Когда вырабатывался впервые юлианский календарь, то его и одно и то же время считали и звездным и климатическим, как и надлежало по астрологическим представлениям того времени, по которым созвездия детерминировали всю земную жизнь и, прежде всего, времена года и их погоду.
А на деле юлианский год оказался короче звездного на 0.0064 долю дня и длиннее климатического на 0.0078 долю дня. На звездном небе его топографическое начало отступает на 0°63 в столетие вправо по эклиптике, а точка весеннего равноденствия в свою очередь отступает на 0°78 в век вправо от него, и он оказывается всегда промежуточным между звездным и климатическим годами. Не дает ли нам это обстоятельство указаний на время составления юлианского календаря?
Будем руководиться следующими соображениями.
Календарная дата весеннего равноденствия, как повторяющаяся ежегодно и необходимая для определения пасхи, не могла измениться незаметно для миллионов христианского населения Европы без особого церковного декрета. А она в юлианском календаре во все средние века вплоть до замены его климатическим григорианским календарем считалась за декаду до конца марта, т. е. приходилась на его 21 число.
Но из приложенной на стр. 146 таблички (таблица XXXVII) мы легко вычисляем по промежуточным разницам, что только к 300 году нашей эры весеннее равноденствие в точности приходилось на 21 число, так как центр Солнца, переходящего на наше полушарие неба, пересекал перед тем небесный экватор 20.95 марта, т. е. за 1 час 20 минут до гринвичского полудня 21 марта и через 15 минут после полудня этого же числа по афинскому времени.
Однако трудно себе представить, чтоб основатели юлианского календаря ожидали для его введения такого точного полуденного совпаденья. Переход Солнца через экватор мог быть и ранее и после полудня 21 числа, а если, кроме того, мы примем во внимание рефракцию солнечных лучей, удлиняющую истинный равноденственный день на несколько минут и неизвестную древним, то получим для времени введения юлианского календаря весь промежуток от 250 по 360 год. И как раз на пего приходится и вычисленное нами время деятельности «Евангельского учителя» при Юлиане Философе (361—363 гг.), и Никейский собор при Константине I, и, наконец, 284 год, с которого в Египте и до сих пор считаются годы (эра Диоклетиана).
Если египетская традиция верна, то это служит новым доказательством того, что Юлий Цезарь списан или с Диоклетиана, или с его соправителя Констанция Хлора. В противном же случае нам придется признать юлианский календарь установленным при Юлиане Философе при сотрудничество Великого Царя (Василия Великого, он же евангельский Христос). И созвездия Зодиака должны были при основании этого календаря в точности налегать на юлианские месяцы по своим гелиакическим захождениям или восхождениям. Посмотрим же, когда это было.
Я уже говорил (и буду говорить подробно далее), что те границы зодиакальных созвездий, которые мы видели на современных картах неба, не отличаются глубокой древностью, а вычерчены художником Альбрехтом Дюрером в 1515 году нашей эры, при чем Дюрер пожертвовал равномерностью зодиакальных созвездий для изящества вырисовываемых им фигур, особенно же он удлинил Деву за счет Весов и Рыб за счет Водолея. Ничего подобного, конечно, не могло быть, когда созвездия Зодиака считались лишь небесной топографией почти равномерных календарных месяцев.
Значит, ранее попытки восстановления их топографии нам надо привести созвездия Зодиака к первоначальному равенству.
Основой этого нам может служить определение начала созвездия Льва с его первой звезды Регула, имя которого не даром легло в корень слова регулировать. Тогда Овен начнется с Альфы Овна, Скорпион займет в точности имеющийся для него теперь промежуток от 235° до 265° современной эклиптикальной долготы, а остальные созвездия Зодиака выровняются по приведенной мною далее (стр. 184 —185) схеме, где все они наложены по своей длине друг на друга. Выдающиеся концы показывают их Дюреровы избытки с данной стороны, а впадины их — недочеты.
Идеальные границы созвездий Зодиака, выровненных по диаграмме рисунка 17 (на стр. 186) в координатах 1900 года, и вековое движение по ним начал юлианских месяцев (двенадцать сплошных косых линий). Параллельные с ними пунктирные линии дают начала гелиакических восходов данных месяцев, а две жирные косые линии — сдвижение равноденствий вспять веков. |
Основой этого нам может служить определение начала созвездия Льва с его первой звезды Регула, имя которого не даром легло в корень слова регулировать. Тогда Овен начнется с Альфы Овна, Скорпион займет в точности имеющийся для него теперь промежуток от 235° до 265° современной эклиптикальной долготы, а остальные созвездия Зодиака выровняются по приведенной мною далее (стр. 184 —185) схеме, где все они наложены по своей длине друг на друга. Выдающиеся концы показывают их Дюреровы избытки с данной стороны, а впадины их — недочеты.
Мы видим, что при таком средне-уравнительном разграничении созвездий (при оставшемся в нормальных границах созвездия Змиедержца-Скорпиона) начало созвездия Рыб определяется на 355° современных нам координат. А весеннее равноденствие приходится на 5° Рыб. А по юлианскому календарю оно приходится на 8 марта, при чем Солнце проходит за 8 дней 8° по долготе. Значит начало юлианского марта на звездной карте топографически налегает за 3° до вступления Солнца в выровненное созвездие Рыб (за три дня солнечного пути).
Это определяет полное среднее налегание юлианских месяцев на зодиакальные (по стандарту Скорпиона-Змпедержца) около 1400 года нашей эры, потому что юлианская прецессия равна 3°10 в каждые 500 лет, если будем считать начало месяцев с момента вступления Солнца в данное созвездие.
Но это вступление наблюдать нельзя. Оно теперь вычисляется на основании точного знания скорости Солнца, а в древности, когда математика была слаба и в ней не было еще десятичных дробей, начало основного месяца считалось неизбежно с гелиакического восхода (т. е. первой утренней видимости) какой-нибудь крупной зодиальной звезды, взятой за основу измерений. Ею прежде был Регул, т. е. регулятор года.1 Его гелиакический восход, т. е. первая видимость над огнем утренней зари, был в южной Европе, Северной Африке и в Малой Азии уже дней через пять после прохождения Солнца мимо него. На графике (табл. XXXIX) это представляется, как будто наше светило волочит за собой еще алую полосу утренней зари от сплошных до пунктирных линий нашей диаграммы и вследствие этого графическое начало юлианских месяцев на небе отодвигается градусов на пять вправо.
1) Regulus — царек.
Значит наши пунктирные линии дают начала гелиакических восхождений юлианских месяцев в разные века. И мы видим, что эти юлианско-гелиактические месяцы сдвинулись со своих созвездий на половину только за 2100 лет до начала нашей эры. А в +300 году они как раз налегали на свои уравненные созвездия.
Все это заставляет думать, что употребляемые нами теперь в астрономии зодиакальные созвездия были приведены в связь с солнечным календарем и даже выработаны окончательно не ранее III и IV в.в. нашей эры.
