эпохи, да еще в изображениях на монетах неизвестного происхождения. А мы никогда не должны забывать, что подделка монет всегда была самой легкой, любимой и выгодной из всех человеческих подделок, и это объяснить легко: любой гравер без труда может вырезать любую древнюю, т. е. не машинную монету, на которую есть спрос, так что ее ничем не отличишь от настоящих. Но покажите мне: где находятся теперь гробницы этих Октавианов, Клавдиев, Неронов, Веспасианов и т. д.? Объясните мне: куда и когда они исчезли ?
* * *
Мне нет нужды пересматривать дальнейший период истории Египта, в достоверности которого у меня нет причин сомневаться, и потому, чтоб завершить свое изложение, я дам здесь только его хронологические вехи.
При Аврелиане (он же Мена египетских иероглифов, Сулла Евсевия Памфила, Саул книг Самуила и Адам книги Бытия) в Египет будто бы вторглась пальмирская царица Зенония, но была взята Аврелианом и плен. Это очень похоже на историю с Вероникой II, женой понтинского царя Архелая, которая будто бы захватила около этого же времени египетский престол, но была низложена с помощью «римских» войск, как мы уже говорили выше.
В 278 году Марк Аврелий Проб (276—282) изгоняет вторгшихся в Египет эфиопов-блемиев, имя которых — бальма — фигурирует и в иероглифических надписях при перечислении пленных Тутмеса III.
В 294 году Диоклетиан восемь месяцев осаждает возмутившуюся Александрию и в 295 году, взявши город, будто бы предает его огню и мечу (но без результатов: город уцелел). В 296 году он совершает поход в Эфиопию и будто бы воздвигает гонение на христиан (которых тогда еще не было, а только начинались монотеисты и не признававшие никаких богов, кроме Громовержца).
Как же не вспомнить и об этом в иероглифах?
С 323 года Александрия становится центром религиозных споров. Появляются там Арий, он же Арон Библии, Афанасий т. е. Бессмертный, и др.
В 381 году выходит — говорят нам — указ Феодосия Великого о признании христианства единственной религией Египта. Происходит будто бы закрытие пирамидных храмов и жертвоприношений, порча кладбищ тельцов-сераписов, а по нашим сопоставлениям все это была принадлежность именно тогдашнего христианства, которую отвергли теологи лишь в конце Средних веков и, чтоб не было соблазна, отправили в глубину архейского Египта.
Большинство таких сообщений — анахронизмы, но они очень типичны.
Везде осталась в них теснейшая связь византийской культуры с египетской вплоть до VII века нашей эры. Так чему же удивляться, если все стены египетских храмов полны надписями о деяниях их общих властелинов?
И эта выясняющаяся только с нашей точки зрения тесная связь и одновременность египетской культуры с византийской очень поучительна. Локальные разницы в традиционных типах построек в обеих странах легко объясняются различием их почвы и природы и тем, что в Египте нам бросаются в глаза главным образом богатые погребальные постройки, которых совсем нет на тогдашнем Балканском полуострове и в Малой Азии; а их нет на Балканах потому, что тела могучих покойников свозились оттуда в «Святую Землю», где они не сгниют и где для них уже готовы три лестницы на небо, судя по тому, под покровительство какого из трех великих святых-путеводителей они себя отдали.
Как только мы усвоили эту идею, так египетские иероглифические записи приобретают для нас не местный, а мировой интерес. Они показывают нам, что и в византийской церкви, как и в римской (о которой я говорил достаточно в V томе «Христа»), не все было с самого начала на постном масле, как нам внушили богословы времени составления Четьи-Миней, т. е. не ранее XII века нашей эры. И византийская церковь не вышла «из рук Христа» в том виде, как мы ее теперь имеем. И она на длинном пути своего эволюционного развития пережила не меньше метаморфоз, как и римская, и это мы увидим еще не раз в седьмой книге «Христа».
В 618 году Хозрой II Парвиз вторгается в Египет при Ираклии, но сын его возвращает ему Египет.
В 638 году агаряне под главенством Амру приводят в свою веру Египет и в 645 году будто бы основывают около Мемфиса свою столицу, называемую теперь Старый Каир.
С этого времени наместники Египта вплоть до 973 года называются эмирами и признают теократическое главенство следующих родов:
С 661 по 749 г. легендарный род Моавии-калифа — Омейады.
С 749 по 870 легендарный род Абассидов, самый выдающийся из которых, Гарун-аль-Рашид, восходит на престол в 786 году.
В то время, повидимому, еще не было Корана, так как поэты публично воспевают запрещенное им вино.
С 870 по 905 в Египте уже возникла самостоятельная теократическая династия Тулунидов, которые с 883 года присоединяют к нему и Сирию.
В 905 году багдадский калиф снова делается духовным главою Египта, и с 910 года эта страна становится абассидскою.
В 972 году Фатимид Мосз, полное имя которого есть Маср-Эль-Кагира, т. е. Маср Победоносный, почему-то будто бы основывает современный нам Каир, «рядом со старым, называвшимся Фостатом» и, повидимому, мифическим.
С 973 года властелины Египта сами называются калифами.
В 996 году Фатимид Хакем основывает секту измаэлитов, признающую главу Фатимидов за своего духовного властелина. При нем же астроном Ибн-Юнис составляет «Хакемовы таблицы звезд»» если они не апокриф.
В 1064 году уничтожается Мостонсером Александрийская библиотека, если она не миф. Война, голод и чума.
15 июля 1094 года Готфрид и Евстафий Бульонский, во главе крестоносцев, отнимают Эль-Кудс (Иерусалим) у Египта.
С 1169 года Юсуф Салах-Еддин, называемый Саладдином (1171—1193), управляет Египтом и основывает династию Эйюбидов. Господствовавшая здесь до тех пор шиитская религия сменяется суннитскою. С нашей точки зрения это и есть переход от агарянства к магометанству, надевшему чадру на женщин и уничтожившему живопись и скульптуру. Саладдин завладевает Дамаском, Сирией и отнимает Палестину у крестоносцев.
В 1171—1250 господство Эйюбидов, причем в 1201—1202 годах в Египте были чума и голод, а с 1240 года учреждается стража мамелюков (т. е. рабов).
В 1250 г. султанша Шагаредор, вдова Салеха-Эйюба, управляет Египтом при помощи совета мамелюков, что сильно противоречит нашим представлениям о магометанских женщинах в чадре и в гареме. Начинается господство мамелюков.
С 1515 года Египтом овладевают турки, и он управляется пашами, посылаемыми из Константинополя.
В 1718 году Наполеон высаживается у Александрии, разбивает мамелюков, но в 1801 году уходит из Египта, и Египет вновь переходит к Турции.
В 1811 году 1 марта Магомет Али-паша, назначенный египетским наместником, избивает мамелюков и устанавливает европейские порядки: школы, типографии, газету.
В 1882 году националист и демагог Араби-паша вызвал восстание против европейского влияния в Египте, которое переродилось во взрыв мусульманского фанатизма под предводительством пророка Махди, завладевшего Южным Египтом, Но в 1889 г. англо-египетские войска под начальством Китченера очистили Судан от махдистов, и с тех пор он вошел в состав Британской империи.
Такова общая схема египетской истории от начала нашей эры до настоящего времени, и мы действительно видим, что в Египте было достаточно реальных династий, чтобы возбудить у авторов Эпохи возрождения желание продолжить таким же образом его историю и в отдаленную глубь времен.
Но от желания до исполнения желаемого еще очень далеко, и вот мы видим, что первая достоверная династическая, а с нею и государственная история народов Средиземноморского этнического бассейна началась только с «эры Диоклетиана», т. е. с 284 года нашего современного, чисто условного летоисчисления от фантастического Рождества Христова, вычисленного впервые одним украинцем, принявшим при пострижении в монахи в Риме имя Дионисия Малого. Но монах вычислил его совершенно неправильно по воображаемому им соединению в этом году всех планет в созвездии Рыб — символе Христа.
А когда же жил сам этот хитроумный украинец? Нам говорят: он умер в 556 году... Но по какой же эре? По придуманной им самим, которую он определил мистическими способами за 556 лет до своей смерти? Или по существовавшей тогда уже давно эре Диоклетиана (она же эра реального, а не теологического Моисея)? Если по ней, то он умер лишь в 852 году нашего летоисчисления, когда действительно уже появилось евангельское христианство и символом Христа стало созвездие Рыб. Значит, эра эта сама по себе непосредственно годна только для событий не ранее IX века, а события прежних веков были переведены на нее по существовавшей до тех пор эре Диоклетиана. Да и эра евреев «от сотворения мира», и эра классиков от построения какого-то «города» (ab Urbe condita), ни на что не годны, так как первая — от сотворения мира — явно придумана, а относительно последней мы не можем сказать даже, какой это был город: Царь-град или Александрия, потому что итальянский Рим, как мы видели в пятом томе нашего исследования, возник и развился из ничтожной крепостцы лишь в христианский период, как город св. Петра (т. е. святого метеоритного камня), каким он и называется до сих пор.
Ни на что негодными, как увидим далее, оказываются и «эра Селевкидов» на Востоке от воцарения мифического начальника конницы при мифическом Александре Македонском и все другие древние эры в том-же фантастическом роде ... И вот мы опять, как в сказке о Белом бычке, возвращаемся к той же эре Диоклетиана, как к исходному пункту всяких других эр.
И мы видим, что до того времени не могло быть никакой опоры для серьезной хронологии, а потому нет возможности и построения истории народов в обычном смысле этого слова, как рассказа о последовательности событий, в которых главную роль играют взаимоотношения выдающихся личностей с остальной, безыменной массой и между ними самими. Ведь мы уже видели здесь, в наших сопоставительных таблицах псевдо-египетской. истории, как расходятся до неузнаваемости Эратосфен, Иосиф Рыжий, Евсевий Вселюбец, Туринский папирус и все другие наши первоисточники в определении времени царствования тех же самых последовательных властелинов и как спутана сама их последовательность. А при сравнении двух самых основных из наших документов — Саккарской и Абидосской стенных таблиц — мы отметили не без удивления, что в седьмой династии первой таблицы те же самые цари поставлены даже задом наперед, как будто по евангельскому изречению «и будут последние первыми, и первые последними». Что можно выкроить серьезного из такого фантастического материала, если даже и не признать вместе со мною, что все египетские династии — лишь бесчисленные вариации одной и той же династии Диоклетиана?
Я, конечно, не утверждаю безусловно, что культура до-Диоклетиановского периода была необычайно низка по сравнению с культурой его времени, и что тут был какой-то гигантский по своему времени скачок, хотя развитие скачками и является вполне естественным даже в биологии но теории мутаций, как существенному дополнению к дарвинизму и менделизму. Возможно, что в области чисто материальной культуры при Диоклетиане и не было очень резкого изменения. В глухих провинциях несомненно существовали еще и в V веке каменные топоры, в то время, как в столицах и крупных городах были уже в III веке металлические орудия производства вместе с металлическим же оружием, и ходили вдоль берегов Средиземного моря гребные и парусные суда. Потребности торгового обмена вызвали, конечно, и ранее Диоклетиана необходимость записей сначала элементарных, какие и я видал в детстве на бревнах крестьянских амбаров в Ярославской губернии, где количество зерна рефлективно обозначалось совершенно по «римскому способу»: каждая единица палочкой (III) и каждый десяток крестиком (ХХ), откуда был недалек переход и к полукрестику (У), как римскому изображению пятерки. А природа зерна обозначалась рисунком его растения.
Вполне естественно, что из таких предметных письмен доисторическая любознательность выработала и силлабическую азбуку, без которой невозможен никакой точный исторический документ. Но эта азбука направилась сначала на чисто утилитарные нужды, как мы и находим в действительно древних документах, содержащих рецепты для производства того или другого полезного вещества, или торговые письма, особенно в клинописях, а потом в записи о дальних странах, в которых фантазия всегда преобладает над реальностью, — и это было зародышем беллетристики. К записи местных, всем и без того известных событий, хотя бы и важных, даже катастрофических для всей страны, письменность еще не прилагалась. Ведь эти события и без того все знали и помнили, а позаботиться о том, чтоб они не затерялись в сознании отдаленных потомков, никому из тогдашних писателей не приходило даже и в голову, хотя бы эпическая, фантастическая и даже пророческая литература и были уже сильно развиты в окружающей их среде. Летопись, как специальное средство для ознакомления еще не существующих в природе новых поколений с прошлыми или совершающимися делами, могла появиться уже после всего остального в литературе, как ее специальный отдел. А до нее могли быть писаны на стенах храмов и общественных зданий лишь льстивые панегирики тому или другому живому властелину с личной утилитарной целью автора и без исторической правдивости, или восхваления с той же утилитарной целью уже умерших властелинов, как великих заступников перед грозным богом-Громовержцем и его семьей.
И так должно было продолжаться вплоть до того времени, когда какой-нибудь выдающийся честолюбивый властелин завел при своем дворе штат писцов для записывания в преувеличенном виде своих собственных подвигов (умалчивая о неудачах) на поучение потомству, а также для записывания и того, что еще помнилось из подвигов его великого отца (далее которого уже не хватало памяти, как и у моего читателя), если все его предки не были описаны в свое время.
И вот, в заключение этого повествования, мы прямо должны сказать: за пределами третьего века нашей эры можно найти только материалы для мифологии и археологии, т. е. обезличенной и приблизительно хронологированной истории. Они дают нам возможность судить о состоянии культуры ближайших предшествовавших веков, но, пока мы не найдем средств определять время выделки того или иного предмета по изменению структуры или химического состава его материала, как функций времени его существования в данном виде, до тех пор у нас не будет никакой возможности узнать не только год, но даже и век, к которому данный предмет принадлежит. Это — доисторическая область, и делать попытки написать ее династическую историю, как задумали а Лепсиус и Бругш для Египта, значит только даром потерять свое время.
Оставьте всякую надежду желающие продолжить политическую историю государств в глубину веков за пределы эры Диоклетиана!
Так печально приходится нам закончить шестой том нашего длинного историологического исследования!
 Рис. 226. Картина былого. |
